Евгений Спицын - Древняя и средневековая Русь, IX–XVII вв.

Думается, что в данном случае профессор Р.Г. Скрынников, будучи одним из самых известных и авторитетных специалистов по истории того периода, абсолютно верно подметил одну интересную деталь, что многие коллегиальные органы древней и средневековой Руси были именно «семичисленными». А в период Смуты эта «деталь» вообще станет правилом.

Этот орган просуществовал недолго, поскольку между его членами практически сразу началась острейшая борьба за власть (1584—1586), победу в которой одержал шурин царя, боярин Борис Федорович Годунов (1552―1605), ставший фактическим правителем государства. В годы соправления Бориса Годунова и Федора Иоанновича в стране произошел ряд значительных событий, как во внутренней, так и во внешней политике:

1) В 1587 г. искусным русским дипломатам во главе с дьяком Посольского приказа Андреем Яковлевичем Щелкаловым удалось пролонгировать действие Ям-Запольского мирного договора с Речью Посполитой, заключенного в 1582 г., что было очень важно для страны, крайне истощенной опричниной и Ливонской войной.

2) В 1589 г., с благословения находившегося в Москве Константинопольского патриарха Иеремии II, в России было учреждено патриаршество, и первым патриархом Русской православной церкви был избран прямой ставленник и сподручник Бориса Годунова, действующий московский митрополит Иов (1589—1605).

3) В 1589 г. Федор Иванович утвердил новый Судебник, который был лучше систематизирован и несколько расширен с учетом богатой судебной практики, особенно в части земельных прав черносошных крестьян и полномочий крестьянской общины. Самое происхождение и авторство этого Судебника до сих пор вызывают споры и ряд авторов (М. Владимирский-Буданов, А. Смыкалин) считает его либо законопроектом, не введенным в действие, либо неким пособием для земских судей в условиях отмены прежней системы кормлений.

4) В 1590—1593 гг. прошла очередная русско-шведская война, по итогам которой был подписан Тявзинский мирный договор (1595), по условиям которого Россия возвратила себе Ям, Копорье, Ивангород, Орешек и другие города, утерянные по Плюсскому перемирию (1583).

5) В 1591 г. в Угличе при загадочных обстоятельствах погиб последний представитель династии Рюриковичей младший сын Ивана Грозного девятилетний царевич Дмитрий. Историческая традиция, идущая от Н.М. Карамзина, связывала его гибель с именем Бориса Годунова, однако эта версия до сих пор считается не доказанной и отвергается многими историками (Р. Скрынников, В. Кобрин, В. Козляков). Хотя, конечно, смерть царевича Дмитрия была на руку именно Борису Годунову и открывала ему прямую дорогу к трону. Поскольку в рамках нашего курса мы не можем подробно остановиться на этой проблеме, то рекомендуем нашему читателю обратиться к работе известного советского историка профессора В.Б. Кобрина «Кому ты опасен, историк» (1992), где подробно изложены четыре разных версии гибели царевича Дмитрия.

После смерти Федора Ивановича, последнего царя из великокняжеской ветви династии Рюриковичей, между самыми влиятельными членами Боярской думы — Б.Ф. Годуновым и Ф.Н. Романовым (будущим патриархом Филаретом) началась острейшая борьба за власть, победу в которой одержал шурин умершего царя. В феврале 1598 г. на Земском соборе в Москве по инициативе патриарха Иова и после троекратных увещеваний Борис Годунов был избран новым русским царем и государем всея Руси. Его недолгое правление не увенчалось крупными свершениями, что особо печалит, поскольку, по свидетельству многих современников, да и ряда известных историков (В. Кобрин, В. Козляков), это был, несомненно, очень одаренный и опытный человек и крупный государственный деятель, который в иных исторических условиях мог бы принести немало пользы для страны.

Укрепившись у власти, Борис Годунов серьезно перетряхнул весь состав Боярской думы и первым делом расправился со своим давним оппонентом Федором Никитичем Романовым. В 1600 г. вместе со своей женой Ксенией Ивановной Шестовой он был насильно пострижен в монахи и под иноческим именем Филарет увезен в Холмогоры и заточен в далекий Антониево-Сийский монастырь. В 1601―1602 гг. жертвами «царской немилости» стали и другие важные персоны, в том числе князь-боярин Иван Иванович Шуйский-Пуговка, князья-воеводы Иван Васильевич Сицкий и Александр Андреевич Репнин, глава Посольского приказа думный дьяк Василий Яковлевич Щелкалов и другие.

