Павел Полян - Историмор, или Трепанация памяти. Битвы за правду о ГУЛАГе, депортациях, войне и Холокосте

В мае 2012 года открыли памятник трудармейцам Воркуты. Инициаторами выступили Немецкие культурные автономии Республики Коми и общефедеральная, а спонсорами горнодобывающая компания «Воркутауголь» и Воркутинский механический завод – правопреемники тех, кто охотно эксплуатировал в свое время дармовой труд немецких сограждан. Концепция памятника (автор проекта В.Трошин) такова: «…Расходящиеся в разные стороны рельсы символизируют путь прибывших сюда на поселение узников. Люди, попадавшие в Воркуту, упирались в “камень судьбы”, и их жизнь сходилась в одну воркутинскую колею, своеобразную линию судьбы – которая заканчивалась крестом. Кто-то смог обрести веру в Бога, кто-то – веру в себя. Под крестами, на лагерной решетке замерла железная ладонь – с мольбой тянется она к безмолвному воркутинскому небу»[50].

Кроме того, согласно данным Музея им. А.Д. Сахарова, памятники или памятные знаки российским немцам – жертвам политических репрессий имеются на Левашовском мемориальном кладбище в Санкт-Петербурге[51], в Прокопьевске Кемеровской обл.[52] и в Юрге Кемеровской области, где на территории бывшего немецкого кладбища открыт мемориальный комплекс ссыльным немцам с надписью на двух языках: «Вечный покой на земле для вас чужой»[53]. Шаги к увековечению памяти депортированных немцев предпринимаются также в Ставрополе, Соликамске и Магнитогорске[54].

По информации В. Кригера, память о депортации запечатлена и в сельской местности. Так, в некоторых крупных немецких селах в Северном Казахстане (в частности, в селе Ивановка в Семипалатинской области[55]), в Омской области и на Алтае в те же 1990-е гг. были впервые сооружены памятники односельчанам, погибшим во время депортаций.

В то же время симптоматично, что в Поволжье – ареале преддепортационного расселения советских немцев, как и в областных центрах Саратове или Волгограде, – до 2011 года не было ни одного памятника или хотя бы памятного знака, посвященного депортации отсюда без малого почти полумиллиона человек!

Этого не скажешь о Германии, где в последнее время – усилиями землячеств бывших советских немцев, но при государственной поддержке – такие памятники стали возникать. В частности, это памятные знаки в г. Нинбург (Nienburg) под Ганновером или в берлинском районе Марцан (Marzahn), где 12 октября 2002 года был открыт памятник «Немцам, пострадавшим в СССР при сталинском режиме. 1942–1955» (скульптор Якоб Ведель, родом из Киргизии, с 1988 г. живет в Германии)[56].

Немцев не забывают и в Крыму, откуда их также – и самыми первыми! – депортировали: появление памятников, посвященных сразу нескольким этническим группам, подвергшимся депортации (пусть даже и в разное время), становится все более типичным для многонационального Крыма[57].

Памятников, посвященных финским и только финским депортированным, насколько нам известно, не существует. Темы большого террора и даже советского плена разработаны гораздо сильней. В известных же нам памятниках депортация если и присутствует, то косвенно и, как правило, в сочетании или в ансамбле с депортациями других народов.

При этом, как заметила И.Флиге, такие памятники устанавливаются чаще всего и вовсе без участия финского землячества. Так, памятный крест на кладбище спецпереселенцев в пос. Тит-Ары Булунского района Республики Саха (Якутия)[58] – этот, в сущности, самый ранний памятник жертвам сталинским депортаций вообще – был установлен в июле 1989 года литовской экспедицией (авторы В.Палис, С.Мицкявичюс). Надпись на памятнике («Насилием отторгнуты от земли родной, но незабытые») сделана на четырех языках – литовском, русском, якутском и финском.

Еще один мемориал сугубо финской депортации – памятник финнам-ингерманландцам – жертвам политических репрессий, был установлен в 1994 году по инициативе общества «Инкерин Лиитто» в Санкт-Петербурге на мемориальном кладбище Левашовская пустошь (авторы: епископ Куукауппи, священник Новиков).

