Сабит Ахматнуров - Распад Тюркского каганата. VI–VIII вв.
Уйгурский каганат. http://images.yandex.ru
В середине VIII в. границы Уйгурского каганата на востоке уже распространялись до Манчжурии, на западе охватывали Джунгарию. Кыргызы, потерпев поражение, признали старшинство уйгур и платили дань соболями. Маянчур создаёт постоянную армию, опытные воины которой побеждают практически во всех битвах, укрепляя власть уйгур. Союз с империей Тан на первых порах принёс немалую выгоду уйгурам, особенно после того, как его правители оказали поддержку императорскому дому в подавлении восстания и в освобождении от мятежников столицы Лоян.
В 755 г. один из крупнейших военачальников китайской армии Ань-Лушань, выходец из благородной тюркской семьи, воспитанный на согдийской культуре, во главе сильного отряда тюрков поднял мятеж против императорской власти и захватил обе столицы – Лоян и Чанъань. За помощью император обратился к уйгурам. Маянчур послал в Китай сына.
После победы тот вернулся, чтобы участвовать в походе против взбунтовавшихся кыргызов. В 761 г. в Северном Китае снова вспыхивает гражданская война. Император, опередив предводителей восставших, которые собирались обратиться к уйгурам, вновь заручился поддержкой последних, заплатив золотом. Бегю-каган (Идигань) (759–779) лично во главе профессиональной армии вступил на территорию империи и в течение восьми лет восстанавливал там порядок, спасая династию Тан. Тем вновь за это пришлось платить, но ещё больше китайцы заплатили за то, чтобы спасители ушли. Тюрки неохотно уходили с китайских земель…
Бегю-каган ежегодно получал богатые дары шёлком и монетами, которые наряду с выгодной пограничной торговлей и возможностью контролировать караванные пути сослужили немалую роль в процветании уйгурского государства. Строились города, развивались ремёсла, совершенствовалась система управления, многое в которой перенималось у китайцев.
Исследователями подчёркивается высокий уровень культурного развития в государстве уйгуров (56, с. 52–54). На местах стоянок строились настоящие города, развивалась торговля.
Уйгурские укрепления VIII–IX вв. в Туве. http://images.yandex.ru
Так возник «беловатый лагерь дворец» с крепостными стенами у чиков на территории современной Тувы (67). В последствие там возникает целая линия оборонительных сооружений из крепостей с глинобитными и каменными сооружениями, вероятно служивших защитой в противостоянии с кыргызами (57, с. 66–80). Со временем сложилась обширная городская инфраструктура – столичный город Хара-Балгас (Орда Балык) на берегах Орхона, административные центры, провинциальные города и военные крепости для обороны от внешних противников. По степени урбанизации в IX веке каганат не уступал многим обществам, достигшим так называемой цивилизационной стадии (22).
Наряду с традиционным кочевым хозяйством тюрков здесь развивалось земледелие, разнообразные ремёсла. Значительную роль в каганате играли согдийские мигранты, которые во множестве оседали в городах и участвовали не только в торгово-экономической деятельности, но и культуре. Со временем они стали контролировать торговые связи с Китаем, Индией, Арабским халифатом, выступая в роли посредников. В столице функционировал огромный рынок, имевший международное значение. Наряду с племенными органами управления в регионах создаётся сеть провинциальных чиновников, исполнявших государственную службу.
Постепенно древние тюркские руны заменяются согдийским письмом, привнесённым торговцами из Согда[24], писавшими амбарные книги, расписки и торговые договоры. На его основе создаётся особая уйгурская письменность. Это письмо вертикальное, пишется сверху вниз, по направлению налево. Оно оказалось более совершенным в сравнении с древним руническим письмом, способствовало распространению грамотности. Позже на нём будут созданы известные всему миру научные труды. Например, «Диван Лугат ат-тюрк»[25] Махмуда Кашгари (1029–1101) (69). Для овладения письмом функционировали обучающие школы.
На рубеже VIII–IX вв. в Евразию с востока и запада начинают проникать религиозные учения. Буддийские, христианские, мусульманские проповедники вступают в соперничество за умы народов, проживающих на земле от Дуная до Тихого Океана. И, надо отметить, многие из них добивались успеха, предлагая стройные системы взглядов на происхождение жизни на земле и правила поведения в мире. Вероучения, пришедшие на смену мировоззрений кочевников с культом Тенгри, легко ложились на их представления о главенстве Неба над всем, что есть на земле и в небесах, так как теперь становились чётко прописанными.
