Блог «Серп и молот» №6 2024 - Петр Григорьевич Балаев
Поразительный в своей правдивой натуралистичности фильм.
20 июня, 2024 https://p-balaev.livejournal.com/2024/06/20/
Счастливая, Женька! (мелодрама, реж. Александр Панкратов, 1984 г.)
[альтернатива: https://ok.ru/video/8485874174474]
Я много таких медсестер знал. Да что там — моя уже покойная теща! В 50 лет инвалидность — судьба этих девчонок.
А. А. Фадеев. Чем он опасен для власти и для левых?
26 сентября, 2024 https://p-balaev.livejournal.com/2024/09/26/
Практически как в игре престолов «Война за лоно Серсеи.» А тут битва за лоно Варвары.
(из обсуждения в «Книжной берлоге» романа «Разгром»)
В 45-м номере «Литературной газеты» за 2013 год была напечатана очень хорошая статья об Александре Фадееве, автор — Василий Авченко. Называется статья «Разгром Фадеева». Лично я не со всем в этой статье согласен, но с основной мыслью не поспоришь:
«В первый раз Фадеева убили ещё в СССР, превратив живого, страстного человека в кусок бронзы. Во второй раз убили одновременно с СССР, объявив „функционером“-конъюнктурщиком и чуть ли не палачом. Потом убили в третий раз, сделав вид, что такого писателя вообще нет.»
«Сделав вид, что такого писателя вообще нет»?! Я давно уже говорю и пишу, что по своей мерзости наше левое движение правящему режиму вместе со всей Единой России сто очков форы даёт. Если сама власть постаралась убрать книги Александра Александровича из школьной программы, то наша левота пошла еще дальше. Один из левых блогеров, Алексей Маляревич, автор ютуб-канала «Книжная берлога», решил, что учиненный правящим антикоммунистическим режимом разгром Фадеева недостаточен, он решил добить его окончательно. Если Василий Авченко под разгромом подразумевал «такого писателя вообще нет», то Маляревич решил доказать, что первый роман Фадеева, сделавший его знаменитым, «Разгром» — это пошлая Санта-Барбара. И свой ролик Маляревич так и назвал — «Разгром Фадеева». Впрочем, у меня нет желания разбирать высер (опять меня будут ругать за лексику, но я не знаю, как по-другому творение Маляревича назвать) «Книжной берлоги», с такими не диспуты разводить нужно, а сразу в морду давать. Я хочу, постараюсь написать о том, как я открыл для себя Фадеева и почему моим читателям обязательно его прочесть нужно. Коммунисту нельзя пройти мимо такой литературы…
Моя бабка по матери Чекашова Аксинья Яковлевна переехала из Пензенской области в наше село Ленинское вместе с двумя сыновьями, дядей Петей и дядей Сашей. Дядя Петя был женат, его жена, тетя Тома работала учительницей, а дядя Саша — инвалид, он ребенком во время эвакуации из Сталинграда в 1942 году попал под бомбежку, получил сильную контузию. Мне было 5 лет, когда дядя Петя погиб, разбился на мотоцикле, тетя Тома не захотела жить со свекровью, уехала. В той комнате в доме, которую раньше занимали дядя Петя с женой, стал жить дядя Саша, наш с братом самый любимый дядька. Я как-то у него гостил, мне лет 8 было, и нашел под кроватью коробку с книгами, после тети Томы осталась небольшая библиотечка. Особенно меня заинтересовала небольшая зеленая книжица в мягкой обложке, на которой был под названием «Песнь о Гайавате» изображены индейские перья и индейская трубка.
Я уже видел «На берегах Онтарио», «Чингачгук Большой Змей», прочитал «Прерию». Мы, четыре брата, двое родных — Славка и я, и наши двоюродные — Юрка Балаев и Вовка Гаврик, во всю в индейцев играли. Вовка был старше меня на 2 года, а Юрка на 4, а Славка даже на полтора года младше меня, поэтому в играх Юрка с Вовкой были Оцеолой и Виниту, а мы со Славкой гуронами и сиу. Но ничего, мы тоже отважно сражались, нападали из засад на этих делаваров. И даже побеждали иногда. Так, я Вовку застрелил из лука, моя стрела с наконечником из скрученной жестянки от консервной банки попала ему под кожу кнаружи от глазницы и осталась там торчать. Три миллиметра в сторону и мой брат остался бы без глаза. Повезло — только шрам у виска остался. А Славка удачно метнул томагавк, сделанный из обрезка двуручной пилы. Топорик воткнулся прямо в спину Юрке.
Поэтому книга с изображенными индейскими перьями на обложке меня, разумеется, очень сильно заинтересовала. Открыл ее, а там — стихи. Фуууу! Покажите мне пацана, который любил лет в 8–10, стихи. Я спрошу у вас — что с этим ребенком не так?
Но книга же про индейцев должна быть! Я все-таки начал читать ее. Иван Бунин, конечно, сволочь патентованная, но за перевод Лонгфелло вполне Нобелевской премии заслуживает. Индейский эпос — так можно назвать «Песнь о Гайавате». Я не помню уже, сколько раз я прочитал «Песнь о Гайавате». Раз десять, не меньше. Я несколько лет ее перечитывал периодически. Я после первого раза побежал к Вовке Гаврику делиться моим открытием. Вовка по праву старшего брата был у меня в авторитетах. Но он только хмыкнул, когда я рассказал про Гайавату:
— Петруха, фигня эти все индейцы. У нас в Приморье были племена еще не такие! Читал «Сын Орла»? Нет? Держи!
И брат мне дал вот эту книжку:
Жаль, что сегодня эта литература уже почти полностью забыта. А я бы обязательно включал такие книги в школьную программу, именно такие книги детям интересны, хотя, вроде бы, это не специально детская литература, но они не только интерес к чтению вызывают, но еще и общую любознательность. После «Сына орла» я начал интересоваться коренными народностями Дальнего Востока, особенно родного мне Приморского края, конечно. Я к классу третьему уже знал, кто такие нивхи, орочи, тазы, удэгейцы, более того — целенаправленно искал соответствующую литературу. Где пацан из небольшого приморского села мог искать эту литературу в 70-е годы? Да только в нашей сельской библиотеке, конечно, да у знакомых спрашивать. В нашей библиотеке я и нашел книгу А. Фадеева «Разгром. Последний из удэге». Два романа в одном издании. Я взял ее из-за названия «Последний из удэге». Сразу первую часть, «Разгром», пролистал и начал читать второй роман.
«— Анаа-анана[6], — начал он певуче и немного пришепетывая, — жил на этой земле человек Егда со своею сестрою. Других людей не было. Однажды сестра говорит брату: „Ступай, поищи себе жену“.
