Джеймс Миченер - Гавайи: Миссионеры
Твердым шагом Иеруша прошла через комнату к Эбнеру и, предложив ему свою руку, тихим нежным голосом произнесла:
– Самое мудрое, что я успела сделать в жизни, так это на писать вашей сестре Эстер. Теперь мне кажется, что я вас знаю уже давно, преподобный Хейл.
– Его зовут Эбнер! – воскликнула Мерси, но Иеруша не обратила на девочку никакого внимания.
День выдался жарким, долгим и восхитительным. Семья Бромли беседовала с Хейлом с часу до шести. Эбнеру не приходилось раньше встречаться с такими остроумными и эрудированными людьми. Единственное, что портило общение, так это тот факт, что несчастный священник сразу по прибытии в гостиницу успел выпить большое количество воды. Теперь же, начиная с четырех часов, он только и думал о том, как бы попасть в уборную. Никогда раньше Хейл и подозревать не мог, что такая мелочь может поставить его в столь затруднительное положение, из которого он никак не мог найти выход. Наконец, мистер Бромли, очевидно, догадался о проблемах юноши, потому что открыто сказал:
– Мне только что пришло в голову, что мы держим за сто лом этого молодого человека уже целых пять часов. Не пора ли ему выйти во двор и немного проветриться? – И он сам проводил покрасневшего священника туда, где юноша наконец-то испытал неимоверное облегчение.
За обедом Эбнер очень быстро понял, что все семейство Бромли наблюдает за его манерами, но, по его мнению, он вел себя весьма прилично, и это доставляло ему удовольствие. Правда, сам он считал, что судить о человеке по его поведению глупо. Но внезапно Эбнер осознал, что ему самому очень хочется оставить благоприятное впечатление о себе.
– Мы все смотрим и ждем, когда же вы будете вытаскивать косточки от вишен изо рта руками, – поддразнила священника Мерси.
– В колледже нас учили не делать этого, – объяснил Эбнер. – А дома я обычно выплевывал их на тарелку. – Вся семья дружно рассмеялась, и тогда Эбнер понял, что ему удалась неплохая шутка, хотя он и не намеревался острить.
В восемь вечера мистер Бромли попросил Эбнера прочитать им проповедь, и тот согласился, причем темой избрал строки из ??-й главы Бытия, подсказанные ему Эстер, которая посчитала, что эта тема как раз подойдет к первой встрече брата с невестой: "Я у вас пришелец и поселенец: дайте мне в собственность место для гроба между вами, чтобы мне умершую мою схоронить от глаз моих".
Поначалу эти слова показались Чарльзу чересчур мрачны ми для молодого священника, которому только что исполнился двадцать один год, но потом мистер Бромли был вынужден при знать, что благодаря находчивости Эбнера смерть в проповеди внезапно превратилась в утверждение вечной жизни. Со своей стороны, Эбнер решил, что и игра миссис Бромли на органе, и пение её дочерей были слишком уж витиеватыми. Но, если не принимать во внимание эти мелочи, в общем, импровизированная служба прошла великолепно.
Затем мистер Бромли властно скомандовал:
– Семейство, а ну, быстро по кроватям! Этим молодым людям наверняка хочется побыть наедине. – И, взмахнув рука ми, проводил свой выводок наверх.
Когда родители и сестры удалились, Иеруша сложила руки на коленях и некоторое время молча смотрела на незнакомца, пришедшего к ним в гости. Наконец, она заговорила:
– Преподобный Хейл, ваша сестра так много написала мне о вас, что у меня нет надобности задавать какие-либо вопросы. Но, наверное, вы хотели бы меня о чем-то спросить.
– Да, мисс Бромли, у меня есть один вопрос, который, на верное, по важности стоит всех остальных, – ответил Эбнер. – Насколько непоколебима ваша вера в Господа нашего?
– Моя вера сильней, чем у матери, отца или сестер. Я да же не знаю, как это получилось, но это именно так.
– Мне приятно слышать, что вы настолько преданы нашему Господу, – с облегчением выдохнул Эбнер.
– Нет ли у вас других вопросов? – продолжала Иеруша. Её слова несколько озадачили Хейла. Всем своим видом он как будто говорил: "Ну, какие ещё могут быть вопросы?" Тем не менее, он спросил:
– В таком случае, согласны ли вы слепо последовать ради Господа к великой цели в жизни, даже если для этого вам придется проделать путь в восемнадцать тысяч миль?
– Да, и в этом я уверена. Когда-то давно я слышала призыв Господа, а в последнее время этот голос звучит во мне все сильнее.
– Известно ли вам, что Оухайхи – языческая земля, дикая и злобная?
