Кремлевское кино - Сегень Александр Юрьевич

Но Власика не отпускали, а после Нового года сняли с должности и Поскребышева, обвинив в потере важных государственных документов. Рухнули сразу две подпорки, без Коли и Саши Хозяин почувствовал себя так, как если бы его, не умеющего плавать, швырнули в Черное море и сказали: «Плыви в сторону своей дачи!»

Выйдя в эту морозную февральскую полночь прогуляться, Сталин первым делом увидел ворона, разгуливающего по заснеженному кругу спящего фонтана.

— О, Коракс! Привет! — радостно приветствовал он его. Ворон появился на Ближней даче этой зимой, и Сталин все изучил про эту птицу, запомнил, как она называется на латыни: corvus corax.

Заведующий Особым сектором Секретариата ЦК ВКП(б) А. Н. Поскребышев. Ноябрь 1947. [РГАКФД]

Ничего не ответив, ворон внимательно поглядел на человека в потерханных валенках и лысеющей старинной дохе и решил не спешить с отлетом. Сойки отовсюду ругались на него, мол, чего ты тут забыл? Мы ворон изгнали, а тебя и подавно прогоним.

— Тихо вы! Видите, это не ворона, а ворон.

Медленно Сталин приблизился к птице и поделился своими печалями:

— Один я остался, брат Коракс. Вокруг меня, как вокруг Городничего. Одни свиные рыла.

— Ток, — понимающе ответил ворон.

В последнее время не только Поскребышев с Власиком исчезли, но и весь ближний круг. Не те отношения уже с Молотовым. Да и как иначе, если его жену Полину Жемчужину исключили из партии и арестовали по приказу Сталина четыре года назад. На торжественном приеме, данном Молотовым для иностранных дипломатов, Полина Семеновна, урожденная Перл Соломоновна, весь вечер уединялась с послом Израиля Голдой Меир, называла себя дочерью еврейского народа, куда он, туда и она. А Голда Меир уже тогда выступала за сближение Израиля не с Советским Союзом, а с Америкой. Потом Полина вместе с Голдой ходила в Московскую хоральную синагогу и заявляла, что если будет хорошо Израилю, то и всем евреям будет хорошо. Вскоре Сталину доложили, что она вообще вела с Голдой Меир тайные переговоры, и он не воспротивился ее аресту. Полину Семеновну упекли в ссылку — на пять лет в Кустанай. Молотов приходил к своему лучшему другу и плакал, на что Сталин жестоко ответил:

— Нашел о ком рыдать! Мы тебе другую бабу найдем.

То, что евреи не оценили Сталина как главного сиониста, ибо именно по его воле создано их государство, и то, что они переметнулись к американцам, огорчало Иосифа Виссарионовича. Особенно же злило, что сионисты в Израиле и Америке заявляли, будто не СССР, а Штаты спасли всех евреев от истребления Гитлером. Когда разогнали Еврейский антифашистский комитет и расстреляли его активистов, он не стал за них заступаться. Потому что тоже оказались не сынами советского народа, а сынами Израиля, сионистами.

Ворошилов, как и Молотов, ушел из ближнего круга. Боялся, что Сталин потребует от него одобрения антисионистской политики и ссылки Жемчужиной, ведь настоящее имя жены Климента Ефремовича не Екатерина, а Голда Горбман. И хотя она никогда бы не стала публично провозглашать себя дочерью еврейского народа, не якшалась с сионистами, Ворошилов решил держаться сейчас подальше от закадычного друга Кобы.

У Кагановича жена русская, но сам он — Лазарь Моисеевич. Тоже нечасто стал общаться с Кобой, хотя поддерживал все, что делает Вождь народов.

На последнем съезде партии с Кобой разругался Микоян, не сошлись в экономических вопросах.

Киров, Жданов, Калинин в могиле, Ворошилов, Молотов, Каганович и Микоян отошли в сторонку. Вот и весь ближний круг. А вокруг — свиные рыла. Хрущев и мордой на свинью похож. Маленков в последнее время так разжирел, что щеки выпирают дальше, чем утопающий среди них нос. И Берия размордел, второй подбородок величиной с лицо. А Булганин со своей бородкой-эспаньолкой мнит себя красавцем, но хитрые холодные глаза делают его похожим на хорька.

