Борис Башилов - Русская Европия, Россия при первых преемниках Петра I
В сатирах Кантемира мы встречаем, например, такие «перлы»:
«Попы обычайно всю неделю жадно для своей корысти по всем дворам воскресшего из мертвых Христа прославляют».
Или:
Но вдруг вижу, что свечи и книги летают;На попе борода и кудри пылают.И туша кричит, бежит в ризах из палаты.
Хозяин на мой совет мне, вместо уплаты, Налоем в спину стрельнул; я с лестницы скатился Не знаю как только цел внизу очутился.
По поводу постоянных враждебных выпадов Кантемира против духовенства, Д. Благой с восторгом отмечает в упоминавшейся нами «Истории русской литературы XVIII века»:
«Таких резких и настойчивых антицерковных выпадов мы не встречаем во всей последующей нашей дореволюционной литературе».
Антиох Кантемир «просвещает» Россию в духе французских просветителей. Он делает то же грязное дело разрушения православия, что и Феофан Прокопович. Ф. Прокоповича по заказу Петра I, идеологически обосновавшего необходимость уничтожения Московского самодержавия и Патриаршества, Кантемир величает: «дивным первосвященником, которому сила высшей мудрости открыла все свои тайны; пастырем недремно радующим о своем стаде, часто сеющем семя спасения, растящим его словами примером, защитником церковной славы».
А этот «дивный первосвященник», по совету которого Петр I отменил Патриаршество и объявил себя главой православной церкви, в борьбе со сторонниками восстановления Патриаршества «…Пуская в ход свои излюбленные средства: ложь, обман, подлог и насилие, он клялся в своем православии, отказывался всеми средствами от протестантского направления. Приписывал своим врагам такие мысли и слова, которых у них никогда не было; искажал и неправильно истолковывал отдельные выражения, наконец, прибегал к излюбленному своему приему, возводя против своих противников обвинение в политической неблагонадежности. В своей болезненной подозрительности Феофан не щадил никого. К допросу привлекалась масса лиц разных классов и положений. Самые благонамеренные люди не могли быть уверены, что их не привлекут к ответственности в Тайную Канцелярию.» Многие из духовных лиц и мирян по вине Ф. Прокоповича закончили свою жизнь в Тайной Канцелярии и в казематах.
Восхваляя Ф. Прокоповича, Кантемир нападает на его противников, сторонников восстановления Патриаршества.
Троицкого инока Варлаама, одного из предполагаемых кандидатов в Патриархи, Кантемир изображает следующим образом:
Варлаам смирен, молчалив, как в палату войдетВсем низко поклонится, к всякому подойдет,В угол свернувшись потом, глаза в землю втупит;Чуть слыхать, что говорит, чуть, как ходит, ступит.Безперечь четки в руках, на всякое словоСтрашное имя Христа в устах тех готово.Молебны петь и свечи класть склонен без меру,Умильно десятью в час восхваляет веруИ великолепен храм Божий учинили;Тех, кои церковную славу расширилиДуши де их подлинно будут наслаждатьсяВечных благ. Слово к чему можешь догадаться;— О доходах говорит, церковных склоняетКто дал, чем жиреет он, того похваляет,Другое всяко не столь дело годно Богу,Тем одним легко сыскать может в рай дорогуКогда в гостях за столом — и мясо противноИ вина не хочет пить, да то и не дивно:— Дома съел целый каплун, и на жире и салоБутылку венгерского с нуждой запить стало.Жалко ему в похотях погибшие люди,Но жадно пялит с под себя глаз на круглые груди,И жене бы я своей заказал с ним знаться.Безперечь советует гнева удалятьсяИ досады забывать; но ищет в прах смертиТайно недруга, не дает покой и по смерти.
Кантемир нагло высмеивает вообще всех православных священников и монахов. Все они глупы, невежественны, суеверны, все пьяницы и корыстолюбцы.
Образец правителя для Кантемира — конечно, Петр Первый. В одной из своих виршей Кантемир восхваляет Петра за то, что благодаря
— «Мудрых указов Петровых Русские люди стали новым народом».
Петр «корень нашей славы», ибо в результате его мудрой деятельности «русские люди стали новым народом».
И утверждая это, Кантемир в то же время самыми мрачными красками изображает современное ему общество.
