Елена Майорова - Личная жизнь Петра Великого. Петр и семья Монс
Царь Петр в это время безмятежно резвился в подмосковном селе Преображенском, не подозревая, что его старшая сестра только что отвела страшную опасность от будущего молодой династии Романовых.
Изредка Петра приглашали в Кремль. Обычно его присутствие требовалось во время приема иностранных послов. Цари Иван и Петр восседали на специально устроенном двойном троне. Сзади, за занавеской, находилась Софья, которая подсказывала братьям, как следует отвечать иностранцам.
Надежда Софьи — стрельцы — часто колебались в своей преданности царевне. Их требовалось все время ублажать.
Стрелецкое ополчение создал Иван Грозный. В стрельцы брали молодых мужчин определенных кондиций — рослых, сильных, пригожих. Они были ударной силой в военное время, а в мирное исполняли функции полиции и пожарной охраны. Жили они в отдельных слободах, пользовались привилегией беспошлинной торговли, служили за ежегодное жалованье. Служба была пожизненной и наследственной.
Одежда стрельцов говорила об их положении. Они носили длинный кафтан, шапку и сапоги единого цвета для каждого полка. Командный состав имел цветные кожаные перчатки и трости.
В середине XVII века численность стрельцов достигала сорока тысяч человек.
Софья сумела обуздать эту силу, взяла реванш в борьбе за власть и некоторое время могла править самовластно. Действительно самовластно, поскольку деятелей, равных ей по решительности и интеллекту, в ее кругу не было.
Наглый, бесшабашно храбрый и безудержно алчный красавец Федор Леонтьевич Шакловитый, мелкий брянский дворянин, приближенный Софьей и получивший от правительницы пост главы Стрелецкого приказа, был ей слепо предан, но не обладал государственным умом и предусмотрительностью. Весь круг приближенных бояр «оставался в сумнительстве» и склонен был скорее наблюдать, чем действовать. Да и характер Софьи исключал всякую слабость и немощь. Подобно Петру, она не умела ждать, все хотела делать тотчас и сама.
Внешность Софьи известна по картине Репина, которую даже современники художника критиковали как абсолютно не соответствовавшую действительности. Существует также популярное описание польского посланника Ле Невилля, представляющее, скорее, политический памфлет. Послушать его — царевна была настоящим чудовищем. Менее известен прижизненный портрет Софьи — женщины с большими глазами, круглым, несколько простоватым, но в целом миловидным лицом, немного напоминающим лицо Петра.
Европейцы изображали ее в немецком платье, и на этой картине она вовсе не выглядит безобразной.
Софья «играла на театре», то есть не стеснялась открыто являть себя для всеобщего обозрения.
Законы Церкви и Домостроя, исконные обычаи русской старины Софья преступила без колебания, отдав сердце князю Василию Голицыну — женатому, с большой семьей. Ее приводило в отчаяние, что избранник нежно любил свою жену, княгиню Авдотью, и хотя откликался на чувство царевны, но завоевывать его приходилось каждый раз заново. Только сила царевниной страсти удерживала мягкого интеллигентного Голицына в орбите этой сильной души.
Борьба с турками и их вассалом крымским ханом являлась условием вечного мира с Польшей, и нарушать его Софья не считала возможным. К тому же еще одна победа укрепляла положение страны и самой царевны, приближая желанный царский венец. Войском, направленным против крымчан, должен был командовать князь Голицын. Иностранные дипломаты сообщали своим суверенам о планах Софьи: после победоносной кампании отослать Авдотью Голицыну в монастырь и обвенчаться со «светом Васенькой».
«Свет мой, батюшка, надежда моя, здравствуй на многие лета! Радость моя, свет очей моих! Мне не верится, сердце мое, чтобы тебя, света моего, видеть. Велик бы мне день тот был, когда ты, душа моя, ко мне будешь! Если бы мне возможно было, я бы единым днем поставила тебя перед собою… Брела я пеша из Воздвиженска. Только подхожу к монастырю Сергия Чудотворца, а от тебя отписки о боях. Я не помню, как взошла: чла, идучи!» — писала любимому царевна.
Планы вершатся исполнителями. Василий Голицын был хорошим дипломатом, но посредственным полководцем. Первый Крымский поход окончился ничем из-за того, что загорелась степь. В поджоге обвинили украинского гетмана Самойловича, перешедшего на сторону турок. На его место был избран Иван Мазепа.
Софья категорически настаивала на повторении кампании. Второй раз Голицын дошел до Перекопа, вступил в переговоры, но затянул их, не рассчитав запасов пресной воды, и уже с полным позором вынужден был вернуться.
