Арон Залкинд - Педология: Утопия и реальность
Общая целеустремленность — основа основ деятельности умственного работника. Содержание и направление миросозерцания, общекультурный уровень — главный источник опыта, откуда черпает свой материал любой процесс умственной деятельности. Ни один бытовой шаг вверх и вниз, ни один этап культурного подъема и срыва не оказываются безразличными для той работы, которую ведет мозг.
Особенно хорошо запоминается то, что ближе общему содержанию личности. Особенно легко понимается и усваивается то, что имеет в мозгу больше общих связей, больше общих впечатлений и подтверждений. Специализация даже на такой обширной области, как политика, хозяйство, не терпит, однако, отрыва от художественных областей; закон смены работающих систем и метод «поддразнивания» здесь связываются с новым законом: законом расширения и углубления общих целеустановок.
Максимальная концентрация внимания, связанная с наиболее узким полем этого внимания, делается возможной лишь при максимальной шири в области общих вопросов: чем богаче в области «широкого», «общего» — тем продуктивнее этапы, требующие специализации, сужения, концентрации. Человек, умеющий наряду со своей научной работой читать и художественную литературу, будет гораздо сильнее вооружен и в специальной своей сфере. Человек, дополняющий свою техническую квалификацию сведениями из экономики и биологии, легче усвоит новое, свежее — творческое — содержание из своей же специальности.
Мозговая работа, как бы узка ни была она, никогда механически не изолируется от прочего мозгового материала, — она питается его фондом и дает туда свой же резонанс: чем богаче, сочнее эти взаимные связи, тем полноценнее специальная, узкоцелевая продукция, тем меньше нужно для нее нарочитого нажима, особых усилий.
Если некоторым, будто бы особо расчетливым людям часто кажется, будто из недельного времени нельзя преступно выкраивать часы для «роскоши» — для чтения по более широким вопросам, тем более — для впечатлений, не связанных прямо с работой (художественная литература, музей, театр и т. д.), эта расчетливость не заслуживает похвалы: «широкие» материалы для мозга — то же, что прочный фундамент для дорогого здания: роскошь ли — строить прочный фундамент?
Мозг так же легко разрушается, раскалывается, дезорганизуется (иррадиация), как и плохо сконструированное здание.
Требование непрерывного общекультурного роста для мозговика — не «интеллигентщина», не «мечтание», но один из основных устоев рационализации умственной деятельности. Общий режим, рабочие часы, — тем более время рабочих пауз и отпусков — обязательно должны учитывать и эту важнейшую область повседневного мозгового питания.
XII
ОТДЫХ И ДОСУГ УМСТВЕННОГО РАБОТНИКА.
ДАЖЕ ПРЕДЕЛЬНОЕ ВЫПОЛНЕНИЕ ВСЕХ ПРЕДШЕСТВУЮЩИХ ПРАВИЛ ПО ГИГИЕНЕ И РАЦИОНАЛИЗАЦИИ МОЗГОВОЙ РАБОТЫ НЕ ДАЕТ ЭФФЕКТА, ЕСЛИ НЕ НАЛАДИТЬ ВМЕСТЕ С ТЕМ ПРАВИЛЬНУЮ ОРГАНИЗАЦИЮ ОТДЫХА И ДОСУГА.
Работающий организм утомляется, т. е. отравляется продуктами обмена веществ (засорение тела ядами) и истощается благодаря расходованию составных частей работающих органов (порча органов).
Утомление выражается субъективно в затруднительности продолжения работы, в ряде неприятных ощущений, в ухудшающемся общем самочувствии; объективно это сказывается в ухудшении качества работы, в замедлении ее темпа, в появлении многих добавочных процессов, которые до того оказывались лишними.
В частности, нарастающее утомление работающего мозга ведет еще к временному усилению его возбуждения — к так называемой раздражительной слабости. Состояние утомления вообще заключает в себе элементы величайшей целесообразности. Утомление — самозащита организма против попыток работника перейти грани биологически возможного.
Утомление при физическом труде вначале оказывается местным, ограничиваясь сферой одного лишь работающего органа, в котором и накопляются ядовитые продукты. В дальнейшем, если не приостановить работу, оно превращается уже в общее утомление, так как яды переносятся током крови по всему организму. Для работающего же мозга утомление сразу, тут же оказывается общим состоянием, так как этот орган по своему физиологическому значению непрерывно связан со всеми процессами в теле, и нарушения в его работе немедленно отражаются во всех функциях организма.