Кантемир является родоначальником обличительного направления в русской литературе. Он задал тон этому направлению. Вместо того, чтобы разить сатиров отдельные темные стороны русской жизни, отдельных лиц, он, как и пошедшие по его стопам бесчисленные обличители позднейшего времени, высмеивали и хулили все русское.
Идеал Кантемира — Запад, в России все дрянь, всё негодно.
Кантемиру так же, как и современным поклонникам Петра I, не приходит в голову мысль, что до такого падения современное ему общество докатилось именно в результате безумных действий Петра.
Как будто кошмарные условия жизни при преемниках Петра возникли сами собой, без всяких причин.
Литература, возникшая в «русской Европии», напоминает ту «ассамблейную боярыню», которую по словам Лескова Петр I на ассамблее с образовательной целью напоил вполпьяна и пустил срамословить.
Уже при Екатерине II поэт Петров назвал русских сатириков «Умонеистовцами», которые и в стихах и в прозе «мешают желчь и яд».
Бороться со злом и общественной неправдой можно двумя способами: сатирой и ставя в пример добрых, порядочных людей, привлекая к их образам внимание общества и возвышая их. Русская литература к несчастью со времен Кантемира и Фонвизина пошла исключительно по пути сатиры. И сатиры, все обобщающей, видящей только одно черное в русской жизни.
Дело изображалось так, что все попы, все чиновники, все политики сплошные беспросветные мерзавцы. Сатира всегда есть окаррикатуривание, одностороннее изображение жизни. Эти черты приобрела и вся русская классическая литература, свое главное внимание уделившая изображению не порядочных людей, а отрицательных типов.
Это одностороннее изображение народной жизни нанесло огромный вред, внушив многим читателям неверное представление о русской действительности, как о царстве сплошной тьмы и постоянного насилия.
XIV. ЕВРЕЙСКИЙ ВОПРОС ПРИ ПРЕЕМНИКАХ ПЕТРА I И ЕГО РЕШЕНИЕ
Каждому русскому человеку известна роковая роль, которую сыграли русские масоны и евреи в крушении Русского национального государства.
Поэтому является необходимым дать краткую справку появления евреев в России и отношения к ним правительства и народа.
Впервые национальные интересы русских и евреев сталкиваются еще в эпоху развития Киевской Руси. В южнорусских степях возникает сильное хазарское государство. Хазарские каганы и господствующий класс Хазарии принимает иудейство. И это вселяет веру в рассеянных по всему свету евреев, что хазарский каганат станет второй Палестиной. Евреи начинают стекаться в Хазарию. Видные евреи находятся в переписке с хазарским каганом Иосифом, как это свидетельствует хранящееся в Британском музее письмо испанского еврея, казначея одного из мавританских халифов в Испании.
Одно время хазары подчиняют себе многие славянские племена, из которых позже сложилась Киевская Русь. Вместе с хазарами к славянам, конечно, проникают из Хазарии и евреи. В Киеве существует уже многочисленная еврейская колония, занимающаяся торговлей и ростовщичеством. Со временем отношения между киевлянами и евреями настолько обостряются, что уже в 12 веке, по смерти князя Святополка, возник в Киеве погром евреев. вызванный привилегированным положением евреев в правлении этого князя.
Знаменитый проповедник Киевской Руси Илларион обличал в своих проповедях поведение живших в Киеве евреев. Недоброжелательное отношение к евреям возникло не только потому, что они занимались ростовщичеством, а и потому, что они в Корсуни и в других городах на побережье Черного моря занимались скупкой плененных кочевниками русских, которых продавали в рабство. Этот факт засвидетельствован, например, в житии Преподобного мученика Евстрата (память его 28 марта).
В житии повествуется, что однажды, половцы напали на Киев, ворвались в Печорский монастырь, сожгли церкви, многих иноков умертвили, а некоторых увели в плен, — в их числе был и Евстратий. Всех пленных христиан, в числе пятидесяти, половцы продали в рабство в город Корсунь одному еврею. Еврей принуждал их отречься от Христа, угрожая иначе уморить их голодом. Ободряемые Евстратием, христиане отказались и один за другим, все умерли от голода и жажды. Великий Постник, святой Евстратий пережил всех. Тогда на двенадцатый день евреи схватили его и распяли на кресте.
Острые и напряженные взаимоотношения. возникнувшие с евреями, вызывают в Киевской Руси желание узнать прошлое евреев. И в Киеве появляется первый в Средневековой Европе перевод одной истории еврейского народа.
