Александр Маныкин - Всеобщая история
Подводя итоги выборов, даже консервативные обозреватели вынуждены были признать, что «основополагающие принципы нового курса теперь получат дальнейшее развитие, что их будут проводить в жизнь те же люди, что и раньше, под руководством прежнего президента».
Ньюдилеры вступили в новое четырехлетие в самом радужном настроении: им казалось, что все препятствия на пути углубления реформ устранены и они могут спокойно проводить в жизнь свои планы. Однако действительность оказалась сложнее. Вскоре борьба сторонников и противников реформ вспыхнула с новой силой. Ее исходной точкой стало предложение Ф. Рузвельта о реформе Верховного суда (февраль 1937 г.). В ходе обсуждения этого билля коалиция, приведшая Ф. Рузвельта к власти, дала глубокую трещину. В процессе обсуждения этого законопроекта сложилась двухпартийная консервативная коалиция, которая погасила чрезмерное преимущество либеральных демократов в политическом процессе. Ее усилиями предложение президента было провалено. Правда, и Верховный суд начал менять свою позицию: он стал склоняться к признанию конституционными тех принципов, которые были положены в основу важнейших законодательных актов «нового курса».
Осенью 1937 г. начался очередной экономический кризис. Он, безусловно, не был столь глубоким, как кризис 1929–1933 гг., но все же позволил оппонентам Ф. Рузвельта поставить под сомнение эффективность рецептов, которые тот предлагал для оздоровления страны. Кризис вызвал новый взрыв в полемике о дефицитном финансировании, являвшемся стержнем всей социальной политики «нового курса». Несмотря на то, что обстановка складывалась не в их пользу, ньюдилеры не собирались отказываться от своих планов. В центре их законодательной программы на 1938 г. находились следующие предложения: билли «О справедливых условиях труда», «О федеральном финансировании жилищного строительства для семей с низким уровнем доходов», «О реорганизации исполнительных органов власти» и билль Вагнера-Костигана об усилении ответственности за линчевание. Однако провести в жизнь им удалось лишь «Закон о справедливых условиях труда» да добиться продолжения ассигнований на общественные работы.
Неудачей закончилась и попытка Ф. Рузвельта осуществить «партийную чистку»: большинство тех, от кого он собирался избавиться, были переизбраны в Конгресс в ходе промежуточных выборов 1938 г. Все это свидетельствовало о серьезных изменениях в политическом климате США. Менялась ситуация и во внешнем мире. Надвигалась угроза новой мировой войны, и хотя США стремились не связывать себя никакими обязательствами на международной арене, игнорировать тревожные реалии они не могли. А это заставляло уделять все большее внимание проблемам национальной безопасности. Рузвельт, чутко реагировавший на все колебания в состоянии общественного мнения, стал склоняться к мысли, что в политический курс правящей партии надо вносить коррективы. Не углублять реформы, создавая все новые и новые ведомства, а отрабатывать и совершенствовать деятельность уже созданных механизмов, укреплять то правовое поле, в котором они функционировали, – такими виделись ему задачи реформаторов на новом этапе.
Эти идеи получили отражение в традиционном послании «О положении в стране», обнародованном в январе 1939 г. В нем президент заявил: «Мы завершили период внутренних конфликтов в осуществлении нашей программы социальных реформ. Теперь все силы могут быть направлены на ускорение экономического восстановления в целях консолидации реформ». Эта декларация отнюдь не означала демонтажа той разветвленной социальной инфраструктуры, которая была создана в годы «нового курса». Наоборот, новые подходы к решению всего комплекса социально-экономических проблем прочно вошли в организм американского общества, что значительно повышало эффективность всей «американской системы».
Германия: от Веймарской республики к Третьему рейху
Конституирование Веймарской республики еще не означало стабилизации ситуации в немецком обществе. Положение в экономике было исключительно тяжелым. Инфляция достигла гигантских размеров. Если в 1914 г. за 1 доллар давали 4,2 марки, то к концу 1922 г. – 4 тысяч марок. Процветала спекуляция и «черный рынок». Естественно, жизненный уровень большинства населения катастрофически упал. К этому надо добавить огромный психологический шок, который продолжали испытывать немцы от поражения и унизительных условий Версальского мира.