В 762 г. Бегю-каган, пребывая в танской столице, открыл для себя манихеев – последователей синкретической религии, составленной из вавилонско-халдейских, иудейских, христианских, буддийских и др. религиозных учений. Основателем её был Мани (216–276) из города Мардине в Вавилонии. Проповедники манихеев сумели очаровать кагана философией и взглядами на жизнь. Он пригласил их в свою столицу – роскошный по тем временам город, обнесённый крепостными стенами.
Манихейство становится официальной религией государства, но распространяется преимущественно среди уйгурской элиты, тогда как простой народ в большинстве оставался привержен культу Вечного Синего Неба и языческим традициям. Манихейство представляло собой смесь сказаний и ритуалов. В его основе лежало пессимистическое учение об изначальности зла с неприятием жизни, отрицанием семьи. Ритуалы нередко сопровождались сексуальными оргиями и распутством; жестокостью отличались его последователи.
В Синьцзяне и Ганьсу распространялись и другие религиозные учения, в частности несторианское христианство. Найдены также иудейско-персидские документы в Кашгарии на иврите, датируемые 800 годом.
Сохраняя союзные отношения с китайской династией Тан, уйгурская армия ведёт длительную войну с Тибетом. Но постепенно с самими китайцами отношения ухудшались. Там императорское окружение стало выражать недовольство сложившимися торгово-экономическими отношениям с уйгурами, более походившими на отступные за сохранение союза. В обмен на дорогие шелка в империю отправляли скот и лошадей, в большинстве своём не нужных китайцам. Это было не чем иным, как скрытой данью за лояльность. При такой системе обмена скота на шелк, например, лошадь оценивалась в два раза больше своей настоящей цены.
Благополучие Уйгурского каганата продолжалось недолго. На рубеже VIII–IX вв. восстают карлуки, но были разгромлены. А в 816 г., когда уйгурская армия вела очередные боевые действия с Тибетом, в тылу у них вновь подняли восстание кыргызы, потерпевшие двадцатью годами ранее сокрушительное поражение при подобном восстании. Одной из причин этого восстания называют неприятие кыргызами, так же как и карлуками, манихейства в качестве государственной религии каганата. Это воспринималось как покушение на основы родовых традиций и разрушение семьи последователями Мани. На этот раз кыргызы сумели освободиться от вассальной зависимости, сформировав собственное государство.
В 841 г. уже вся Халха[26] и столица уйгуров в Каракоруме оказались в руках кыргызского хана. Слабостью уйгур воспользовались китайцы, выдавив их из Ордоса. Тех, кто нашёл приют в Маньчжурии, разгромили кыргызы. Захват Орду-Балыка привел к уничтожению каганата, расселению уйгуров в разных направлениях и быстрому опустению городов. К 861 г. от некогда великого Уйгурского каганата осталось два небольших княжества на северо-западе Китая в нынешних провинциях Ганьсу и Турфане.
В Х веке часть уйгуров в Ганьсу называли «сары-уйгуры» или «уйгуры с жёлтой головой». Вероятно, это были татары, в результате продвижения ислама вытесненные на восток из бассейна Среднего Тарима. Имя «отуз-татар»[27] выбито в Большой надписи в честь Кюль-тегина.
После того как тангуты уничтожили самостоятельность уйгурского княжества в Ганьсу, татары могли смешаться с истинными уйгурами. К XI веку осталось одно небольшое уйгурское княжество, просуществовавшее до рождения Чингисхана. Возможно, эти отуз-татары и закладывали основы культуры монгольской империи и поставляли ей административные кадры. Потому неслучайно подавляющее большинство подданных империи Чингисхана в последующем называли «татары».
Благодаря тангутскому нашествию в 1028 г. сохранилось богатое собрание полотен и многоязычных манускриптов (преимущественно китайских и тюркских) в пещере, служившей убежищем в Дуньхуане[28]. Эти сокровища были обнаружены в 1900 г. и находятся сегодня в Британской национальной библиотеке. Там хранятся и тысячи страниц рукописей, большая часть которых до сих пор не опубликована. Написаны они в самых разных жанрах, в форме заметок и деловых писем, в том числе документ, найденный в городе Урумчин, о продаже девушки-рабыни за сто кусков золота, датируемый VIII веком (14, с. 54). Есть и сказки, религиозные трактаты, в большинстве переведённые с китайского языка и санскрита. Памятники письменности косвенно указывают, что было много грамотных людей, принадлежащих к разным этническим группам, и не только среди духовенства и политической элиты, но и среди рядового населения каганата (62, с. 99–118).
