Арон Залкинд - Педология: Утопия и реальность

Конечно, огромное значение для гигиены эмоций имеют общая и специальная закалка, как длительная, так и эпизодическая, но о ней много говорилось выше, гл. III.

Чрезвычайно большую значимость имеют в вопросах умственного труда эмоции, связанные с половой жизнью. Недаром некоторые психопатологи пытались все творческие процессы свести к половому источнику.

Конечно, в таком предположении господствует мистическая чепуха, но вместе с тем нельзя преуменьшать значение половой жизни для умственной деятельности. Надо при этом учесть целую серию вполне научно подтвержденных положений.

Половая любознательность вплетается в общую любознательность — питает последнюю и ею питается. Половое соревнование таким же образом сливается с общественным соревнованием, и т. д. В этом — психологические связи интеллекта и сексуальности.

Биологические связи их чрезвычайно глубоки. Половая железа снабжает своим химизмом мозг не только в области полового его фонда, но и в сфере общетворческого его содержания. В этой области между чувственно-половой областью и общетворческой сферой появляются сплошь и рядом конфликтные боевые взаимоотношения: половое поглощает часть химизма, снабжающего высокие процессы в коре, и последние, соответственно, беднеют.

Бывает и «комбинированное» положение, когда напитавшийся корковым фондом половой порыв, преобразившись в творческий порыв, вплетается в кору и окрашивает ее работу в половые тона. Конечно, по первому и по второму вопросу случаются и обратные отношения: оттягивание из полового к интеллекту.

Очевидно, гигиена и рационализация половой жизни, половых эмоций представляют для умственного труда исключительно большой интерес.

На практике отношения полового и интеллектуального в основном сводятся к следующему:

1. Для умственной деятельности важно, в каком направлении развивается половая эмоция: составляет ли она особую доминанту, противопоставленную текущей рабочей доминанте, или же она может органически включиться в последнюю, стимулируя ее своим материалом? 2. Для умственной деятельности важно, насколько часто совершаются половые акты, так как половой акт одновременно является и значительной химической тратой, и большим эмоциональным потрясением: и то и другое, если они в избытке, питается за счет химизма и эмоций, подлежащих использованию в интеллектуальном аппарате.

Регулирование обоих элементов полового поведения — качественного и количественного — представляет собою одну из сложнейших и наиболее дискуссионных задач в деле организации умственной работы.

Всем известно колоссальное значение так называемой сублимации, т. е. перевода задержанного (сознательно или вследствие любовных «поражений», неудач) полового влечения на пути творческой деятельности. Нельзя, однако, понимать процесс сублимации механистически. Не всякий отказ или отрыв от полового удовлетворения ведет к творческому переключению, и далеко не всегда вообще «отказы» нужны для творчества.

Задержка полового возбуждения, если последнее не отыщет себе своевременных, хорошо построенных путей для творческого использования, может оказаться вредной зарядкой, усиливающей сумму общего, болезненного, внутреннего возбуждения. Наоборот, удовлетворение полового влечения вовремя — ожидание этого момента, борьба за него — может в различные этапы работы оказаться фактором, стимулирующим творчество. Где же «равнодействующая»?

Качественно она, по-видимому, в следующем:

1. Любовно-половая эмоция умственного работника должна быть в теснейшей связи с общественными его устремлениями, со всем содержанием его мозговой коры, идейная близость с любимым человеком, единство исканий, интересов, если возможно — даже общность работы. Это — условие для объединения рабочей доминанты с половой и для подчинения полового общественному: правильно построенная половая жизнь всегда связана с подчинением полового общественному. В таких случаях половое не мешает, но стимулирует кору; кора же, в свою очередь, углубляет и утончает половую жизнь.

2. Половые акты умственного работника должны быть редкими, хотя это само собой следует из первой формулировки: половое влечение как синтетическое завершение объединенного — коркового и чувственно-полового — влечения оформляется в таком завершающем виде не легко и не часто.

3. Ни новых половых эмоций, ни интенсивных половых затрат не должно быть в периоды наиболее ответственной умственной работы.