Хотя революция закончилась, ее отзвуки на протяжении еще нескольких лет будоражили Германию. И широкие слои населения, и элита общества не могли определиться относительно того, по какому пути следует двигаться Германии. Одна часть (ее интересы отражали Немецкая народная партия и Немецкая национальная народная партия) упорно не желала мириться с условиями Версальского мира, резко критиковала социальные статьи Веймарской конституции, делала ставку на консолидацию нации на основе идей реванша и возрождения рейха.
Их оппоненты справедливо возражали: как разбитая, разоренная, расколотая на враждебные группировки Германия собирается противостоять державам-победительницам? Наоборот, Германии необходимо быстрее интегрироваться в Версальскую систему и уже там добиваться постепенной реставрации своих позиций как великой державы. Для успешного решения этой задачи необходимо как можно скорее выбираться из полосы кризиса, в котором увязла страна, а для этого надо резко усиливать регулирующие функции государства в сфере экономики и развивать линию на налаживание социального партнерства между предпринимателями и рабочими. Подобный политический курс отстаивала Немецкая демократическая партия, ХДП, СДПГ.
Наконец, Компартия утверждала, что лишь переустройство общества на социалистических началах способно вывести Германию на столбовую дорогу прогресса.
Каждая из этих трех группировок не стремилась к налаживанию диалога со своими оппонентами, к укреплению консенсусных начал в политическом процессе. Наоборот, в политическом спектре тогдашней Германии было немало экстремистских организаций, стремившихся к реализации своих программно-целевых установок исключительно силовым путем. В марте 1920 г. группа правых экстремистов во главе с Каппом, сумев привлечь на свою сторону часть армейских соединений, находившихся в районе Берлина, подняла мятеж. Войска путчистов в ночь с 12 на 13 марта вошли в Берлин. Законное правительство бежало. Капп распустил парламент и объявил себя рейхсканцлером. Мятежники рассчитывали восстановить в стране довоенные порядки. Однако планам этим не суждено было сбыться.
В Германии вспыхнула всеобщая забастовка, в которой участвовало около 12 миллионов человек. Она показала, что у новоявленного диктатора нет серьезной поддержки в обществе. Политический маятник, качнувшийся вправо, теперь стал быстро сдвигаться влево. Компартия, потерпевшая в 1919 г. несколько тяжелых поражений, вновь встала на ноги. В одной только Рурской области под ее контролем находилась 100-тысячная Красная Армия. Правящей элите стало очевидно, что, во-первых, дальнейшие подобные авантюристические эксперименты неизбежно ввергнут страну в новую революцию с непредсказуемым исходом, а во-вторых, что инициативу в восстановлении порядка надо передать социал-демократам.
27 марта 1920 г. было создано правительство во главе с правым социал-демократом Г. Мюллером, которому удалось на время стабилизировать ситуацию. Однако передышка была недолгой. В мае 1921 г. державы-победительницы в жесткой форме потребовали от Германии выплаты репараций. Для не оправившейся от последствий войны немецкой экономики это было равносильно краху. Вновь разразился острейший политический кризис. В центре его был вопрос о том, как строить отношения с державами-победительницами. Правонационалистические организации попытались использовать эту ситуацию для реставрации своих пошатнувшихся после провала капповского путча позиций. Они яростно критиковали «политику выполнения», т. е. выплаты репараций, утверждая, что она обрекает страну на катастрофу. Однако, хотя в правящей элите у этой точки зрения было немало сторонников, возобладало мнение тех, кто полагал, что любая политика сопротивления требованиям держав-победительниц может обернуться еще более катастрофическими последствиями – утерей суверенитета.
В результате, в конце июня 1921 г., было сформировано правительство, которое возглавил И. Вирт, сторонник интеграции Германии в Версальскую систему. Одновременно он всячески стремился упрочить пока еще весьма хрупкие республиканские институты. Сделать это было непросто, ибо демократическая политическая система, гражданское общество функционирует эффективно только, если опирается на стабильный экономический фундамент, а его-то как раз в Германии и не было.
