Алексей Степанов - Развитие советской авиации в предвоенный период (1938 год — первая половина 1941 года)
Наглядно проявился фактор наличия устаревшей материальной части в советской авиации. Было очевидно, что большая часть огромного советского авиапарка, включающего тысячи бипланов типа P5 — PZ, на которые легла значительная доля нагрузки в Польше, абсолютно непригодна для боевых действий в современных условиях и нуждается в авральной модернизации.
Несмотря на подавляющее превосходство советских ВВС и удары по польским аэродромам, противнику, тем не менее, удалось перегнать за рубеж несколько сот боевых и учебных машин. А это не могло навести на мысль, что в войне с более серьезным соперником нельзя делать ставку только на удары по аэродромам и, возможно, придется иметь дело с сотнями машин в воздухе, которые будут не эвакуироваться, а атаковать.
С другой стороны, необходимо отметить важное значение кампании в Польши. По сути дела, это было первое стратегическое развертывание во Второй мировой войне реальной авиационной группировки и применение ее в условиях, «максимально приближенных к боевым». Обстановка диктовала руководству СССР необходимость экстренных действий для как можно более быстрого закрепления сферы своего влияния на Западе. А имевшихся сил с избытком хватило на то, чтобы проводить эти операции, сохраняя при этом сильный авиационный кулак для нейтрализации возможного вмешательства в действия СССР великих держав. Фактически, ведя войну в Польше, СССР готовился к возможному новому столкновению с гораздо более серьезными противниками, поэтому на ВВС РККА ложилась особая ответственность. Это обстоятельство также необходимо помнить при рассмотрении авиационных аспектов советско-польской войны 1939 года.
Советское военно-политическое руководство уделяло значительное внимание взятию под контроль и использованию соответствующих материально-технических трофейных ресурсов.
В Постановлении Политбюро ЦК ВКП(б) № П8/45 от 8 октября 1939 года «О военных трофеях по польской кампании», в частности, говорилось:
«Обязать лично командующего Украинским фронтом т. Тимошенко и командующего Белорусским фронтом т. Ковалева — каждого по своему фронту — представить за своей ответственностью не позднее 25 октября проверенный список военных трофеев по польской кампании с указанием места и порядка их хранения, имея в виду: предметы вооружения, боеприпасы, …, оборудование военных заводов, …, горючее для самолетов и автомашин, военно-ремонтные базы и мастерские и т. п.»[1608].
В Отчете о служебной командировке по сбору трофеев и архивных материалов польской авиации от 2 октября 1939 года, составленном в Москве и подписанном военинженером 1-го ранга Знаменским, майором Чужиковым и капитаном Ждановым, говорилось: «4. Образцов самолетов, представляющих значительный интерес, для ВВС РККА найдено не было. Однако были найдены образцы самолетов, ранее нам неизвестных». В их числе назывались двухмоторный бомбардировщик «Зубр» Люблинского завода и войсковой разведчик «Чапля» («Цапля») — по последнему было найдено только техописание. Также отмечалось следующее:
«5. Ценными для ВВС РККА документами нужно считать:
а) подробные технические описания английских самолетов Фейри «Беттл» и Хоукер «Харрикейн», английских моторов Рольс Ройс «Мерлин» и Бристоль «Пегас ХХ».
6. Все образцы вооружения, оборудования польских сомолепгов следует направлять в НИИ ВВС РККА, НИИ ПАВ и промышленные предприятия»[1609].
В польской кампании принимала участие эскадрилья особого назначения Главного управления гражданского воздушного флота (ГУГВФ) при СНК СССР[1610]. Начальник ГУГВФ В.С. Молоков обратился в СНК СССР с предложением командировать в Западную Украину и Западную Белоруссию комиссию в составе замначальника ГУГВФ М.Ф. Картушева, замначальника Политуправления ГУГВФ Л.И. Артамасова и замначальника Эксплуатационного управления ГУГВФ Н.А. Захарова[1611]. Это предложение было принято. В Постановлении Политбюро ЦК ВКП(б) № П8/198 от 3 ноября 1939 года «Вопрос ГУГВФ», в частности, говорилось: «Для приемки аэродромов гражданской авиации, организации воздушной связи, подыскания ремонтных баз для ремонта самолетов и моторов и определения работ по специальным применениям авиации в народном хозяйстве — предложить начальнику ГУТВФ командировать на ноябрь месяц с.г. в Западную Украину и Западную Белоруссию комиссию в составе: т.т. Картушева М.Ф., Артамасова Л.И. и Захарова Н.А.»[1612].