— Не то как-то все в моей жизни стало, брат Коракс, — продолжал разговаривать с черным вороном Хозяин. — А ты что прилетел-то? По мою душу?

— Крк, — ответил Коракс.

— Не понимаю я по-вашему, — улыбнулся Сталин. — Нельзя просто ответить: да или нет?

Он сделал еще шаг в сторону птицы, но тут ворон отказался от дальнейшей беседы, взмахнул антрацитово-черными крылами и стремглав улетел в небеса. На пушистом новеньком снежном мехе осталась цепочка его следов. Человек в старой дохе и валенках пошел вокруг бортика спящего фонтана и увидел, что вороновы следы расположены по всей окружности.

— Ишь ты! — усмехнулся он и машинально подумал, что надо Власику сказать, чтобы тот как-то приручил Коракса. Власик любой приказ Хозяина выполнит. Но в конце января Военная коллегия Верховного суда СССР признала Николая Сидоровича виновным в злоупотреблении служебным положением при особо отягчающих обстоятельствах и приговорила к десяти годам ссылки, лишению генеральского звания и всех наград. И Хозяин не воспрепятствовал, потому что ненавидел хапуг, наживающихся на государственных деньгах, а когда ему предъявили счета Ближней дачи в Волынском, он пришел в неописуемый ужас:

— Это что? Я столько съел и выпил?! Столько износил обуви и костюмов?!

И верный Коля отправился в Красноярский край. Кто теперь приручит Коракса?

И. В. Сталин в Президиуме XIX съезда КПСС. 5–14 октября 1952. Фотограф В. Савостьянов. [РГАСПИ. Ф. 558.Оп 11. Д. 1661. Л. 2]

Тишина и пустота в голове и повсюду.

В декабре он отметил свои семьдесят три. Выпивали, закусывали, но все были словно пришибленные, тихие, даже тостов не произносили, потому что он сказал:

— Большая просьба — не восхвалять никакого Сталина. Давайте без тостов. Просто посидим, поговорим.

Но просто посидеть и поговорить не очень получилось, Молотов, Ворошилов, Каганович и Микоян через пару часов уехали, а оставшиеся Хрущев, Берия, Маленков и Булганин нарушили запрет и стали орать о величии Вождя народов. Он посидел, послушал, да и сам отправился отдыхать. Они еще некоторое время там пили и орали, как охамевшие чиновники в доме Дубровского, и хотелось их тоже спалить, да жалко дачу.

После Нового года дело врачей закрутилось с удвоенной силой, под старый Новый год вышло сообщение ТАСС о девяти главных заговорщиках: Виноградове, Егорове, Майорове, Вовси, Фельдмане, Этингере, Гринштейне и двух Коганах. Разоблачительницу Тимашук Верховный Совет наградил орденом Ленина с формулировкой: «За помощь Правительству в деле разоблачения врачей-убийц». А поскольку в первом и последующих списках разоблаченных большинство оказались евреями, дело обрело антисемитскую окраску. Хрущев и Берия вообще требовали от Сталина депортации всех евреев в созданную для них еще в тридцать четвертом автономную область на Дальнем Востоке.

Однажды министр кино пожаловался премьер-министру:

— Хрущев требует, чтобы сняли несколько фильмов о врачах-убийцах. И непременно, чтобы они были евреи. И играли евреи-актеры. И, говорит, надо поручить режиссерам-евреям. Мол, тут-то заодно их и проверим, а кто не согласится, тот заодно.

— Хрущев? — переспросил Сталин. — Остроумный паренек. Представляю себе, как Ромм снимает картину. Как, кстати, у нас дела с его Ушаковым?

— Первая серия «Адмирал Ушаков» почти закончена, — рапортовал министр кино. — В марте покажем в Кремлевском кинотеатре, и, если все в порядке, в апреле премьера. Вторая серия тоже снята, но предстоят монтаж и озвучка, это уже к осени. Называется «Корабли штурмуют бастионы».

— Хороший режиссер Ромм, — похвалил премьер-министр. — У него был фильм «Русский вопрос», теперь пусть снимет «Еврейский ответ». Представляю: Раневская и Плятт играют внешне симпатичных, но на самом деле злобных врачей-убийц…

— Плятт не годится, — поправил Большаков. — Он не еврей, его отец из обрусевших поляков, а мать украинка.