Сергей Соловьев - Учебная книга по Русской истории
Для переговоров с императором отправились в Петербург князь Любецкий и граф Езерский, тогда как Лелевель требовал возмущения Литвы и наступательного движения на Россию, ибо революция, по его словам, должна нападать, чтоб иметь успех. Партия войны взяла верх, и в январе 1831 года Хлопицкий сложил с себя диктатуру. Когда он настаивал на недостаточность средств Польши к борьбе и ему предлагали усилить войско косиньерами, то он отвечал: "Ведите сами войну с вашими косарями, а мне их и даром не надобно". Собрали сейм, и главнокомандующим был провозглашен князь Радзивил, человек слабый, без военных способностей; избрание его сопровождалось криками: "В Литву! В Литву!"
13 января в заседании сейма возвратившийся из Петербурга граф Езерский11 сообщил о своем разговоре с императором, который сказал ему: "Я царь польский и хочу им остаться, но я не могу допустить ничего, что имело бы даже вид уступки, в особенности если ее требуют от меня в минуту бунта и с оружием в руках. Могу ли я, законный ваш царь, вступить в унизительные переговоры с моими подданными? Будь я только польским царем, я бы находился теперь среди вас, а как русский император, я должен обратить внимание и на другие интересы; я не могу упускать из виду честь и достоинство великого государства.
Возможно ли требовать, чтоб я все предал забвению? Разве в Варшаве не было совершено убийств? Разве не покушались на жизнь моего брата? От меня требуют, чтоб я уступил присоединенные к империи прежде бывшие польские провинции.
Такая мысль никогда не могла прийти мне на ум; угрозами еще менее можно достигнуть того, что составляет дело немыслимое. Каким образом я могу одно из государств, стоящих под моим скипетром, возвышать на счет другого? Пусть только поляки положатся на меня, и они будут счастливы".
Император объявил, что в качестве польского царя он считает своею обязанностию подавить возмущение и наказать преступников, и если нация вооружится против него, то поляки своими же пушечными выстрелами низринут Польшу. После этих сообщений Езерского и зажигательных речей, говоренных по их поводу, сейм провозгласил императора Николая и всех членов фамилии Романовых лишенными польского престола. Учреждено было правительство из 5 членов под председательством князя Чарторыйского. Иностранные правительства более или менее холодно отнеслись к польскому делу, и полякам нужно было самим позаботиться о себе, когда пришло известие, что русские войска перешли границы царства.
Русская стотысячная армия находилась под начальством фельдмаршала графа Дибича-Забалканского. Фельдмаршалу доносили, что - евреи, немцы и среднее сословие встречают русских с радостию как восстановителей порядка, простой народ совершенно равнодушен и желает только покоя, но шляхта и духовенство употребляют все усилия для его возбуждения. Обезоружение хотя и приводится в исполнение в городах беспрепятственно, однако везде находят скрываемое оружие, и предводители, видимо, выжидают только удобного случая удаления русских войск для открытого восстания.
На лицах чиновников и шляхты написана скрытая ненависть, хотя они и встречают русских с полным смирением; если мы будем счастливы в наших действиях, то нам нечего бояться; в случае же неудачи мы должны опасаться всего".
13 февраля в окрестностях Варшавы при селе Грохове произошло кровопролитное сражение, в котором поляки были побеждены; Варшава пришла в ужас; экипажи, наполненные беглецами, спешили за заставу; русские войска готовились к штурму на следующее утро, но вместо штурма отдано приказание об отдыхе.
Поляки ободрились, чему много способствовал своею деятельностию новый главнокомандующий Скржинецкий, выбранный на место Радзивила, доказавшего под Гроховом свою неспособность.
Фельдмаршал думал, что после гроховского поражения поляки покорятся без дальнейшего кровопролития; действительно, Скржинецкий завел переговоры, но фельдмаршал требовал безусловной покорности, а поляки требовали надлежащих ручательств в прочности своих прав, и переговоры прекратились; революционеры больше всего надеялись на иностранное вмешательство, на помощь Австрии.
Поляки воспользовались бездействием русской армии после Гроховской битвы и пополнили свое войско до 80 000 человек.
С открытием военных действий, в новых битвах русская армия терпела численный урон, удалялась от Варшавы, а это уменьшало доверие к главнокомандующему.