– Однажды вечером в церкви я слышала, как выступал Кеоки. Он рассказывал нам о страшных ритуалах, которые проводятся на его земле.
– И это не напугало вас? Вы всё равно готовы отправиться на Оухайхи?
Некоторое время Иеруша сидела в кресле молча. Она была напряжена и старалась справиться со своим желанием высказаться. Однако, ей не удалось сдержаться, и через минуту она выпалила:
– Послушайте, преподобный Хейл, вы ведь явились сюда не для того, чтобы завербовать меня на Оухайхи. Кроме того, вашей целью не является и проверка, насколько я годилась бы на роль священника! В общем-то, я ожидала, что вы станете просить моей руки!
Сидя всего в нескольких футах от девушки, Эбнер нервно сглотнул. Его вовсе не удивил этот взрыв, поскольку он прекрасно понимал, что абсолютно не знает женщин и, возможно, именно так они и должны были реагировать на слова, которые он успел произнести. Вот поэтому он не стал паниковать, а просто посмотрел на свои руки и сказал:
– Вы очень красивы, мисс Бромли. Вы намного прекрасней, чем я мог предположить, и поэтому я сейчас даже не могу себе представить, что вы согласитесь выйти за меня замуж. Я удивлен даже тому, что вы сейчас сидите здесь и тратите свое время на меня. Вот почему я подумал, что, наверное, вы очень хотите служить Господу. И мне показалось, что было бы вполне разумно поговорить о Боге.
Иеруша поднялась со своего места, подошла к Эбнеру и встала на колени рядом с ним так, чтобы он смог заглянуть ей в глаза:
– Вы хотите сказать, что боитесь сделать мне предложение, преподобный Хейл?
– Да. Вы намного красивей, чем я предполагал, – повторил юноша.
– И вы, наверное, думаете: "Почему же она до сих пор не вышла замуж?"
– Да.
– Преподобный Хейл, пусть вас ничто не смущает. И родители, и сестры, и подруги – все задают мне один и тот же вопрос. Ответ очень прост. Три года назад, когда я ещё не по знала Господа, я влюбилась в мужчину из Нью-Бедфорда, который приезжал погостить в наш городок. Он обладал всем тем, чего вам так не хватает. И почему-то буквально все в Уолполе решили, что он будет для меня идеальным мужем. Но он уехал, и в его отсутствие…
– Бог послужил вам чем-то вроде замены?
– Многие считают именно так.
– И теперь вы хотите использовать меня как замену?
– Предполагаю, что моя мать и сестра думают так же, – спокойно ответила Иеруша. Восхитительный момент прошел, а Эбнер даже не решился дотронуться до руки девушки. Она скромно поднялась и прошла к своему креслу.
– И все же моя сестра Эстер была уверена, что вы написали ей искренне, – напомнил Эбнер.
– И когда ваша сестра посчитала так, – сухо отозвалась Иеруша, – она постаралась убедить меня выйти за вас замуж. Если бы только Эстер была сейчас здесь, с нами…
Словно боясь друг друга, эти необычные возлюбленные, как два не открытых материка, сидели в своих креслах, а между ними пролегли целые океаны неуверенности и неопределенности. Но этот знаменательный день заканчивался, и Иеруша осознала, что Эбнер Хейл действительно слепо верит в Бога и не может взять в жены девушку, которая не была бы так же сильно предана Господу. Эбнер же, со своей стороны, познал другую истину: он выяснил для себя, что ему уже совсем неважно, снизошла ли на Иерушу Бромли милость Божья или нет. Самое главное то, что она твердо решила остаться старой девой, если только не встретит такого юношу, который вызвал бы в ней настоящую страсть, на какую только способен живой человек.
Вот такие взаимные открытия произошли во время первого свидания молодых людей. Правда, уже стоя в дверях, Эбнер тихо спросил:
– Позвольте мне пожать вашу руку перед тем, как я удалюсь, в знак моего глубочайшего восхищения вами.
И как только он впервые прикоснулся к ладони Иеруши Бромли, старой девы из Уолпола – а это было самым отчаянным поступком во всей его жизни волна такой необычайной энергии прошла от кончиков её пальцев, что молодой священник в изумлении замер, не в силах шелохнуться. Придя в себя лишь через несколько секунд, он в смущении поспешил ретироваться в свой гостиничный номер, чуть ли не бегом пересекая сонный городок.
* * *Ещё не пробило восьми часов утра следующего дня, как на всех кухнях в Уолполе – по крайней мере на тех, чьи хозяйки посещали местную церковь уже вовсю обсуждались ухаживания Хейла за Иерушей. Причиной тому стала шпионская деятельность озорной Мерси. Маленькая чертовка умудрилась подсмотреть все, что ей было нужно, и теперь докладывала всем знакомым о происшедшем:
