Эдгар Уоллес - Тайна яхты Полианта
Чем больше Пенелопа задумывалась над всем этим, тем более странной казалась ей эта история. Впрочем, особой тягости от всего этого она не испытывала. Ей некуда было спешить, никто ее не ждал. И не все ли равно, куда идет яхта? Несмотря на свое положение девушка чувствовала себя здесь в полной безопасности.
Порой она вспоминала о морских рассказах, которые ей приходилось читать в детстве. Может быть "Полианта" отправилась искать какие-то таинственные сокровища? А возможно, на ней находилась контрабанда? Тщетно пыталась припомнить Пенелопа какую-нибудь страну, которая в этот момент воевала и нуждалась во ввозе оружия.
Джон, который принес обед, впервые за все время был молчалив. Пенелопу это немного обеспокоило. Но потом, убирая посуду, стюард несколько разговорился и подобрел.
- Скоро будет хорошая погода, - вдруг сообщил он без всякой связи с темой разговора.
Пенелопа взглянула в иллюминатор. Небо было по-прежнему закрыто завесой туч.
- Мы не пристанем ни в одном порту, пока не подойдем к островам Тихого океана?
Джон застыл с подносом на руках.
- Разве я сказал, что мы идем к островам Тихого океана? Я вообще не знаю, куда мы плывем.
И он направился к двери.
- Джон!
Стюард остановился.
- Вы знаете тайну "Полианты"?
- Единственное, что является тайной на ее борту - это вы. Все женщины в той или иной степени - неразгаданная тайна...
- Да будьте же вы благоразумны! - нетерпеливо воскликнула Пенелопа. Почему наше плавание обставлено такой таинственностью?
- Разве вам это неприятно?
Пенелопа задумалась.
- Собственно говоря, нет. Но мне все кажется таким странным. И меня несколько волнует судьба миссис...
- Вы имеете в виду ту особу, которая хотела вас выкинуть из лодки? Это милое дитя по-прежнему живо и здорово, - сказал Джон.
- Откуда вы это знаете? - удивилась Пенелопа.
- Я знаю, что сообщили о вашей смерти, - ответил Джон. - Моторка была найдена пустой в двадцати пяти милях от Спитхеда. Я подозреваю, что миссис Дорбан изобрела какую-нибудь историю с несчастным случаем, после которого вы утонули. И в том, что мне это известно, нет ничего удивительного! На нашем судне отличная радиостанция. Удивительно, что Дорбаны хотели убить именно вас...
Пенелопа промолчала.
Джон вышел. Позже, выйдя на палубу, Пенелопа увидела его за чисткой металлических поручней. Он чистил их с небрежным и рассеянным видом, как обычно выполняют подобную работу матросы. Одет стюард был достаточно легко брюки и рубашка. Погода действительно переменилась и стало жарко.
Пенелопа глянула на его сильные, мускулистые руки. Джон не закончил работу, но неожиданно собрал свои принадлежности для работы и исчез. Она последовала за стюардом на вторую палубу, на которой, как всегда, сидел Холлин и курил сигару. Но Джона здесь уже не было. Мистер Оксфорд спал под своим зонтом. Бобби сидел и решал головоломку, а доктор Фрэзер читал книгу. Никто не был склонен уделить ей внимание. Впервые Пенелопа почувствовала себя одинокой и покинутой.
Через полчаса она прошла на нос яхты и застала здесь необычную картину. Джон сидел на маленьком табурете, разложив перед собой ящик с красками. Крышка ящика заменяла ему мольберт. Он прикрепил к ней лист бумаги и рисовал... Пенелопа с восхищением разглядывала рисунок. Серо-зеленые волны моря и золотистые тона неба, казалось, оживали под его кистью...
Джон настолько углубился в работу, что заметил девушку только, когда ее тень упала на него. Он смущенно обернулся и, поймав ее взгляд, сказал:
- Не судите слишком строго этот десятиминутный набросок.
- Но вы же художник, Джон! - воскликнула Пенелопа.
Стюард отложил в сторону кисть и закрыл ящик.
- Всего лишь скромный любитель. Мы можем позволить себе это в такой же степени, как и богатые...
- Черт побери!
К ним приближался мистер Оксфорд, и Пенелопа заметила, что он был чем-то недоволен.
- Черт побери! Что вы тут делаете? Этот бездельник снова рисует! Разве я вам не говорил...
Мистер Оксфорд был в самом деле рассержен.
Джон густо покраснел и, к великому удивлению Пенелопы, ничего не ответил. В этот момент он был похож на захваченного врасплох школьника.
- Разве я вам не говорил сотню раз, что вы не должны рисовать? набросился на него Оксфорд. - Какой от этого толк?
- Мне очень жаль, мистер Оксфорд, - тихо ответил Джон. - Я не подумал.
Мистер Оксфорд сокрушенно взмахнул руками.
