Ольга Чехова - Мои часы идут иначе
Сердце мое отчаянно бьется. Сестра и я делаем глубокий книксен, папа и мама склоняются в поклоне - как и все взрослые вокруг, мимо которых проезжает царь.
Я заканчиваю делать книксен, отваживаюсь взглянуть и обнаруживаю экипаж с позолоченными фонарями, с кучером и лакеями в красных плащах... Я жду, что короны, золото и пурпур ослепят меня, и - крайнее разочарование: ничего подобного!
Царь одет в ничем не примечательную офицерскую форму, а его семья - в еще более простые платья.
Это разочарование возрастает еще больше, когда бабушка, бывавшая при дворе, однажды привозит нам приглашение в гости к детям во дворец. Мы с нетерпением ждем этого дня и на месте расстаемся с еще одной иллюзией: и во дворце государь, государыня и их дети ходят без корон; более того, одеты они очень просто, стиль их жизни скромен, почти буржуазен. И даже кровати у них не из чистого золота, а совсем как наши собственные: никелированные, светло-голубой краски и украшенные блестящими шарами.
Оба примыкающих к резиденции замка, построенных Екатериной Великой, больше соответствуют моим представлениям о дворе: Екатерининский дворец - "маленький Версаль", роскошный, облицованный лазуритом и малахитом и с прелестной Янтарной комнатой, в которой стены, детали потолка и вся мебель сотворены из янтаря, отделанного чем-то голубым и позолотой. В этом дворце проходило большинство официальных приемов, тогда как дворец поменьше, так называемый Александровский, раньше был собственно местом жительства Романовых.
Мы играем в дворцовом парке с царскими детьми Ольгой, Татьяной, Марией, Анастасией и Алексеем.
Правда, Алексей только смотрит на нас. Его сопровождающий - дядька большей частью носит цесаревича на руках. Любая маленькая ранка, любая царапина опасна для его жизни: наследник страдает неизлечимой болезнью крови, гемофилией; врачи из России, Германии и Англии бессильны. Никому не удавалось остановить у Алексея кровотечения, любое из которых могло оказаться смертельным.
И доктор из Тибета был вынужден капитулировать. Но тибетский врач знает одного человека в Сибири, которому приписывают сверхъестественную целительскую силу, Григория Ефимовича Распутина, крестьянского сына, монаха, члена секты хлыстов, которые с помощью оргиастических танцев, песнопений и бичеваний доводят себя до экстаза и "приобщения" к Богу.
Отчаявшиеся родители престолонаследника об этом ничего не знали; они ухватились за последнюю надежду и призвали Распутина из сибирского села ко двору.
Распутин появился во дворце - неотесанный, грубый, грязный мужик в похожем на кафтан одеянии и поначалу робкий и неловкий.
Он постоянно находился поблизости от наследника трона, и ему не пришлось долго ждать своего первого испытания: однажды Алексей сделал неловкое движение и упал - колено стало кровоточить. Распутин положил свою руку на пораненное место и стал утешать Алексея: "Сейчас сразу перестанет..." Царь и царица поспешили к сыну и не поверили своим глазам: кровь остановилась.
Распутин сделал то, что до него не смог ни один врач...
С этого времени Распутин стал незаменимым человеком при дворе и беззастенчиво пользовался этим для упрочения своей политической власти, которая ускорила падение дома Романовых.
Все это я узнала от моей бабушки; она придворная дама. Бабушка была очевидцем того, как фрейлины императрицы припадали к стопам Распутина и как он с ними обращался - чванливо, высокомерно и похотливо, ведь его секта исповедовала сексуальную распущенность. Он воцаряется, с успехом повторяет свое магнетическое врачевание наследника престола и в результате становится несмотря на то, что его сильнее и сильнее боятся и ненавидят - все более неуязвимым и укрепляет свою славу "чудесного старца". И вдруг на него совершают покушение.
Став знаменитым по всей России, Распутин отправляется на родину в Сибирь. Народ толпами стекается к нему. Одна старая крестьянка просит его благословения и склоняется перед ним в низком поклоне. Когда же Распутин, благословляя, поднимает руки, крестьянка вонзает в него нож. Как и многие, она видит в нем "сатану".
Происходит то, во что невозможно поверить: Распутин выживает после смертельных ранений. Весть об этом распространяется со скоростью молнии. Многие теперь верят в его бессмертие.
