Маргарита Бычкова - Русско-литовская знать XV–XVII вв. Источниковедение. Генеалогия. Геральдика
Иногда, изучая архивное наследие Веселовского, нельзя четко разграни-чить выписки из источников и составленные на их основе справочники. В подавляющем большинстве выписки из одних источников тут же комментируются по другим, систематизируются в нужном автору порядке, снабжаются справочным аппаратом. Среди них мы встречаем списки наместников Русского государства 1500–1610 гг.[158], списки пленных XV – XVI вв., состав свиты великой княжны Елены[159]. Есть списки бояр, окольничих, наместников за 1453–1546 гг.[160], в основе которых лежат разряды, дополненные и уточненные по летописям и актам.
Сохранилось несколько вариантов списков служилых людей по городам Северо-Восточной Руси за 1556–1648 гг.[161], составленных по десятням и верстаньям новиков с добавлением известий по синодикам, столбцам Поместного приказа, дозорным книгам и др. Все эти материалы говорят о постоянной работе Веселовского над сбором и систематизацией генеалогических сведений.
Для генеалогической работы Веселовского характерно очень полное использование каждого из привлеченных источников, но их состав обусловлен интересом преимущественно к вопросам землевладения.
Многочисленные выписки, описания рукописей, копии источников, в том числе таких объемных, как родословные книги, синодики и др., позволяют проследить методику работы Веселовского над источниками. В его архиве встречаются выписки из всех крупных серийных, а также отдельных изданий актов; архивных материалов, в основном грамот Коллегии экономии и троицких копийных книг. Из писцовых книг больше привлекались московские и новгородские, так как Веселовский в основном занимался историей земле-владения Северо-Восточной Руси, Новгородская земля его интересовала в связи с переселениями конца XV в. и времени опричнины. Привлечены все известные публикации разрядов. Летописи Веселовский использовал выборочно, обычно Воскресенскую и Никоновскую, а Типографскую в той части, где она содержит ранние родословные росписи.
Изучая работу Веселовского с источником, приходишь к выводу, что в тех случаях, когда имелись опубликованные специальные источниковедческие работы, историю текста он не исследовал. Веселовского интересовали новые сведения о лицах, поэтому его внимание привлекали разночтения и дополнения в разных списках одного источника, а не общие их черты.
Так, при работе с Тысячной книгой 1550 г. и Дворовой тетрадью 50-х годов XVI в. он исчерпывающе использовал их известия. В архиве есть дело «Алфавит Тетради дворовой»[162], где имеются выписки из Описи Разряда, составленной после пожара 1626 г., копия Дворовой тетради, в которой к большинству упоминаемых лиц дан биографический комментарий, отмечены все общие лица с Тысячной книгой, внесены упоминания о боярстве, выписки из разрядов, известия из Синодика опальных. К этой копии составлен дополнительный список бояр и окольничих, отсутствующих в Дворовой тетради, и сделан алфавитный указатель всех лиц, где тоже записаны биографические сведения. Но в основе этой кропотливой работы лежит публикация Тысячной книги Н. П. Лихачева и Н. В. Мятлева и опубликованный П. Н. Милюковым дефектный список Дворовой тетради[163].
Веселовский отказался от изучения истории текста этих источников и текстологического анализа сохранившихся списков. Для Тысячной книги автор отметил, что официального списка не имеется, а известны частные, большей частью неисправные[164]. При работе с Дворовой тетрадью он использовал неполный опубликованный Уваровский список[165].
Важным генеалогическим источником Веселовский считал синодики[166]. Выбор синодиков определенного типа также диктовался научными интересами автора. Занятия опричниной привели его к исследованию Синодика опальных, а работа над составом московского боярства XIV – XV вв. – к так называемому Синодику Успенского собора. Автор черпал из них достоверные сведения о родственных связях и родословиях. Обзор списков синодиков, анализ их записей, выявление состава занесенных в них лиц, проведенные Веселовским, являются в советской историографии первым опытом определения ценности синодиков как исторического источника[167]. Синодик опальных дал исследователю обширные материалы по истории опричнины[168]. Большое внимание уделял С. Б. Веселовский изучению Синодика Успенского собора[169]. В архиве хранятся копии нескольких его списков, сделанные в 1931–1934 гг.[170] Сравнивая эти тексты, он прежде всего интересовался разночтениями, дающими новых лиц, а затем редакционными изменениями, новой группировкой лиц в поминаниях.
