От СМЕРШа не уйти. Розыск агентуры противника в советском тылу - Мзареулов Валентин Константинович
Воронов рассказал военным контрразведчикам о своей учебе в разведшколе, об отъезде вместе с Коршуновым в Рованиеми, о подготовке трех агентов абвергруппы-214 для очень трудного рейда в Мурманск. К сказанному добавил, что он был переправлен на советскую сторону вместе с Прудько. Они благополучно добрались до Мурманска, где остановились на квартире, в которой до войны жил его подельник.
На одном из допросов Воронов сообщил, что в лагере военнопленных и в разведшколе в Вихуле Коршунов сообщал начальству об антифашистски настроенных лицах.
На проведенной очной ставке с Вороновым Коршунов признал, что действительно выполнял поручения администрации лагеря, а затем и разведшколы по выявлению лиц, способных нанести ущерб разведывательным органам гитлеровской Германии. Коршунов также сообщил, что по указанию администрации вел постоянное наблюдение за своими напарниками Вороновым и Прудько.
В ходе следствия были получены обстоятельные данные о деятельности абвер-группы-214 и ее учебного центра, о работавших в них официальных сотрудниках, а главное – о разведчиках-диверсантах, подготовленных к заброске в тыл войск Карельского фронта. Все это помогло военным контрразведчикам лучше организовать работу по своевременному задержанию и обезвреживанию вражеских шпионов и диверсантов.
За успешное выполнение заданий командования по борьбе с фашистской разведкой Военный совет 14‑й армии представил полковника Клочева Н.Н. и автора этих строк к награждению орденами Красного Знамени. Капитана Савченко А.И. и старшего лейтенанта Соловьева А.К. наградили орденами Красной Звезды. Несколько контрразведчиков были отмечены медалями «За отвагу» и «За боевые заслуги».
В суровую военную пору сотрудники особых отделов Карельского фронта с честью выполнили возложенные на них задачи. «Героическая защита Заполярья войдет в историю нашего народа как одна из самых ярких, запоминающихся страниц, – писала газета «Правда» 6 декабря 1944 года. – Здесь враг был остановлен осенью 1941 года. Здесь находится участок, где врагу в течение всей войны не удалось перешагнуть линию нашей государственной границы». В победу советских войск на севере нашей страны внесли достойный вклад военные контрразведчики 14‑й армии и всего Карельского фронта.
Агент-«сигнальщик»
Веселов М.Н
С декабря 1941 до мая 1942 года, в самую тяжелую блокадную зиму, мне довелось вести контрразведывательную работу на кораблях Экспедиции подводных работ особого назначения. Размещался я тогда на спасательном корабле «Нептун» у моста Лейтенанта Шмидта на реке Неве.
Обстановка была сложная, враг засылал в Ленинград сигнальщиков, распространителей слухов, которые проникали в осажденный город под видом беженцев – выходцев из окружения.
Однажды ко мне обратился мичман с «Нептуна» и рассказал, что в первые месяцы войны к его жене в Ленинград приехал брат, как и она, финн по национальности.
С некоторых пор они с женой стали замечать, что этот родственник тайком проникает на чердак, как правило по ночам. Мичману удалось незаметно осмотреть чердак, где он обнаружил тайник с револьвером, ракетницей, сигнальными патронами и какими-то бумагами, которые он не читал. Поскольку было известно, что фашистское командование при бомбежках и артобстрелах Ленинграда активно использовало авианаводчиков и корректировщиков огня, которые запускаемыми ракетами, особенно в ночное время, указывали вражеским самолетам наиболее важные объекты, сообщению мичмана было уделено особое внимание и приняты меры к его проверке.
Приглашенная на беседу жена мичмана призналась, что ее брат в беседах неоднократно отмечал, что ждет прихода немцев в Ленинград, чтобы, как он заявлял, «вешать и расстреливать коммунистов». С санкции прокурора был проведен обыск на чердаке, где были обнаружены не только револьвер и ракетница, но и список руководящих партийных работников Ленинграда с их адресами.
