Евгений Кукаркин - Диггеры большого города
— Много ребят полезло в трубы?
— Почти все, кроме водопроводчика. Он послал всех к черту и тоже ушел. Может быть парни тоже не пошли, но все бояться Мухина. Кстати, он на тебя очень зол. Будь осторожен, Коля.
— Постараюсь. Скажи, Рой, а что с Валей? Чего это она на меня так?
Чувствуется Рой замялся.
— Мне кажется, старик, ты ей нравишься, но ты на столько независим, что это бесит ее. Она сегодня ко мне уже звонила и плакалась, что ты был прав… Она потом только осмыслила, что солдаты не зная подземных ходов, будут двигаться по пути наименьшего сопротивления, только по течению и побояться сразу выйти на поверхность, где их могут ждать… Валя мне призналась, что не знает, как восстановить твое доверие к ней, после того, что она наговорила.
— Я тоже не знаю.
— Значит не простишь ей, старик.
— Не могу сейчас сказать…
— Ну и ладно. Тогда пока.
Я понимаю, Рой в душе рад, что у меня с Валькой не все в порядке.
Сегодня свободный вечер. Я стою на Карманной улице, в том самом месте, где был провал и изучаю кирпичные строения заводика. После того, как Вера Павловна сказала, что в винных подвалах есть заложенный вход, не нахожу себе покоя. Как пробраться в эти коридоры и взломать стену?
Вот и проходная. Рядом на стене в рамочке объявления: "Требуются… требуются…" Стоп. Кто же там требуется? Сантехники, грузчики, мойщики посуды…, вот это интересно… на временную работу принимаются строители. Я стучу в двери. Гремят запоры и появляется старичок охранник в старой фуражке.
— Чего тебе?
— Я бы хотел устроится на работу…
— Приходи завтра с утра. Не видишь, рабочий день давно закончен. Никого нет.
— А не подскажете, я строитель, зачем у вас строители то…, никак здания новые строить будете…
— Зачем, зачем…, - ворчит старик, — подземелья у нас новые открыли, будем расширятся под склады, полы надо бетонировать.
— Спасибо, большое… Значит отдел кадров работает завтра.
Антонина Петровна уже глядит на меня с тоской.
— Коля, что ты еще придумал?
— Мне нужно на месяц уйти в отпуск. Вот заявление.
— Так… А теперь рассказывай. Зачем тебе отпуск?
— Антонина Петровна, там намечается один необычный раскоп… Мне за месяц нужно его взять.
— Как маленький. Опять за свое. Коля, ты уже не мальчик, тебе уже больше тридцати, не пора ли взяться за ум…
— Последний раз, Антонина Петровна. Вот сползаю туда и все, завязываю.
— Да уж, так я тебе поверила. Ладно, иди в отпуск.
Бригадиром у меня огромный татарин, очень рассудительный и спокойный человек.
— Значит так. Зови меня Гришей. Твоя задача, делать опалубки, загружать бетономешалку и подвозить мне раствор для выравнивания. Понял?
— Понял.
— Добро, а сейчас перекурим и начнем.
Мы находимся в том самом подвале, где мы с Валей обнаружили хранилище ядер и пороха. Теперь все здесь изменилось. То отверстие, через которое мы проникли сюда первый раз, заложили кирпичом и залили бетоном. Электрики провели проводку, наставили плафонов и можно разглядеть любую трещинку на стенах.
— Гриша, кирпич то здесь странный.
— Старинная кладка, добротно сделано.
— Здесь тоже будут хранить вино?
— Наверно будут.
Бригадир сидит на досках и наслаждением дымит вонючим табаком. Наконец обряд курения окончен и он поднимается.
— Ну все, отдохнули, теперь пошли заниматься трудом.
У входа в хранилище стоит небольшая бетономешалка, недалеко гора песка, сами мешки с цементом аккуратно разложены вдоль стенок тоннеля. Гриша включает бетономешалку и протягивает мне лопату.
— Пошел…
Я еще не имел никакого варианта, как взломать замурованную дверь в хранилище вин. И с отчаянием искал, хоть что-нибудь, чтобы это сделать.
— Эй, идиот, — раздался крик сзади.
Я оглянулся. Молодой парень на погрузчике, груженом ящиками с вином, тихонько подкатил сзади меня.
— Ты это ко мне?
— К тебе, конечно. Чего поперек дороги встал? Дай проехать.
Глядя на его погрузчик, мне вдруг пришла идея, я не стал ругаться, а отошел в сторону. Машина въехала в хранилище и поползла по тоннелю вниз.
— Эй, Колька, пойдем в обед, тяпнем по рюмашечке? — предлагает мне Володя.
Я только что вылез из подземелья наружу и грелся на солнышке. Мой бригадир завяз в подвалах, выравнивая полы и выгнал от туда, чтобы не путался под ногами.
— Не могу, бригадир морду набьет.