Заметки Веселовского о Синодике Успенского собора можно разделить на три самостоятельные части. Первая – это реальный биографический комментарий к каждому абзацу текста[171]. Комментарии посвящены выявлению состава боярства XIV – XV вв., родственным связям отдельных семей, причем текст Синодика сопоставляется с актами и летописями. Вторая часть посвящена истории создания Синодика. Опираясь на сравнительный анализ текстов известных ему списков, Веселовский отметил, что первоначально записи делались в хронологическом порядке исторических событий[172], а затем редакторы провели дополнительную группировку лиц по родам. Веселовский считал, что такое изменение – вторичная редакторская обработка[173]. И наконец, третья посвящена составу московского боярства XIV – XV вв. и вопросу о полноте списка бояр в поминальных записях Синодика. Здесь использован реальный комментарий к тексту, который мы находим в первой части, на его базе С. Б. Веселовский дал исчерпывающий очерк ранней истории знатнейших боярских фамилий, что позволило сделать выводы о политике великокняжеской власти по отношению к отдельным родам.
Вопрос о текстологическом анализе списков, об определении протографа автором не ставится. Сопоставление текстов различных рукописей проводится лишь для выявления наиболее полного комплекса известий или для решения вопроса о позднем редактировании; ценность Синодика Веселовский устанавливает проверкой полноты и достоверности сообщаемых сведений.
Веселовский исследовал значительное число родословных книг. Чаще всего в работах он использовал Бархатную книгу и публикации родословцев[174], однако в его архиве есть копии родословцев, выписки и описания различных списков. Всего он описал около 20 рукописей из РГА-ДА и РНБ[175]; большинство из них (12) относится к редакции Государева родословца и близких к нему, частично известны по работам Н. П. Лихачева[176] и содержат различное количество росписей. Описывая родословцы, Веселовский копировал росписи отдельных, интересовавших его родов, полностью скопированы четыре рукописи[177]. Выписки и копии делались Веселовским с тех росписей, которые редакционно отличались от опубликованных или известных ему раньше. Так, он переписывает различные варианты родословия Полевых, Еропкиных, Татищевых, смоленских князей, Сабуровых, Годуновых[178] и др. Родословия Сабуровых и Годуновых, так же как и Плещеевых, выписаны Веселовским из нескольких редакций родословных книг[179]. А по различным росписям Плещеевых он составил свою сводную роспись этого рода[180]. В основном он повторил выводы Н. П. Лихачева о времени создания Государева родословца, но сделал ряд тонких наблюдений о взаимоотношениях отдельных списков, о редакциях, предшествовавших Государеву родословцу[181]. Изучение этих источников позволило С. Б. Веселовскому заметить, что «частных родословцев дошло до нас огромное количество, и предстоит еще исследовать и выяснить различные редакции их, списки, взаимное соотношение редакций между собой и с Государевым родословцем»[182].
Итоги работы над родословцами изложены Веселовским в очерке «Характеристика источников».
Основной целью исследования Веселовского было изучение вотчинного землевладения. У нас почти нет письменных источников, освещающих процесс зарождения вотчин, и мало материалов, рисующих историю русской средневековой, особенно частной, вотчины за длительный период. Первоначальные границы вотчины и ее первых владельцев Веселовский реконструировал, сопоставляя генеалогические таблицы владельцев с ранним актовым и более поздним топонимическим материалами.
Для одной и той же семьи история службы ее членов и история землевладения существуют в работах Веселовского как бы параллельно. Источники этих параллелей разные: с одной стороны – родословия, разряды, летописи и др., с другой – акты. В ходе такого исследования, охватывающего иногда многовековой период, происходит как бы многократное совмещение генеалогических таблиц различных родов с картами их земельных владений; первичное исследование Веселовского шире окончательной работы, которая носит синтетический характер и где материал дается в виде социологических обобщений. Однако за этими обобщениями стоят не отдельные примеры, а колоссальный фактический материал[183]. Всей своей работой Веселовский показал, что при решении ряда вопросов, связанных с историей землевладения, складывания класса феодалов, образования государственного аппарата, конкретное генеалогическое исследование необходимо и дает новые аспекты освещения общих исторических проблем.