Арестованный брат жены мичмана сознался, что по заданию немецкого командования при авианалетах указывал из ракетницы немецким пилотам на важные объекты военной и гражданской инфраструктуры города, а списки коммунистов хранил, чтобы передать их фашистам, когда те придут в Ленинград.
Обстоятельства разоблачения агента-»сигнальщика», ждавшего прихода немцев, были доведены личному составу на сборах командиров и политработников частей Ленинградского гарнизона как пример проявления политической бдительности. Я был горд, что крупица моего труда стала вкладом в общее дело.
На Курской дуге
Б.А.Сыромятников
8, 9 и 20 мая 1943 года радиоперехватом было зафиксировано, что в районе Воронежа действует агентурная радиостанция немецкой разведки. Дешифровка радиограмм показала, что агент по кличке “Григорьев” передал сведения о наших танковых частях, аэродроме, о движении воинских эшелонов. Их утечка ставила под угрозу скрытность сосредоточения на Курском выступе передовых частей и резервов Красной Армии.
На розыск были брошены силы Управлений контрразведки «Смерш» Воронежского и других фронтов. Были развернуты станции радиоперехвата. В полосе Воронежского фронта были сформированы 24 оперативные разыскные группы из числа наиболее подготовленных оперативников, так называемых чистильщиков и волкодавов, собранных почти со всех фронтов. Неделю они прочесывали участки железнодорожных путей, лесные массивы, станции, населенные пункты, проверили сотни людей, но безуспешно.
Сложилась критическая ситуация. И тут поступило сообщение о явке с повинной агента “Мищенко”, знающего “Григорьева”, о задержании агентов “Панченко” и “Солнцева”, которые показали, что агент “Григорьев” в форме лейтенанта Красной Армии был выброшен с самолета под Воронежем.
В результате принятых мер 28 мая “Григорьев” был опознан в вагоне рабочего поезда на станции “Воронеж-1”. Оперативной группой УКР «Смерш» Воронежского фронта было проведено молниеносное задержание агента прямо в вагоне поезда. Им оказался бывший радист 380‑го стрелкового полка Задорожный, прошедший подготовку в Варшавской разведшколе. Успешная нейтрализация опаснейшего вражеского агента позволила завершить скрытное сосредоточение стратегической группировки сил Красной Армии и нанести внезапный удар по подготовленным к броску немецким войскам такой силы, от которого они так и не оправились до конца войны.
Это было под Брянском
Н.В.Левшин
При передвижении по железной дороге поезд с оперативно-разыскной группой остановился на одной из узловых станций. С нами был хорошо проверенный агент-опознаватель. Решили зайти в станционный буфет. Там было много народу – какие-то помятые мешочники-спекулянты, крестьяне, рабочие-путейцы, солдаты с вещмешками и несколько офицеров. Вдруг наш проверенный агент подал сигнал – встретил “знакомого”. Это был его одногруппник по разведшколе.
Николай, так звали нашего агента-опознавателя, огляделся и подошел к незнакомцу в форме старшего лейтенанта Красной Армии. Сначала гость побледнел, а потом, видно, взял себя в руки, и разговор получился. Николай задавал ему вполне объяснимые логикой такой встречи вопросы: когда и с кем прибыл, по какому адресу остановился, имеется ли у него радиостанция.
О себе наш агент заявил, что выполняет задание германской разведки, собрал много материалов, а передать их не может, так как радист с радиостанцией утонул в озере при десантировании. Назвал себя “одиноким волком, отбившимся от стаи”. Спросил о радиостанции только потому, что хочет передать данные о себе, собранных материалах и получить указания о направлении дальнейшей работы в тылу Красной Армии.
“Свояк” по разведшколе сначала переминался с ноги на ногу, видно, соображал, как действовать дальше, а потом все-таки поверил Николаю и сообщил ему всю необходимую информацию.
Задержание агента прошло без эксцессов. Он был препровожден в ближайший пункт милиции и подвергся тщательному личному обыску и первичному допросу. Затем он был отправлен в специальный лагерь, где продолжилась его проверка. С ним работали мои коллеги. Потом и он стал агентом-опознавателем.