Распутин возвращается ко двору в ореоле святого. Один раз мне довелось увидеть его: Царское Село расположено от Петербурга в двадцати минутах езды по железной дороге. За отцом как одним из высших чиновников постоянно зарезервировано купе первого класса для поездок в министерство. Как-то мама, сестра с братом и я воспользовались этим купе для возвращения из Петербурга домой, в Царское Село. Нас всюду принимают за иностранок, и к этому мы уже привыкли - возможно, из-за нарядов, наши платья выписаны из Парижа.
На перроне на нас обращает внимание крепко сбитый мужчина; по-деревенски грубовато он говорит:
- Ах, какие милые детки...
Мама поспешно входит в вагон. Мужчина следует за нами.
Из купе мы видим, как он беспокойно ходит взад-вперед по коридору. Старшая сестра шепчет маме: "Это же Распутин..."
Мама не отвечает; конечно, она знает, кто этот мужчина. Почти каждый из ближнего круга при дворе знает и боится его, мама больше других, помня рассказы бабушки, которая верит, как и большинство, в "злой" распутинский взгляд.
Должно быть, сейчас мама об этом и подумала; она встает и задергивает шторы нашего купе...
Незадолго до того, как нам выходить, Распутин распахивает дверь, конечно же не постучавшись, вваливается и бесцеремонно садится.
Мама вежливо просит его выйти, ведь он находится в зарезервированном частном купе.
Распутин устраивается поудобнее и грубо заявляет:
- Мне никто не смеет запрещать - даже сам царь!
А позднее во время одной ссоры при дворе он угрожающе скажет: "Если только я уйду, дом Романовых кончится!"
И оказался прав.
Кое-что о нарастающих в стране беспорядках, о приближающемся конце эпохи я узнаю неожиданно и от ближайшего окружения.
Елизавета Федоровна, сестра царицы, - близкая подруга бабушки. Муж Елизаветы - губернатор Москвы. В 1905 году он становится жертвой террористического акта: студенты бросают в него бомбу, которая убивает его.
Перепуганная взрывом, Елизавета Федоровна выбегает на улицу и видит лишь части тела мужа: оторванную руку, изуродованную ногу...
Она подбирает руки и ноги.
- Почему студенты его убили? - спрашиваю я бабушку. - Зачем они бросают бомбы? И почему все больше людей арестовывают и ссылают?..
- Поймешь, когда вырастешь, - уклоняется от ответа бабушка.
Пока я пойму, пройдет еще несколько лет. А у нас в Царском Селе по-прежнему царят спокойствие, романтизм и уют родного дома, по-прежнему зажигаются вечерами керосиновые лампы и топятся печи нашим чудаковатым истопником Гаврилой.
Гаврила - муж нашей кухарки. Он чистит керосиновые лампы и заправляет их мама не признает электрический свет, считает его холодным и безжизненным - и день за днем топит наши печи и камины березовыми дровами.
Гаврила - мастер своего дела. Он умеет так подрезать фитили в лампах, что они горят равномерно и не коптят; благодаря ему наши занавеси не становятся серыми, а наши носы - черными от сажи. Гаврила самозабвенно чистит ламповые стекла и подсвечники и целыми днями рубит и складывает в поленницу дрова, чтобы огонь в наших печах и каминах никогда не гас. Короче говоря, Гаврила весьма занятой человек, у которого дел невпроворот с утра до вечера.
Удивительно, что для отдыха ему достаточно пропустить несколько глотков; правда, частенько глотки эти бывают слишком большими.
Тогда Гаврила становится совсем другим человеком. Водка развязывает ему язык; он поет и рассказывает такие неправдоподобно жуткие истории, что хоть святых выноси.
Тут-то и наступает час его решительной супруги: она дает ему пару крепких зуботычин и целенаправленными пинками препровождает в постель.
После такого неласкового и не единожды испытанного обхождения как-то утром Гаврила остается в постели.
- Дьявол, опять меня прострелило, - стонет он.
И правда. Он не может и пошевелиться. Но супружница знает выход. Она решает излечить Гаврилу по "домашнему рецепту": без церемоний кладет мужа на свою гладильную доску, раскаляет утюг и принимается гладить его выпуклые "тылы".
Душераздирающие вопли Гаврилы наполняют весь дом. Прибегает мама и спасает Гаврилу от пыток, последствия которых весьма впечатляющи: под его штанами набухают объемистые волдыри от ожогов...
Мама отодвигает кухарку в сторону и устраивает ей нагоняй за бесчеловечное обращение.
С этого момента кухарку как подменили; она становится ласковой, уже не ругает и не награждает Гаврилу увесистыми оплеухами и даже разрешает пить, сколько тому заблагорассудится.
