Алексей Бычков - Московия. Легенды и мифы. Новый взгляд на историю государства

Что до второй заповеди, то следует сказать, что московиты питают глубокое почтение к имени Бога и, как взрослые, так и дети, произносят его не иначе как с благоговением. Утром, они никогда не выйдут из дома прежде, чем не помянут имя Бога и не поклонятся святым их дома, что располагаются в углу жилища либо у печи. Выйдя за дверь своего жилища, они поворачиваются лицом к церкви и молятся, после чего идут по своим делам. Когда же входят в дом другого, человека, то не приветствуют никого, будь то хоть двадцать «князи», или принцев, либо других важных особ, пока не увидят образа святых этого дома. Они делают это безмолвно, как немые, и если не находят, то спрашивают: «Нимате пог?», т. е. «У вас нет бога?» И лишь когда им укажут на святого, они делают свой «пуклон», т. е. трижды наклоняют голову и трижды бьют себя в грудь, и еще трижды произносят такие слова: «Господи, помилуй», что означает: «Господи, смилуйся надо мной». Закончив эту церемонию, они приветствуют присутствующих, говоря им «шалом» — древнееврейское слово, коим пользовались древние, означающее «мир да пребудет с вами». После этого они делают то, что намеревались.

Московиты весьма почитают паломничества, и сам царь совершает их дважды в году. Первое — на праздник Троицы в монастырь Троицкий, посвященный Троице, удаленный на 12 немецких миль от града Москвы. Второе — на день Святого Михаила в монастырь Святого Сергия, отшельника, умершего в этом монастыре в 1593 году, где был игуменом, что означает то же, что и приор у римских католиков, а впоследствии был причислен к лику святых. Его мощи покоятся в этом монастыре, потому из благоговения царь проходит последние полмили пешком.

Они рассказывают о многих занятных приключениях этого святого, который был сначала солдатом, а затем стал отшельником. В этой уединенной жизни, он был большим праведником и, в конце концов, оказался в монастыре, каковой ему посвящен. Я мог бы написать целый том, если бы поведал обо всем, что рассказывают о нем московиты.

Есть и другие монастыри, куда они совершают паломничества, и их по всей Московии множество. Большинство из святых канонизированы за так называемые чудеса, веря, что они могут излечивать болезни, большие толпы народа все эти годы целыми процессиями направляются в свои монастыри или церкви. Однако во время этих актов благоговения нередко происходят множественные эксцессы, потому как в этот период московиты погружаются в разгул с мясом, вином и женщинами. Они совершают убийства и прочие преступления такого же рода.

Во время своих молебствий московиты часто бьют челом о землю и совершают крестное знамение следующим образом. Начинают с возложения перстов на лоб, что знаменует вознесение Христа на небеса, затем налагают персты на грудь, дабы указать место, где живет семя слова Божьего, наконец, сначала на правое, а в заключение — на левое плечо в знак того, что при воскресении из мертвых стоящим по правую руку от Иисуса Христа будет уготована жизнь вечная, стоящие же по левую руку будут осуждены на муку вечную.

Здесь я должен заметить, что несколько лет назад патриарх упорядочил наложение крестного знамения таким образом, что миряне, т. е. не входящие в число священнослужителей, не смеют совершать крестного знамения иначе как двумя перстами, но не тремя, как было ранее, а именно, с большим пальцем, когда указательный находился в центре. Со времени начала этой реформы, московиты не желают ей подчиняться, приводя в свое оправдание то, что Святая Троица включает три лица, а потому и они, следуя старому обычаю, должны налагать крестное знамение тремя перстами. Видя такое сопротивление, патриарх просил царя призвать в Москву, место своей резиденции, архипатриарха Константинопольского с двумя другими восточными патриархами, что потребовало больших расходов. По их прибытии был созван Собор, где было установлено, что народ должен креститься не иначе как двоеперстием, а для соблюдения этого установления решено применять силу. Кто же воспротивится решению этого Собора — потеряет голову. И тогда можно было видеть этих простых людей, что шли на смерть, как на праздник. Однако, несмотря на такую жестокость, московиты все еще не перестают креститься троеперстием, но только не открыто.

