Любовь Воробьёва - Прибалтика на разломах международного соперничества. От нашествия крестоносцев до Тартуского мира 1920 г.
II.5. Внутриполитическая обстановка в Ливонии и её отношения с Польшей, Литвой и Русью в XIV — первой половине XVI в.
Внутриполитическая обстановка в Ливонии характеризовалась постоянными распрями между епископами и рыцарями, т.е. между духовной и светской властью. Изначально сан епископа был первым в стране. Именно епископы призвали орденских братьев и магистров для участия в покорении Ливонии и защиты завоеваний. Со временем орден стал выходить из-под власти епископов. Распри и противоречия, возникавшие на почве тайной ненависти и недоброжелательства сторон, были вписаны в борьбу за верховную власть в Ливонии двух главных политических игроков — Рижского архиепископства и Ливонского ордена. Между ними неоднократно вспыхивали войны, которые влекли за собой опустошения и разруху и наносили ущерб земледелию и торговле.
Для международного положения Ливонии решающее значение имели отношения Тевтонского ордена с соседями: Польшей, Литвой, Русью.
Вначале отношения с Польшей, являвшейся христианским королевством, были нейтральными, временами даже позитивными. Но начиная с XIV столетия они существенно усложнились на почве территориальных споров. Что касается языческой Литвы, то против неё Тевтонский орден год за годом предпринимал военные походы, в которых регулярно принимали участие крестоносцы из Римской империи и Западной Европы. Уния между Польским королевством и Великим княжеством Литовским (заключена в 1385 г. в Крево) основательно изменила ситуацию. Дочь польского короля Ядвига соединилась брачными узами с литовским Великим князем Ягайло, который под именем Владислав IV стал королём Польши. Согласно договору, Ягайло должен был вернуть под польскую корону потерянные территории и вместе с литовским народом принять крещение. Так, возникло государство, которое контролировало территорию от границ Священной Римской империи немецкой нации до окрестностей Руси, а на юге — до Чёрного моря. С принятием Литвой христианства крестовые походы против неё утратили легитимность. Хотя и римско-немецкий король в 1395 г. и папа в 1404 г. запрещали борьбу с язычниками, это не остановило Тевтонский орден, который продолжил крестовые походы.
Решающее сражение между войсками Тевтонского ордена и польско-литовского союза, к которому обе стороны заранее готовились, произошло 15 июля 1410 г. между деревнями Танненберг и Грюнфельде. В польской и российской историографии оно фигурирует под названием Грюнвальдская битва. Исходя из численности войск[11], она считается крупнейшим сражением европейского средневековья. В ней Тевтонский орден потерпел поражение. Хотя оно и не явилось смертельным ударом, но всё-таки означало катастрофу. В битве пал великий магистр и большинство рыцарей. Кроме того, Орден потерял треть прусских братьев. В следующие недели все орденские земли оказались в руках польско-литовских войск. Исключение составил Мариенбург (здесь находилась штаб-квартира Ордена), отразивший все атаки неприятеля. Через два месяца польский король Владислав Ягайло был вынужден снять осаду. Потерянные земли вскоре снова были возвращены под контроль Ордена. По миру, заключённому 1 февраля 1411 г. в Торне, Тевтонский орден практически не понёс территориальных потерь. Однако, финансовое бремя, связанное прежде всего с выкупом пленных, оказалось очень тяжёлым. Орден должен был заплатить 260 000 гульденов, что явилось причиной его финансовых проблем в последующие десятилетия{15}.
Поражения Тевтонского ордена в битве при Грюнвальде ослабило и Ливонский орден. Так, Дания возобновила свои попытки завладеть северной Эстонией, а Швеция захотела закрепиться на южном берегу Финского залива. Войны Ливонского ордена против Новгорода и Пскова неизменно оканчивались неудачей и необходимостью просить мира. Однако наибольшую угрозу для Ливонского ордена Русь стала представлять во времена московского великого князя Ивана III. Магистр Ливонского ордена Вальтер фон Плетенберг, отнесённый историками к числу самых замечательных и самых способных магистров, каких только имел орден с самого своего учреждения, отчётливо осознавал опасность, грозившую со стороны московского великого князя. Это понимали и высокие сановники в Тевтонском ордене. Так, кёнигсбергский командор писал великому магистру следующее: «Старый государь русский вместе с внуком своим управляет один всеми землями, и сыновей своих не допускает до правления, не даёт им уделов; это для магистра ливонского и ордена очень вредно: они не могут устоять перед такою силой, сосредоточенной в одних руках»{16}.
