Александр Костин - Слово о полку Игореве – подделка тысячелетия
Среди «темных мест» и загадок «Слова о полку Игореве» загадка о целеустановке этого похода по-прежнему остается неразгаданной, несмотря на усилия выше цитируемых исследователей «Слова» второй половины ХХ века, которые достаточно далеко продвинулись к ее разрешению. Версия И. Г. Добродумова, согласно которой целью похода было взятие Тмутаракани, опиралась на «Историю…» В. Н. Татищева, а посему не получила признания историков и словистов по одной простой, но весьма убедительной причине: Игорь не располагал достаточными силами, чтобы, преодолев Половецкую степь, захватить, а вернее, возвратить Руси Тмутараканское княжество.
Важный шаг в направлении подтверждения версии И. Г. Добродумова сделал В. А. Захаров в своей, нами широко цитируемой статье[88]. В частности, его заключение о том, что: «На 80-е годы XII века падает решение Ольговичей вернуть вотчину своего деда. Но задача оказалась невыполненной» – слова, которые, на наш взгляд, оказались пророческими. Правда, Владимир Алексеевич сделал при этом (в скобках) оговорку – «(по словам автора «Слова»)[89].
К решению «загадки» близко подошел А. Н. Робинсон, который, похоже, внимательно следил за изысканиями В. А. Захарова, поскольку тот предварил статью словами: «Автор выражает глубокую благодарность доктору филологических наук А. Н. Робинсону за помощь и консультации при написании этой работы»[90]. На наш взгляд, кажется весьма странным то обстоятельство, что В. А. Захаров, плотно опекаемый А. Н. Робинсоном, не учел в своих изысканиях его замечание об особых отношениях князя Игоря и хана Кончака, и не только потому, что они были «сватами». Кроме того, мы считаем, что хотя свою версию о цели похода князя Игоря В. А. Захаров отнес насчет автора «Слова», но этим самым он «подыграл» скептикам, поскольку невольно согласился с тем, что автор «Слова» был осведомлен о походе Игоря больше, чем летописцы всех повестей, где упоминается этот поход. Такого вывода не мог сделать современник событий, поскольку летописные повести появились гораздо позднее предполагаемого времени написания «Слова». Автор «Слова» в таком случае должен был обладать всем объемом информации, имеющейся в летописях, чтобы сделать вывод о том, что летописцы старательно замалчивали истинные обстоятельства, предшествующие походу князя Игоря, заменяя их надуманными версиями, далекими от действительности.
И все-таки В. А. Захаров заканчивает свою глубокосодержательную статью следующими словами: «Автор «Слова» символически передал известие о пленении Игоря, желавшего «поискати града Тмутараканя», Кончаком: в подтверждение «вещего» сна бояре рассказали Святославу, что «два сокола» (Игорь и Всеволод) не дошли до Тмутаракани, а оказались в плену, опутанные “въ путины желѣзны”»[91].
На наш взгляд, также «символически передал…» он своим читателям свое твердое убеждение, что целью похода Игоря Святославича было возвращение Тмутаракани, то есть бывших причерноморских владений черниговских князей, но открыто об этом заявить он не посмел в условиях тотального давления общепринятых взглядов на этот поход, культивируемых школой академика Д. С. Лихачева.
Так было ли целью похода Игоря Святославича в Половецкую степь завоевание Тмутаракани? Положительно ответить на этот вопрос В. А. Захаров не решился, как уже отмечено выше, по одной, но весьма убедительной причине: ни в одном из дошедших до нас источников, кроме самого «Слова», нет упоминания о похожем событии. Так что нам ничего иного не остается делать, как обратиться к самому надежному источнику, а именно к тексту «Слова о полку Игореве».
Если вчитаться в лаконичные строки этого бессмертного «источника», имея в виду найти в них доказательство интересующего нас вопроса, то обнаружатся удивительные аргументы в подтверждение этой версии. Но найти эти аргументы непросто, равно как непросто порой найти значение неизвестных в алгебраической системе уравнений. Для этого прежде всего необходимо составить эту систему с учетом того, чтобы количество уравнений равнялось (по крайней мере было не больше) количеству неизвестных.