Показательна история польской авиатехники, оказавшейся в Советском Союзе по итогам советско-польской войны 1939 года. Около 160 военных самолетов полякам удалось перегнать в Румынию[1613]. Также практически без потерь прошла эвакуация самолетов польской гражданской авиации «LOT»[1614]. Тем не менее, в руки советских войск попали сотни польских самолетов[1615]. Так, только в Киевском Особом военном округе, даже без учета тех машин, что уже были перегнаны за пределы округа, насчитывалось 253 польских самолета, из них 155 исправных. Больше всех было учебных машин RWD-8, PWS-26, в значительном количестве встречались также учебные Potez XXVB2, разведчики Lublin R XIII и легкие бомбардировщики PZL Р.23 Karas. Из остальных можно отметить истребители PZL Р7, бомбардировщики LWS-4 Zubr («Зубр») и PZL Р37 Los («Лось»), самолеты RWD-10, RWD-17, RWD-21, санитарный К.16 bis. Специальная правительственная комиссия приняла решение о распределении трофейной техники. Самолет PZL Р.23 Karas («Карась») предназначался для эксплуатации в строевых частях ВВС РККА; Управление военно-учебных заведений ВУС получило машины типа RWD-8, Lublin R-ХIII («Люблин»), PWS-26, Potez XXVB2, PZL Р7; гражданская авиация получила RWD-10, RWD-17, RWD-21, LWS-4 Zubr, некоторые другие машины[1616]. В их числе были и два пассажирских самолета американского производства фирмы «Локхид» «Электра» (Lockheed L-10A «Electra»), принадлежавших ранее польской авиакомпании «LOT». Известно, что к началу войны «LOT» насчитывала семь самолетов этого типа, пять из которых позднее были эвакуированы в Румынию, а два поврежденных были оставлены в Городеньке и в Коломые[1617]. По состоянию на 1 июля 1940 года обе «Электры» входили в состав эскадрильи особого назначения ГУГВФ вместе с другим трофейным пассажирским самолетом польского производства PZL Р.44 «Wicher» («Вихрь»)[1618].
Необходимо также учесть, что часть польских самолетов попала в балтийские страны, где были захвачены летом 1940 года. Только в Латвию после 17 сентября 1939 года, из-за начавшегося советского наступления на Польшу, перелетело 84 польских самолетов (почти все — учебные, типа RWD). Перед тем как попасть в распоряжение СССР, эти самолеты нашли применение в ВВС Латвии, где главным образом использовались для учебных же целей[1619]. Поэтому общее итоговое число польских самолетов, оказавшихся в СССР в 1939–1940 годах, можно оценить как около 400 машин — достаточно большая цифра. Примечательно, что трофейные польские самолеты PZL P.23 Karas («Карась»), PZL Р37 Los («Лось») и Lublin R-ХIII («Люблин») были продемонстрированы населению на специальной выставке в Киеве в 1940 году[1620].
Одновременно с польской кампанией, а также после ее завершения советское военно-политическое руководство уделяло внимание мероприятиям по обеспечению контроля за Балтийским театром военных действий. Вот как оценивалась ситуация осенью 1939 года на Балтике после польской кампании в подготовленной и изданной Исторической Комиссией Военно-Морского флота СССР сразу же после окончания Великой Отечественной войны книге «Советско-финляндская война 1939–1940 годов. Боевые действия на море»: «Эти действия Советского Союза были враждебно встречены в странах англо-французской ориентации, а скрывшиеся за границу отдельные представители правительства Польши «объявили войну» Советскому Союзу. В силу этого на Балтийском море создалась весьма напряженная обстановка. В числе возможных противников Союза ССР в это время следовало считать Англию и Францию, как союзников Польши, страны скандинавского блока и, наконец, лимитрофные прибалтийские страны». Считалось, что ВВС Краснознаменного Балтийского флота (КБФ) и ВВС Ленинградского военного округа (ЛВО) были значительно более мощными, чем ВВС Финляндии, Швеции, Эстонии и Латвии вместе взятые, хотя одним из недостатков ВВС КБФ считалась ограниченная аэродромная сеть[1621].
Авиация Финляндии насчитывала 114 боевых самолетов[1622]. ВВС Швеции к сентябрю 1939 года насчитывали 195 самолетов, из которых только 134 были готовы к оперативному использованию[1623]. Норвегия даже к более позднему периоду — апрелю 1940 года — располагала количеством не более 90 самолетов всех типов в ВВС (из них 19 небоеготовых самолетов «Хок») и 28 разведчиков и торпедоносцев в морской авиации плюс несколько учебных самолетов[1624]. Согласно данным начальника штаба ВВС ПрибОВО генерал-майора авиации С.П. Синякова, летом 1940 года трофеи советских войск в Эстонии составили 20 боевых самолетов и еще 20 учебных и тренировочных, а в Латвии, соответственно, 56 и 112[1625]. Советские же оценки ВВС балтийских стран были завышены (см. Таблицу 65).