При «физическом», мускульном утомлении организм энергично пускает в ход ряд средств, направленных на нейтрализацию ядовитых продуктов: печень, эта главная противоядная лаборатория, перерабатывает в себе ядовитые продукты; грудная клетка усиливает и ускоряет дыхательные экскурсии — для увеличения количества кислорода в организме, с целью ускорить им процессы сжигания ядов; сердце ускоряет и усиливает свои удары для ускорения тока крови по телу — с целью быстрейшего удаления ядов (дыханием, мочой, потом): почки интенсивно работают — для энергизации тока мочи, выводящей яды утомления, и т. д.
Вся эта нейтрализующая, противоядная защитная система, обслуживающая мускульный труд, оказывается гораздо менее удовлетворительной при борьбе с умственным утомлением. Ведь мозговая работа обладает «профессиональной способностью» подавлять как раз те функции, которые больше всего нужны для борьбы с ядами утомления: дыхание замедляется, сердце работает более вяло, потоотделение уменьшается (спазм сосудов кожи) и т. д.
Да и субъективный порог утомления — гораздо менее точный при умственной работе, чем при физическом труде, так как состояние душевного возбуждения (эмоция), волевой нажим, даже возбуждение от самого утомления могут заставить мозг работать значительно дальше той грани, которая является объективно, биологически законной.
При физическом труде отработанная ткань очень легко восстанавливается, так как мышцы обладают несложным анатомическим строением. В умственной работе основа ее — нервная клетка — обладает сложнейшей структурой, изменение которой очень медленно восстанавливаются. Малейший «перегиб» в этой области, вызывающий более глубокий изъян в нервной клетке, ведет к невосстановимым изменениям в ней (утомление перешло в истощение).
Следовательно, при мозговой работе надо учесть три осложняющих обстоятельства: а) худшую деятельность организма по нейтрализации ядов утомления; б) легкий переход через границы допустимой работы; в) трудную восстановимость отработанных частей органа.
Ясно, что щепетильность, осторожность в отношении к умственному утомлению должна быть максимальной. Предупреждение утомления и борьба с ядовитыми продуктами его не «филантропия», но основное условие хорошей работы. Иллюстраций этого бесконечно много.
Так, в одном экспериментальном случае[251], до момента рационализации работы, до правильного построения ритмики работы и отдыха, продукция одного рабочего в день выражалась в переноске 12 тысяч килограммов (погрузка болванок). После внимательных вычислений этапов работы (на три рабочих процесса 43 % времени, на отдых — 57 % времени) и перестройки методики ее продукция увеличилась до 58 880 килограммов в день (в пять раз), при том же числе рабочих часов.
В другом случае[252] две группы солдат (английских) конкурировали на скорость: группа одинакового состава, одинаковой силы. Задача — рытье окопов. Первая группа работала с большой энергией, но без перерывов. Вторая разделилась на три подгруппы, каждая из которых работала лишь по 5 минут (ритм: 5 мин. работы — 10 мин. отдыха). В итоге — вторая группа оказалась у цели… скорее.
Опыты эти, убедительные для мускульного труда, тем более обязывают в отношении к умственному труду, требующему сугубой эластичности и свежести работающего органа.
К сведению дон-кихотов, воюющих с принципом отдыха: кровь, извлеченная из тела утомленного работой, до того вполне здорового человека и впрыснутая в кровь совершенно здорового, не работающего животного, вызывает у последнего резкое ослабление двигательных процессов, грубое понижение мышечной возбудимости и эластичности, серьезные изменения в коре мозга.
Ясно: утомление — это яд, и фразеология, даже при лучших намерениях, направленная против борьбы за отдых — это фразеология непроходимой глупости и тупого ханжества.
Сон. Основа всех видов отдыха мозгового работника — это сон.
Мускульный аппарат отдыхает, как только прекращаешь работу: он тогда бездействует в истинном смысле слова, т. е. отдыхает. Мозг же, как мы знаем, даже после приказа о прекращении работы, после ухода от стола, от книги продолжает все же работать, и максимальный отдых, которого может добиться умственный деятель, — это только отдых сна.