- Так недалеко до катастрофы, - мрачно сказал он. - Никогда еще дела не обстояли так скверно!
Джон улыбнулся Пенелопе. В его глазах играл плутоватый огонек.
- Вот видите, что вы натворили?
- Что я натворила? - не поняла Пенелопа. - Не я же рисовала. И не понимаю, почему вам не разрешают заняться этим в свободное время.
- У меня нет свободного времени. Рабочий день стюарда длится двадцать четыре часа. Извините, но я должен пойти успокоить нашего толстого шефа.
Глава 11
Солнце почти зашло за горизонт, когда Пенелопа увидела внезапно вынырнувшее на юге судно, которое двигалось наперерез "Полианте".
Мистер Оксфорд, Миллс и капитан о чем-то оживленно совещались. Вскоре к ним присоединился доктор. Во время разговора они постоянно оглядывались на проходившее судно, потом от их группы отделился доктор и подошел к Пенелопе.
- Добрый вечер, мисс Питт, - сказал он, оглядывая девушку внимательным взглядом. - Мне кажется, вы себя неважно чувствуете.
Скорее он сам был нездоров. Лицо врача было бледное, руки тряслись.
- Я вполне здорова, - удивилась Пенелопа.
- А мне кажется, что вы ошибаетесь. Может быть вы слишком долго сидели на солнце? - доктор подошел поближе и взглянул ей прямо в глаза. - Да, вы скверно выглядите. Вам следует лечь в постель.
Пенелопа в недоумении уставилась на него.
- Но я отлично себя чувствую!
- Это вам только кажется, - настойчиво сказал врач. - Прошу вас следовать моим указаниям. Вы ляжете в постель, а я выпишу вам лекарство.
- Но это же смешно, - пыталась протестовать Пенелопа, - нет никаких оснований... Я здорова.
- Вы, наконец, сделаете то, что я требую? - теперь его голос звучал резко.
Девушка поняла, что это странное указание не было связано с состоянием ее здоровья. Сопротивляться было бесполезно.
- Хорошо. Хоть я считаю это бессмысленным, я уйду и лягу.
Очутившись в постели, Пенелопа была готова расхохотаться над смехотворностью своего положения, но ощутила некоторое беспокойство.
Вошел судовой врач. В руке он держал стакан с мутной жидкостью.
- Выпейте это.
- Но доктор, неужели вы в самом деле думаете, что у меня солнечный удар? Я повторяю, что совершенно здорова.
- Выпейте это лекарство.
Пенелопа повиновалась и скорчила гримасу - лекарство оказалось горьким. Врач улыбнулся.
- Невкусно? Зато потом будете чувствовать себя отлично. У этого лекарства нет никаких вредных последствий, и в этом его преимущество.
Последние слова врача прозвучали для Пенелопы, словно доносились издалека. Ее глаза заволокло туманом, и она почувствовала приятную усталость.
Когда Пенелопа проснулась, было совершенно темно. Яхта продолжала плавание, но на борту не было ни одного огня.
Она потянулась к выключателю и зажгла свет. Чувствовала она себя прекрасно, но когда попыталась встать, ноги у нее внезапно подкосились. Так значит врач был все же прав!
- Господи! - воскликнула Пенелопа, поглядев на себя в зеркало.
Все ее лицо, шея, руки были в красноватых пятнах. Должно быть, она была больна. Такие пятна свидетельствовали о скарлатине или кори. И Пенелопа поспешила лечь в постель.
Она снова проснулась, когда день был в разгаре. Разбудил ее легкий стук в дверь. Пенелопа открыла ее и поспешила лечь.
- Поставьте, пожалуйста, поднос на пол, Джон, - сказала она. - И не приближайтесь ко мне ближе - у меня скарлатина!
- А вы попробуйте водой с мылом...
- Что вы сказали? - недоуменно спросила девушка.
- Я сказал, что вам следует основательно помыться с мылом, - повторил Джон. - Это лучшее средство от скарлатины. Я даже помышляю взять на него патент.
Пенелопа решила послушаться и кинулась в ванну. Все верно - пятна исчезли!
Одевшись, она вышла на палубу. Стюард сидел в тени и чистил картошку. Собственно говоря, подобная работа обычно делалась на кухне, а не на палубе, предназначенной для прогулок пассажиров, но Пенелопа уже привыкла, что Джон ведет себя иначе, чем остальные матросы. Если бы она увидела стюарда взгромоздившимся на пароходную трубу и попивающего там шампанское, то и тогда бы не удивилась.
Джон выпустил из рук нож и картошку, вытер руки о штаны и встал.
- Это не совсем прилично, - сказал он. - Но я не могу носить при себе носового платка, не возбуждая зависти всей остальной команды.
- Джон, скажите мне, откуда взялись эти пятна у меня на лице?
- Признание смягчает вину, - ответил он. - Это я их нарисовал.