В 1601―1603 гг. в стране три года подряд из-за ужасных погодных условий, сначала засухи, а потом проливных дождей и ранних заморозков был сильный неурожай, что вызвало массовый, невиданный по своим масштабам голод. Правительство Бориса Годунова предпринимало максимум усилий для того, чтобы как-то смягчить социальную напряженность в стране: оно организовало общественные работы в разных городах и массовую бесплатную раздачу хлеба голодающим из государственных хранилищ. Кроме того, специальным царским указом было восстановлено право перехода крестьян в Юрьев день (1601/1602). Но все предпринятые меры имели очень небольшой эффект и ситуация в стране продолжала стремительно ухудшаться. Кульминацией социально-экономического кризиса и «голодных бунтов» по всей стране стало движение холопов-разбойников под водительством атамана Хлопка Косолапа (1603), которое с огромным трудом и большой кровью было подавлено правительственными войсками.

В советской исторической науке (А. Зимин, И. Смирнов, В. Корецкий) это мощное движение традиционно связывали с обострением классовой борьбы и называли первым этапом крестьянской войны под руководством И.И. Болотникова. Хотя еще в 1985 г. профессор Р.Г. Скрынников в своей известной монографии «Социально-политическая борьба в Русском государстве в начале XVII века» убедительно доказал, что главной движущей силой движения Хлопка были не крепостные крестьяне, а военные холопы и даже провинциальные (городовые) дворяне.

В русской исторической науке, особенно после выхода в свет фундаментального исследования академика С.Ф. Платонова «Очерки по истории Смуты в Московском государстве XVI―XVII вв.» (1899), главной причиной начавшейся Смуты называли совокупность династического, хозяйственного и социального кризисов, поразивших страну на рубеже столетий. При этом подчеркивалось их равновеликое влияние на возникновение и развитие этого процесса и утверждалось, что раскол русского общества произошел не по социальным интересам, а сугубо по корыстно-эгоистическим притязанием и «верхов» («власти»), и «низов» («земли»).

В советской исторической науке, особенно после выхода в свет известной работы профессора И.И. Смирнова «Восстание Болотникова» (1951), акцент стал сознательно делаться исключительно на социальном или классовом аспекте структурного кризиса в стране, что вполне вписывалось в классическую марксистскую формулу «о классовой сущности любого государства» и «о классовой борьбе как локомотиве истории». В последнее время в работах многих историков (А. Кузьмин, Р. Скрынников, В. Козляков, О. Тюменцев, Л. Морозова) прежняя концепция причин и истоков Смуты, предложенная академиком С.Ф. Платоновым, вновь получила свое признание и стала активно тиражироваться в научной и учебной литературе. Более того, с подачи профессора А.Л. Станиславского, автора известной монографии «Гражданская война в России XVII в.: казачество на переломе истории» (1990), саму Смуту часто стали называть первой гражданской войной в России.

Именно в такой, накаленной до предела социальной и политической обстановке в стране на исторической арене России появляется фигура Лжедмитрия I (1582—1606). Сейчас абсолютно точно установлено, что под этим именем скрывался бывший галицкий дворянин, а затем монах московского Чудова монастыря Юрий Богданович (Григорий) Отрепьев, который еще в 1603 г. бежал в Польшу, хотя ряд русских историков (Н. Костомаров, С. Платонов) отвергали эту точку зрения, как недоказуемую.

Кому пришла в голову идея использовать этого амбициозного авантюриста в своих целях, доподлинно установить трудно до сих пор. Одни историки (С. Соловьев, В. Ключевский, С. Платонов) называют бояр Романовых, у которых когда-то служил Гришка Отрепьев, другие (Р. Скрынников, А. Кузьмин) — польских магнатов Ю. Мнишека и А. Вишневецкого, а третьи (Н. Костомаров) — самого польского короля Сигизмунда III. Но, кто бы ни стоял за фигурой первого самозванца, совершенно очевидно, что он «был только испечен в польской печке, а заквашен в Москве» (В. Ключевский).

Весной 1604 г. Лжедмитрий I начал собирать в Малороссии, входившей тогда в состав Речи Посполитой, и на территории Дикого поля, где обитали донские и запорожские казаки, войско для похода на Москву. Собрать под свои знамена ему удалось несколько тысяч запорожских и донских казаков и мелкопоместных польских и малороссийских шляхтичей. В октябре 1604 г. с этим разношерстным войском он перешел границу Русского государства и начал поход на Москву. Вначале ему сопутствовал явный успех, поскольку на сторону самозванца перешли практически все города южных уездов страны — Чернигов, Воронеж, Путивль, Белгород, Елец и другие. Однако уже в январе 1605 г. он потерпел первое крупное поражение от царских воевод П.Ф. Басманова и В.В. Голицына в районе Добрыничей и вынужденно отступил в Путивль, ставший главной базой самозванца до нового похода на Москву.