В этой обстановке главной заботой Плетенберга стало приобретение союзников для Ливонии. Но его усилия оказались тщетными: и Тевтонский орден, и император, и папа, и ганзейские города, и Польша с Литвой сами находились в таком положении, что не могли оказать серьёзной помощи. Плетенберг должен был рассчитывать только на собственные силы.
В 1492 г., по истечении срока десятилетнего перемирия, Иван III основал Ивангород. В 1493 г. перемирие было продолжено ещё на 10 лет. Однако в том же году отношения между Ливонией и Русью обострились. Автор «Ливонской хроники» Б. Рюссов в качестве причины указывает на казнь двух русских в Ревеле. Русский же летописец говорит о разбое на море, об обидах и поруганиях, которые ревельцы чинили новгородским купцам, послам великокняжеским, которые ходили в Рим и в немецкую землю{17}. Иван III потребовал выдачи Ревельского магистрата. После отказа магистра он под предлогом «неисправления ревельцев» уничтожил в 1495 г. ганзейскую контору в Новгороде, арестовав 49 немецких купцов из 13 городов и отняв у них товары. Другой причиной таких действий были обязательства, связанные с заключённым в этом же году союзом с Данией, врагом Ганзы. Датский король, уступая Москве часть Финляндии и обещая помощь в войне против Швеции, требовал, чтобы великий князь действовал против ганзейских купцов в Новгороде.
Мирным путём конфликт уладить не удалось. Хотя арестованных ганзейских купцов и отпустили, но товар не вернули. Магистр отреагировал задержанием псковских купцов, что явилось объявлением войны. В августе 1501 г. под Изборском Плетенберг нанёс русским сильное поражение. В ноябре 1501 г. великий князь ответил опустошением всего дерптского епископства, части эстонского епископства и части рижского архиепископства. 24 ноября 1501 г. под Гельмедом русское войско вновь встретилось с орденским на поле брани. Правда, стороны не сошлись в оценках, кто кого победил. Каждый приписывал победу себе, а поражение — противнику.
В битве же под Псковом 13 сентября 1502 г., явившейся одной из самых кровопролитных и ожесточённых, военное счастье было на стороне Плетенберга. Однако эта победа ничего не меняла в соотношении сил и не оказывала принципиального влияния на общую тенденцию: орден уже не мог успешно противостоять московскому государству. Это, в частности, подтвердил великий магистр в послании к папе, когда писал: «Русские хотят или покорить всю Ливонию, или, если не смогут этого по причине крепостей, то хотят вконец опустошить её, перебивши или отведши в плен сельских жителей; они уже проникли до половины страны, магистр ливонский не в состоянии противиться таким силам, от соседей же плохая помощь; христианство в опасности, и потому святой отец должен провозгласить или крестовый поход, или юбилей[12]»{18}.
Ни того, ни другого провозглашено не было. Ливония и русское государство заключили перемирие на шесть лет по старине: епископ Дерптский (Юрьевский) должен был платить старинную дань, но пленных ливонцев русские не отпустили. Это перемирие было возобновлено 25 марта 1508 г. преемником Ивана III Василием на 14 лет. 1 сентября 1517 г. перемирие продолжили на 10 лет и наконец в 1531 г. продлили на новые 20 лет. Благодаря удачным действиям Плетенберга под Изборском и Псковом Ливония получила 50 лет мирного времени.
II.6. Реформация
О Мартине Лютере и его учении
Реформация пришла в Ливонию из Германии и Северной Европы, где под воздействием идей Лютера, направленных на борьбу с папством, была проведена церковная реформа. Однако дух свободомыслия, неприятия папства зародился всё же в Италии в эпоху Возрождения, когда расшатавшемуся авторитету католицизма был противопоставлен авторитет древнего мира с его республиканскими учреждениями, нравами, мировоззрением. В то же время свободомыслие представителей итальянской интеллигенции и буржуазии, возмущавшихся алчностью духовенства и особенно папской курии, имело скорее словесный и литературный характер, чем действенный и воинствующий. Они всё же отдавали должное папству, которое превратило Рим в крупный центр потребления стекавшихся со всей Европы богатств, часть которых тратилась на поддержку искусства[13]. Впрочем, участие в потреблении богатств Рима не мешало распространению среди значительной части образованного населения Италии идей, расшатывавших основы религиозного мировоззрения. Так, считалось признаком образованного человека не разделять мнения, совпадающего с установленными истинами христианского учения.