— Гришка то? Ха… Да мы его рожу вдвоем распишем. Сволочь он, чувак недогретый.
Володя бригадира почему то не любит.
— Ладно ругаться то. Не придется мне с тобой сегодня выпить.
— Ну и зря. Мне больше достанется.
— Ты сейчас в хранилище ползешь?
— Да… Разгружусь и на сегодня хватит…
— Возьми меня с собой.
— Поехали, только чур, бутылки от туда не бери, если стерва Клавочка не досчитается хоть одной, с моей зарплаты все высчитает.
Клавочка учетчица. Утром вскрывает хранилище, пересчитывает бутылки, а вечером опять занимается пересчетом и закрывает ворота. Женщина она принципиальная и из-за пропажи хоть одной бутылки устроит трезвон на весь заводик.
Я забираюсь к Володьке в кабину и мы двинулись в освещенный тоннель. Вот и знакомые стеллажи с опрокинутыми бутылками. Володя осторожно ведет погрузчик в проходе и около полупустого стеллажа останавливается.
— Вот сюда скинем, — говорит мне.
Я соскакиваю с машины и с любопытством оглядываюсь. Погрузчик ловко разворачивается и стальной гребенкой упирается в стеллаж, после чего Володя глушит мотор и тоже спрыгивает на пол.
— Вишь как, — продолжает рассуждать он, — мне надо самому разобрать ящик, поставить бутылки в ячейки. На других складах проще, задвинул ящик и все, а здесь разбирай…
— За что же такой почет?
— Так мы же не простое предприятие. Здесь готовят и хранят запасы вин для самого Кремля, правительства и прочих высших чиновников. Так что поэтому такой учет. Вон, видишь стеллажи, эти вина лежат более пятидесяти лет, вон те, более двадцати…
— Здорово.
Володя начинает разбирать ящики, складывая бутылки в ячейки, а я вспоминаю, где же стена с закладкой.
— Володя я посмотрю немножко.
— Валяй, только осторожно.
По проходам пробираюсь к стенкам и… вот она. Стеллаж закрывает половину кладки. Бутылки на нем в пыли, застыли рядами, горлышками вниз. Да, здесь придется потрудится.
Возвращаюсь к погрузчику, Володя не замечает меня, трудится, раскладывая бутылки. Осторожно крадусь со стороны двигателя, вот и кабинка, я пробираюсь в нее и под рулем нахожу пучок проводов. Хватаю синюю жилу и с силой дергаю, обрывок в руке. Заворачиваю остатки в общий жгут. Также тихо выползаю обратно на бетонный пол и выхожу к шоферу.
— Как у тебя?
— Ой, черт, чуть не выронил. Предупреждал бы что ли.
Володя осторожно переносит бутылку.
— Давай помогу?
— Давай. Я буду у стеллажа, а ты мне подавай из ящика.
В четыре руки мы быстро разгрузили бутылки и забрались в кабину.
— Двинулись, — говорит Володя и нажимает на кнопку стартера. — Что за дьявол?
Двигатель даже не пытается чихнуть.
— Погоди, — мой приятель скидывает кожух с двигателя и начинает в нем копаться. Проходит минут десять. Володя занервничал, он носится от кабины к двигателю и обратно, при этом во всю матерясь. Еще примерно десять минут сижу в кабине и спрыгиваю на пол.
— Ну что у тебя?
— Хрен его знает. Не хочет сволочуга заводится…. такая…
Терпеливо жду и тут Володя сдается.
— Ладно, чего будем мучатся. Завтра приведу ребят, пусть посмотрят в чем дело.
— А чего не сегодня?
— Так обед сейчас. Мне дернуть надо и сегодня больше бутылок возить не будем. Так что до завтра подождем. Погрузчик здесь никто не утащит, а Клавочка только поворчит и скиснет. Потопали наружу.
Гриша уже кончил выравнивать пол и сидит у входа в хранилище на деревянном чурбаке, отчаянно дымя своими вонючими сигаретами.
— Где был? — спрашивает меня.
— Смотрел что там в глубине.
— Ну что там?
— Бутылки с вином.
— А…, - бригадир тушит остаток сигареты, — выпьешь на работе, морду набью.
— Ишь ты какой, — это подает голос Володя, стоящий рядом со мной смотри как бы самого не излупили.
— Это что за шибздик?
Я почувствовал, что сейчас может произойти драка и стал придерживать моего приятеля рукой.
— Это водитель погрузчика, он в хранилище работает.
— Ну и хрен с ним, пусть работает. Бери лопату, до обеда двадцать минут, успеешь сделать замес.
Володя начинает сыпать на бригадира матом и угрозами, а тот включает рубильник и спокойно начинает кидать во вращающуюся горловину песок.
Конец работы, я быстро моюсь, потом переодеваюсь в раздевалке. Пьяного Володю уводят друзья, чтобы протолкнуть через проходную.