Количество «неизвестных», или «почему?», в «Слове» весьма большое, вот некоторые из них:
Во-первых, почему князь Игорь пренебрег грозным для Ольговичей предзнаменованием – солнечным затмением – и не отложил свой поход до лучших времен, учитывая, что никакого позора в этом для него не было бы? Многочисленные исследователи этого вопроса ссылаются на данные летописей, что затмение застало Игорево войско чуть ли не в средине пути (а по Лаврентьевской летописи, по которой поход начался якобы даже не 23, а 13 апреля, это уже более 2/3 пути) и возвращаться было уже поздно. Так ли это? Поскольку считается, что «Слово» написано по горячим следам произошедших событий, когда никаких летописных версий еще не было и в помине, то автор повести писал, как говорится, «с натуры», не заглядывая ни в какие источники. По авторской версии солнечное затмение, произошедшее 1 мая 1185 года, застало Игорево войско в самом начале похода, а вернее на его старте.
Обратимся к первоисточнику, в данном случае к «Зачину» повести, где автор говорит о цели похода князя Игоря:
Почнемъ же братие, повесть сиюотъ стараго Владимера до нынешняго Игоря.иже истягну умъ крепостию своеюи поостри сердца своего мужествомъ:наплънився ратнаго духа,наведе своя храбрыя плъкына землю Половецькуюза землю Руськую.
Не грабить половецкие вежи направляется князь Игорь, а воевать «за землю Руськую». Как же далеки от истины многочисленные исследователи «Слова», которые видели в этом походе чисто захватнические цели. Вот как, например, об этом пишет академик Б. А. Рыбаков: «Игорю, ум которого был опален жаждой удачи, удалось преодолеть сомнения своей дружины и вопреки грозному предзнаменованию повести полки навстречу судьбе. Автор («Слова» – А. К.) явно отрицательно относился к затее Ольговичей накануне большой общерусской кампании тайно от всех, уклонившись от участия в общем деле, напасть на пограничные кочевья, урвать свою долю и, ополонившись, возвратиться восвояси»[92]. Какие страшные, несправедливые обвинения в адрес героя повести («напасть на пограничные кочевья», «урвать свою долю» и т. д.), тогда как автор, вопреки мнению академика, вовсе не «…отрицательно относился к затее Ольговичей», а совершенно четко и однозначно определил цель похода «…за землю Руськую». За свою землю идут воевать, вернее, отвоевывать ее, когда она захвачена неприятелем. Половцы русские земли грабили, это точно, но они их не завоевывали, не облагали жителей данью, поскольку за более чем столетие между двумя этносами сложилось некое динамическое равновесие. Взаимные набеги на соседей ограничивались грабежами приграничных поселений, поджогами селений, но, «ополонившись», как те, так и другие «возвращались восвояси. Игорь тем более не мог идти в поход за возвращением русских земель, захваченных половцами, поскольку буквально за несколько недель до его похода Великий киевский князь Святослав Всеволодович объединенными дружинами нескольких князей далеко отогнал половецкие войска, пытавшиеся пограбить приграничные поселения русских в зимнюю кампанию начала 1185 года. Тогда за какую землю Русскую отправился воевать князь? Да все за ту же – Тмутаракань, полтора века которой владели Черниговские князья, но после деда своего Олега Святославича захваченную Византией.
Не было никакой тайны в том, что войско Игоря не секретно, не крадучись «аки тать в нощи», отправилось в дальний поход. Напротив, автор, обращаясь к вещему Бояну (идругому – соловью старого времени), предлагает им воспеть этот исторический поход, правда, каждый по-своему. Вот как воспел бы этот поход Боян – соловей старого времени:
О Бояне, соловию стараго времени!Абы ты сиа плъкы ущекоталъ,скача, славию, по мыслену древу,летая умомъ подъ облакы,свивая славы оба полы сеговремени,рища въ трону Троянючресъ поля на горы.Пети было песнь Игореви,того внуку:«Не буря соколы занесечрезъ поля широкая —галици стады бежатькъ Дону великому.
А вот другой Боян – вещий, Велесов внук, – тот, как следует из первой строфы песни, под облаками не летает, соловьем по «мыслену древу» не скачет и серым волком по земле не рыскает, а просто под чарующие звуки своих гуслей поет о том, что происходит буквально на его глазах:
Чи ли въспети было,вещей Бояне, Велесов внуче:«Комони ржут за Сулоюзвенить слава въ Кыеве;трубы трубять въ Новеградестоять стязи въ Путивле!
Какая здесь тайна? Весть о походе птицей летит из Новгород-Северского через стольный Киев град, где в честь похода, похоже, Великий Киевский князь устроил прием да с банкетом (по тем временам закатил пир), ибо наряду с трубами, возвещающими поход в Новгороде, и полной боевой готовностью путивльской дружины князя Владимира Игоревича, «звенит слава в Киеве», благословляя князя Игоря на свершение великого подвига – вернуть Руси исконные ее земли, «…за землю Руськую».