Литва, возбуждаемая эмиссарами из Польши, при малом числе русских войск, волновалась. В Вильне образовался тайный центральный революционный комитет; россиенская шляхта первая подняла восстание, овладела своим уездным городом и образовала временное правительство, которое объявило, что распространяет свою власть на все области, отнятые русскими, на Курляндию, Лифляндию, Эстляндию, Смоленск, Чернигов и Киев. Восстание обхватило всю Литву; повстанцы образовали всюду шайки, которые грабили, вешали, расстреливали всех, кто не принимал участия в их деле, освобождали рекрут и арестантов, хватали русских чиновников, овладевали казначейными кассами, оружием, военными запасами, прерывали почтовые сообщения.
Но литовское восстание встречало важное препятствие в том, что не имело средоточия: Вильна была в русских руках и не вышла из них даже и тогда, когда польское войско из царства вошло в Литву: это войско было разбито под Вильною в июне месяце, а в июле поляки были вытеснены из Литвы. Шляхта приготовилась к восстанию на Волыни и в Подолии, но здесь она не могла; действовать с успехом, ибо все низшее народонаселение страны и духовенство состояло из русских; шляхта призвала к себе из царства известного польского генерала Дворницкого, но русские войска под начальством генерала Ридигера прогнали Дверницкого в Галицию.
"Вместе с Дверницким счастие нас покинуло",- говорили поляки. Они жаловались на медленность и робость своего главнокомандующего Скржинецкого. Скржинецкий бросился со всем своим войском на гвардейский корпус, стоявший между Бугом и Наревою, но не нанес ему ни малейшего вреда; гвардия отступила в порядке, а поляки только истомились. 14 мая Скржинецкий встретился с главною русскою армиею при Остроленке и после долгой и упорной битвы потерпел поражение.
Между тем Варшава, несмотря на опасности, грозившие ей после битвы при Остроленке, волновалась ожесточенною борьбою партий, аристократической и демократической, по вопросу, нужно ли сосредоточить власть в руках одного или оставить прежнее правление.
Успехи русской армии обеспечивались со всех сторон, но среди ее движения к Варшаве 29 мая граф Дибич умер от свирепствовавшей тогда холеры.
Преемником Дибича был назначен граф Паскевич-Эриванский. 7 июля новый главнокомандующий переправился через Вислу. Между тем на сейме революционная партия взяла верх, потому что в число депутатов введены были повстанцы, бежавшие перед русскими из Литвы, Подолии и Волыни: потерявши все на родине, эти люди только в крайних мерах ждали себе спасения. Варшаву сильно укрепляли, городские жители, ксендзы, женщины должны были участвовать в работах; выпустили бумажные деньги, взяли церковное серебро, жители должны были отдать правительству всю свою серебряную посуду; эти меры возбуждали сильное неудовольствие.
Тяготились нерешительным положением и обвиняли главнокомандующего Скржинецкого в медленности, в неумении или нежелании остановить русских, приближавшихся к Варшаве.
Революционная партия, не терпевшая Скржинецкого как умеренного, воспользовалась общим неудовольствием и свергла главнокомандующего. Но наверху все еще оставались умеренные, аристократы, Чарторыйский с товарищами; чтоб низвергнуть правление, революционеры проводили в народ мысль, что слабость правительства виною всех несчастий Польши; надобно действовать энергически, террором, по примеру французских революционеров, против людей равнодушных, желающих примирения. Несколько лиц, в том числе генералы, были заподозрены в измене; суд оправдал их, и, несмотря на то, их держали в заключении. 3 августа вспыхнул мятеж, толпы ворвались в замок, где содержались заключенные, и умертвили их зверским образом.
Правление в ужасе рассеялось; князь Чарторыйский, переодетый конюхом, бежал в лагерь. Толпы продолжали истреблять в разных местах указанных демагогами людей. Для прекращения резни и смуты поспешили провозгласить губернатором Варшавы генерала Круковецкого, который давно уже интриговал и ждал случая захватить власть. Бывшее правление было уничтожено; сейм по образцу Североамериканских Штатов отдал исполнительную власть президенту и ответственным министрам, и президентом был провозглашен Круковецкий. Главнокомандующим был назначен для вида старик Малаховский, но всем распоряжался президент.
В таком положении находились дела, когда граф Паскевич приблизился с войском к Варшаве. Перед приступом испробованы были примирительные средства; полякам дано было знать, что если император немедленно будет признан королем и поляки не будут настаивать на соединении с литовскими и западнорусскими губерниями, то все остальное они легко могут получить. Поляки отвечали, что они подняли оружие за независимость своей нации в границах, которые они в прежнее время , завоевали у русских. "На подобные вещи можно отвечать только пушечными выстрелами",- сказал русский фельдмаршал, и 25 августа назначен был штурм.