Среди московитов множество суеверных людей, и вот, между прочим, несколько тому примеров. Следует отметить, что почитание змей среди них так же распространено, как среди самоедов, так что когда в их семьях случается какое-то несчастье, они сразу же приписывают это недостаточной заботе об ужах, т. е. домашних змеях, кои в значительном количестве водятся на Руси, а потому в дальнейшем их следует лучше содержать и кормить.

Они не считают за грех дать ложную клятву своим недругам, а особенно людям римской веры. В других же случаях клятва для них — дело святое, так что московит нелегко соглашается присягнуть в суде, ибо хоть такая клятва справедлива и законна, тем не менее его за это презирают и запрещают в течение трех лет причащаться. Если же он даст ложную клятву и это будет доказано, то он получает «кнут», т. е. его секут по плечам плетью до тех пор, пока не сойдет вся кожа и он весь не зальется кровью. После этого, его подлечивают и отправляют рабом в Сибирь, где он пожизненно приговорен ловить соболей.

В коммерческих делах московиты не упускают случая давать самые омерзительные клятвы, но чем больше русский клянется, тем меньше немец ему верит.

Когда их богатые болеют и чувствуют приближение неизбежной смерти, они довольно часто дают обет монашества и скрепляют это великой клятвой. Они постригаются, елеосвяща-ются и надевают монашескую одежду. В таком одеянии, по их воззрениям, серафимском, или ангельском, они должны оставаться восемь дней, не принимая ни лекарств, ни какой-либо пищи, после чего считаются полностью преображенными в ангелов. И если больной выздоровеет, что, увы, случается редко, ему не разрешается нарушить свой обет. Напротив, он обязан покинуть свою жену и детей и уйти в монастырь.

Что до третьей заповеди, то они соблюдают субботу или воскресенье, но по окончании богослужения остаток дня сановные особы проводят, предаваясь обильной еде и питию, а простой народ обязан трудиться, и даже важные горожане и ремесленники возвращаются к работе, ибо в этот день лучше быть занятым, чем употребить его для пьянства и игрищ.

Что касается праздников Рождества, Пасхи и Пятидесятницы, то московиты обязаны праздновать их с превеликой торжественностью, и никто в эти дни не смеет работать.

Торжественно отмечают они еще множество праздников в честь святых, и о наиболее торжественных я сейчас расскажу.

Первый среди них это Новый Год, каковой начинается у них в сентябре, по старому стилю, и я видел, как его празднуют в Москве. В центре замковой площади, называемой Кремлевской, где цари имеют свою резиденцию, сооружают большой помост, на котором возвышаются две ложи, изготовленные из самого прекрасного хрусталя с чудесной позолотой, что придает им великолепный вид. Два царя, правившие тогда вместе, восседают в этих ложах, богато одетые и украшенные драгоценными каменьями. Вся площадь заполнена любопытствующей толпой народа, каковую держит на определенном расстоянии особый вид стражи — «стрельцы», т. е. царские телохранители. В образованном большом круге между подножием помоста и стражей правую сторону занимают придворные и бояре, а левую — офицеры, торговцы и люди искусства немецкой национальности, коих имеют обыкновение приглашать на этот праздник. Когда все таким образом собрались, на помост поднимается патриарх с юношей, несущим кадило. Патриарх, в руках коего золотой крест, украшенный самыми красивыми драгоценными каменьями, целует обоих царей, затем дает им для целования крест, кропит святой водой из кропила царей и народ по своему обыкновению, ибо его сан это дозволяет, желает сначала их царским величествам счастливого царствования и постоянного процветания их священным особам, а затем всем приближенным и народу счастливого года, божьей благодати, духовных и мирских благ. В результате народ кричит: «Аминь, аминь!»

После этой церемонии цари обычно спрашивают сначала у бояр и сановников, затем у немцев, как идут их дела и пребывают ли они в добром здравии, что считается великой милостью и явным свидетельством царской доброты.

Со стороны немцев слово взял граф Грехам, генерал-майор. От имени людей немецкой национальности он поблагодарил царей за милость, какую они оказали им, справивших о них, и пожелал их царским величествам всяческого благополучия.

Наконец, по всему городу раздался звон колоколов, цари удалились в свой замок, или Кремлевский дворец, и каждый вернулся домой, дабы развлечься и накрыть хороший стол.