В Москве князь убедился, что беда не приходит одна. «В отбытие князя Василия Голицына с полками в Крым, Федор Щегловитый весьма в амуре при царевне профитовал, и уже в тех плезирах ночных был в большей конфиденции при ней, нежели князь Голицын, хотя и не так явно. И предусматривали все, что, ежели бы правление Софьи продолжилось, конечно бы князю Голицыну было от нея падение или б содержал был для фигуры за первого правителя. Но в самой силе и делех был бы упомянутый Щегловитый». Как ни любила Софья пожилого аристократичного Голицына, но, видно, утомила царевну квелая вынужденная любовь князя, а общие заботы и горячая страстность молодого красавца Шакловитого пробудили в ней ответное чувство.
Но чувства чувствами, а государственные дела — прежде всего.
Софья не только закрыла глаза на провал князя Голицына; она старалась превратить его в глазах народа в победоносного героя, осыпала наградами. Царь Иван всенародно благодарил его за службу, жаловал имениями… Напрасно: скрыть неудачу второго Крымского похода оказалось невозможно.
По мере того как рос и мужал Петр, правительница все более ощущала непрочность своего положения. Угрозой всем ее планам были засевшие в Преображенском Нарышкины со своим царевичем. Она бы не остановилась перед физическим устранением сводного брата, но Василий Голицын благоразумно удерживал ее от преступления. Хорошо осведомленный греческий историк Феодози утверждал, что князь советовал Софье «царя Иоанна женить, и когда он сына получит, кой натурально имеет быть наследником отца своего, то нетрудно сделаться может, что Петр принужден будет принять чин монашеский, а она, Софья, опять за малолетством сына Иоаннова, пребудет в том же достоинстве, которое она желает».
По обычаю священной старины, в царские терема свозили дочерей высшей московской аристократии. Закипели страсти придворных честолюбцев. Был ли заранее предрешен выбор или предоставлялся на усмотрение Ивана, неизвестно. Так или иначе, в жены восемнадцатилетнему царю была избрана двадцатилетняя Прасковья из мощного, разветвленного рода Салтыковых. По-видимому, Софья хотела усилить свои позиции, перетянув на сторону Милославских эту знатную фамилию. «Невеста Ивана была высока, стройна, полна. Длинные волосы густыми косами ниспадали на круглые плечи. Круглый подбородок, ямки на щеках, косички, красиво завитые на невысоком лбу, — все это представляло личность интересную, веселую и очень миловидную», — пишет в своей работе, посвященной царице Прасковье, историк М. Семевский.
Прасковья Салтыкова, вступив в царскую фамилию, сразу подчинилась всем требованиям нового положения; зоркий глаз народа, следивший за каждым шагом царской семьи, не подметил за новой царицей ни малейшего отступления от принятых обычаев, что не раз случалось с Натальей Кирилловной и царевной Софьей. Весьма ловко держала себя Прасковья Федоровна среди дворцовых интриг, разыгравшихся страстей, ничем не раздражала сестер и теток своего супруга, умела неизменно ладить с ними.
А что же представлял собой царь Иван? Про него редко рассказывается без прибавления эпитета «слабоумный». Не проводя аналогии, хочется напомнить, что Гамлет тоже считался сумасшедшим. Ивана принято изображать совершенным идиотом, с полуоткрытым ртом, из которого капала слюна, с подслеповатыми глазами, прочими атрибутами дегенерата и различными живописными подробностями, варьирующимися в зависимости от богатства фантазии рассказчика. Однако на сохранившихся портретах Ивана изображен очень красивый молодой мужчина с бледным лицом аскета и большими глазами. По отзывам иностранцев, царь был высок ростом и худощав; независимо от обстоятельств он предпочитал черную одежду, выгодно подчеркивающую его внешность. Его обычным времяпрепровождением были молитвы в собственной молельной или в храмах, которые он усердно и ежедневно посещал. Царь Иван сильно интересовался книжной премудростью, заложенной еще Симеоном Полоцким. Большую часть времени он предпочитал проводить в подмосковной деревне Измайлово, окруженной почти крепостными стенами, с превосходными садами, прудами, охотой, зверинцем и прочими царскими развлечениями.
Отмечали, что он равнодушен к своей красивой полнотелой жене, более того, старается избегать ее. Софья выражала царице Прасковье свою немилость, поскольку после трех лет супружества та не сумела родить ни одного ребенка. Положение несколько поправилось, когда управляющим делами царского семейства был назначен молодой справный молодец Василий Юшкин — за пять лет царица родила пять дочерей, правда две царевны умерли во младенчестве. Но Софье нужен был мальчик. Царевич! А он так и не появился. Правительница вовсе охладела к Прасковье.