У мозговых работников чаще всего мы встречаем два типа половых отклонений: 1) уменьшение половой активности — в результате излишних переключений полового химизма в мозговую работу или же в результате длительного мозгового переутомления: половая астения; 2) искусственное взвинчивание половой активности, являющееся обратной стороной непрерывного, напряженного мозгового сосредоточения (половая гиперэмоция): «рассеяться, развлечься, развязать эту вечную скованность, оживить монотонный фон умственных процессов» (тяга к частым половым переменам, лишним половым актам и т. д.).

Второй тип полового отклонения обычно встречается у лиц подневольного мозгового труда («не по призванию») или же у лиц, еще не привыкших к настойчивой умственной работе, которая с первых этапов может показаться однообразной, серой, «безэмоциональной», — или же у страдающих раздражительной слабостью (см. гл. II).

Первый тип — половая астения мозгового работника — встречается сейчас довольно часто. Огромный новый социальный слой, недавно внедрившийся в серьезнейшую мозговую работу, потребовал со стороны желез своей внутренней секреции колоссальных затрат. Мозг, как уже указывалось, в своей работе питается всей биохимической наличностью, и в одну из первых очередей — тем химизмом, который выделяется половой железой. Поэтому слишком поспешная, сгущенная, и в особенности плохо организованная, мозговая работа является фактором значительной утечки непосредственно-половых возможностей.

Отсюда и довольно частые «половые церебрастении» даже у сексуально скромной части нашего молодняка, рано и сверх сил нагрузившего свой мозг. Правда, мозг советской демократии оказался неизмеримо выносливее и творчески богаче, чем это мыслится зловещим сплетникам типа Питирима Сорокина[250].

Однако нерациональная его нагрузка, несоблюдение всех тех принципов, о которых мы говорили выше, и скверная техника самой работы — оказываются тяжелым ударом для половой секреции.

Не в лучшем положении оказывается и группа «взвинченных». Лишь в первое время эта «активность» производит, наружно, впечатление повышенной половой потенции. На самом же деле «взвинченность» — продукт раздражительной половой слабости, за которой следует уже и настоящий половой упадок. Мозговая перегрузка, в особенности спаянная с половой перегрузкой, фатально ведет к сексуальной астении.

В основу половой гигиены мозговика должен, как мы говорили уже, лечь принцип: у половых актов и у мозговой работы имеется общий, питающий их источник. Повторяем, принцип этот никак нельзя толковать механически-равномерно в обе стороны. Первая половина принципа: чем грубее и дезорганизованнее протекает половая жизнь, тем хуже для мозговой продукции, лишающейся одного из крупнейших — питающих и организующих ее — источников. Вторая половина: чем менее рационально налажена мозговая работа, тем больше она утомляет и тем дороже она обходится для половой секреции.

Вторая часть нашей формулы полна стопроцентного оптимизма в отношении к сексуальности мозговика. Рационально (хотя бы и очень много) работающий мозг — мозг живущий и действующий в хороших общегигиенических условиях — не создает полового импотента. Мозговая работа, насыщенная ярким эмоциональным целеустремлением, протекающая в условиях бодрящего общефизиологического тонуса, поддерживает в устойчивом состоянии также и весь психобиологический аппарат сексуальности.

Пресловутая «приватдоцентская потенция» (резко пониженная) характерна для буржуазно-интеллигентского Запада с его интеллектуальной однобокостью, физиологической выхолощенностью («голый мозг — без тела»), лихорадочным карьеризмом, работой поневоле. Общественный, культурнический, научный актив СССР, со своей могучей боевой целеустремленностью, волевой напористостью, ярким и бодрым эмоциональным фондом, с его полнотой жизненных впечатлений, застрахован от «приватдоцентской» болезни: общий жизненный тонус его поставлен в особо благоприятные условия, т. е. и половой тонус. Однако… Однако лишь при обязательной предпосылке: синтез «тела» и «духа», — гигиеническое равновесие психофизиологических сил. При этом условии мы не получим, правда, «потентов» типа случных жеребцов, но половая активность будет вполне достаточной для создания здорового потомства, для питания общей жизнерадостности и для насыщения ею любовных эмоций.