В 2005 году в Карачаевске был открыт Мемориал жертвам политических репрессий и депортации карачаевцев в Среднюю Азию в 1943—57 годах (авторы проекта – архитектор Солтан Айбазов и художник Казбек Французов из Карачаево-Черкесии[59]). Он состоит из нескольких элементов: курган; стела, символизирующая «очаг возрождения»; у подножия кургана – черная стена, а перед ней надгробные камни из гранита, знак скорби по погибшим; у входа в комплекс – два монумента: один посвящен страданиям карачаевского народа при депортации и в ссылке, а второй – его счастливому возвращению.

26 и 28 апреля 2007 года на железнодорожных станциях Усть-Джегута и Ураковская были установлены мемориальные доски в честь первых эшелонов с возвращающимися из депортации карачаевцами. Каждое 2 мая в Карачаевске у мемориала – памятника жертвам политических репрессий проходят митинги с участием делегаций городов и районов Карачаево-Черкесской республики.

Кроме того, памятники жертвам депортации установлены в некоторых селах республики, например – в селах Учкекен и Красный Курган Малокарачаевского района. Многие из них совмещают в себе память о погибших в годы депортации и на фронтах Великой Отечественной войны; таковы, например, памятники в Верхней Теберде и в Усть-Джегутинском районе.

За пределами республики нам известен только один памятник: в Кисловодске, на проспекте Мира, где установлен закладной камень с надписью: «Здесь будет сооружен памятник жертвам геноцида против карачаевского народа в 1943–1956 гг.»[60].

Необходимо подчеркнуть, что акцент в национальной политике исторической памяти карачаевцев делается не на «Депортации», а на избавлении от нее, символом чего является даже не «Реабилитация», а именно «Возвращение». Начиная с 2001 года 3 мая – в дату прибытия в 1957 году на станцию Черкесск первого эшелона с возвращающимся народом – отмечается День возрождения карачаевского народа, объявленный в республике праздничным и нерабочим днем. Ежегодно 2 и 3 мая торжественные церемонии с участием правительства республики проходят на главном депортационном мемориале в Черкесске.

Самый первый в Калмыкии памятник депортированным был установлен 28 декабря 1992 года в Элисте – возле кинотеатра «Родина», откуда начинался путь калмыков в ссылку. Это камень-известняк, доставленный с места захоронения репрессированных фронтовиков Калмыкии в Пермской области, умерших в Широклаге при сооружении Широковской ГЭС в 1944—45 гг.

29 декабря 1996 года в Элисте, на кургане в восточной стороне города, был открыт мемориал «Исход и возвращение», посвященный памяти депортированных калмыков (авторы проекта – архитектор С. Курнеев и скульптор Э. Неизвестный). Памятник высотой 2,74 м, длиной в 5,33 м и шириной в 2,21 м был отлит из бронзы в Нью-Йорке.

Главная идея мемориала – синтез прошлого и настоящего, отражение духа калмыцкого народа, сумевшего победить в борьбе с бесчеловечной системой Советского государства и вернувшегося на родную землю. Памятник переполнен образами, символами и метафорами, в том числе и буддийскими. Плачущая овечка – символ терпеливости народа, она плачет над поверженным ребенком; мечи, штыки – символы насилия, уничтожения, Авалокитешвара[61], сострадающий народу; табун лошадей – символ бега Времени, бесконечного движения в будущее, в Вечность.

Человек, как бы втянутый машиной; птица, обернувшаяся в металл; лошадиный череп; три следа – мужской, женский, детский – символы уходящей семьи, встречаемой предками (реинкарнация); лотос, отрезанный дьявольским мечом, в лотосе зародыш – спящий ребенок; вокруг Будды – пантеон злых духов, мистических животных. Голова Будды – символ вечности. Далее – Возвращение – прорыв сквозь стену, сквозь металл обратно, на свою землю. Над головой – Кентавр как единство человека и природы. Расцветший лотос, буддийский знак вечного круговорота (свастика); очищающий огонь. Над ним лев и змея – победители. Табун лошадей, несущийся по родным просторам; знак вечности, вечного движения (колесо). В своем движении оно захватывает всех птиц, рыб, слона и летящую корову – символ калмыцкого воинства. Огромная лошадь олицетворяет собой природную силу движения. Череп под копытами – это прошлое, из которого вырастают живые цветы настоящего и будущего. В центре вращения вечного колеса движения спит эмбрион. Из яйца выходят две маленькие ладошки в форме лотоса. Под памятником заложена капсула с землей из сибирских городов.