Анатолий Фоменко - Царь славян
Некоторые предметы роскоши поступали из Западной Европы и куда более отдаленных стран Востока и Азии. Для И.Е. Забелина в этом – свидетельство отсталости некоторых русских ремесел от западноевропейских. К такой мысли его приучили предшествующие романовские историки. Но, как мы теперь понимаем, подлинная картина была иной. Метрополия Великой = «Монгольской» Империи была не только естественным центром многих ремесел, но сюда стекались также достижения всех имперских провинций, в том числе из Европы, Азии, Америки. Открытия, произведения искусства, научные и литературные идеи и т. п. считались принадлежащими всей Империи, возглавляемой Русью-Ордой. Разные области Империи специализировались на своих отдельных направлениях. Где-то особо развивали флот, где-то – живопись, где-то – медицину. Все шло в общий имперский котел, использовалось всеми и перераспределялось между всеми.
Но, начиная с XVII века, когда Русь была оккупирована Западной Европой, в ней, конечно, на длительное время, по крайней мере на столетие, воцарилась заметная про-западная ориентация.
Вплоть до начала XVII века Русь-Орда оставалась метрополией Империи, а потому была очень богатой. Даже в эпоху Великой Смуты, когда царство вступило в эпоху раскола, последние ханы-цари Великой Империи все еще были исключительно богаты. Хотя, конечно, до прежней роскоши эпохи XIV–XVI веков было уже далеко. Посмотрим – как выглядел уже начавший тускнеть ордынско-царский быт начала XVII века. И.Е. Забелин приводит следующие интересные свидетельства о правлении «Лжедмитрия», то есть, согласно нашей реконструкции, одного из последних законных ордынских ханов, см. книгу «Новая хронология Руси», гл. 9:3.
«Любопытное описание царского места в Золотой Полате, устроенного, может быть, при царе Иване Васильевиче или при сыне его, Федоре, находим у Георга Паэрле, который, описывая представление Лжедмитрию воеводы Сендомирского, говорит, что Лжедмитрий сидел "на высоких креслах ИЗ ЧИСТОГО СЕРЕБРА С ПОЗОЛОТОЮ, под балдахином; двуглавый орел с распущенными крыльями, ВЫЛИТЫЙ ИЗ ЧИСТОГО ЗОЛОТА, украшал сей балдахин; под оным внутри было Распятие, также золотое, с огромным восточным топазом, а над креслами находилась икона Богоматери, осыпанная драгоценными каменьями. ВСЕ УКРАШЕНИЯ ТРОНА БЫЛИ ИЗ ЛИТОГО ЗОЛОТА; к нему вели три ступени; вокруг его лежали четыре льва серебряные, до половины вызолоченные"»…
Этот же самый трон в дневнике Марины Мнишек описывается несколько иначе: «ВЕСЬ ТРОН БЫЛ ИЗ ЧИСТОГО ЗОЛОТА, вышиною в три локтя… стоял орел великой цены… Висели две кисти из жемчуга и драгоценных каменьев, в числе которых находился топаз величиною более грецкого ореха. Колонны утверждались на двух лежащих серебряных львах, величиною с волка. На двух золотых подсвечниках стояли грифы… В Московскую Разруху 1611 года, все царские места, вероятно, БЫЛИ РАЗОБРАНЫ, может быть, по назначению Боярской Думы, которая, по свидетельству Маскевича и современных актов, уплачивала жалованье польским войскам разными вещами из царской казны; драгоценности, снятые с тронов, также могли пойти на удовлетворение польских полков (так начинался грабеж сокровищ Руси-Орды оккупационными войсками – Авт.)… Царь Михаил Федорович, при своем вступлении на престол, ЗАСТАЛ МОСКОВСКИЙ ДВОРЕЦ В СОВЕРШЕННОМ ЗАПУСТЕНИИ, НЕ ТОЛЬКО БЕЗ ЦАРСКИХ ТРОНОВ, НО ДАЖЕ БЕЗ ОКОНЧИН, ПОЛОВ И ЛАВОК» [55], ч. 1, с. 204–205.
Узурпировав власть, Романовы быстро промотали остатки богатейшего наследства Руси-Орды, еще не разграбленные западными оккупационными войсками. В результате Романовы в общем-то обнищали, см. подробности в книге «Империя», Дополнение 1. Это отразилось и на быте романовского двора. И. Е. Забелин приводит такие свидетельства: «В 1619 году, при поставлении Филарета Никитича на патриаршество, государь принимал его в Золотой Полате, сидя на малом царском месте, может быть, в креслах… В 1621 году, в апреле, в Грановитой Полате было обито большое государево место… ЭТО БЫЛ ОБЫКНОВЕННЫЙ ДЕРЕВЯННЫЙ БАЛДАХИН, ПОД КОТОРЫМ СТАВИЛИСЬ КРЕСЛА. Лет через десять с небольшим, в 1635–1636 годах, в Золотой и в Грановитой были устроены уже серебряные троны… Верх (балдахин) этого трона был в виде башенки и поддерживался четырьмя серебряными вызолоченными столбиками в 3 дюйма толщиною» [55], ч. 1, с. 205–206. Видно, что золота в требуемом количестве уже не было. Пришлось ограничиться деревом, серебром и скромной позолотой столбиков.
Но вернемся к облику старинного Кремля. Нас приучили к мысли, что астрономию в Руси практически не знали и вообще мало интересовались законами движения небесных светил. Астрономия процветала, дескать, исключительно в Западной Европе и у «древних арабов». Скалигеровская история внушила, например, И.Е. Забелину точку зрения, будто астрономический плафон в Кремле «не мог принадлежать художеству Русских иконописцев и знаменщиков, т. е. рисовальщиков, которые не только не знали астрономии, но и считали ее наукою отреченною» [55], ч. 1, с. 187. Здесь верно лишь то, что после бурных событий XVI века на Руси, связанных с историей Есфири, православная церковь действительно категорически осудила астрологию, которой увлекались еретики XVI века, см. «Библейская Русь», гл. 7–8. Но в то же время астрономические вычисления на Руси были глубоко развиты, что видно уже хотя бы из тщательности пасхальных вычислений, которым православная церковь уделяла огромное внимание и которые предполагают глубокое знание астрономии. См. подробности в «Библейской Руси», гл. 19.
Оказывается, в Кремле XVII века астрономических изображений оставалось еще довольно много. «В столовой, построенной царем Алексеем в 1662 году, в подволоке написано было звездотечное небесное движение, двенадцать месяцев и боги небесные… В сочинении Адольфа Лизека о Посольстве Римского императора Леопольда к царю Алексею Михайловичу сохранилось описание этого изображения… «На потолке изображены небесныя светила ночи, блуждающие кометы и неподвижныя звезды, с астрономическою точноспю. Каждое тело имело свою сферу, съ надлежащимъ уклонениемъ от эклиптики; разстояше двенадцати знаковъ небесныхъ такъ точно размерено, что даже пути планетъ были означены золотыми тропиками и такими же колюрами равноденствiя и повороты солнца къ весне и осени, зиме и лету»… Звездотечное небесное движение царской Столовой Полаты пользовалось в то время особенным уважением и несколько раз служило образцом при украшении ДРУГИХ КОМНАТ… Так, в 1683 году, оно было написано в столовой нижней комнате царевны Софьи Алексеевны… а в 1688 году в деревянной передней царевны Татьяны Михайловны и в верхней каменной комнате царевны Марьи Алексеевны. Кроме того, столовые избы загородных царских хором, в Коломенском, и в Алексеевском, и столовая в новых хоромах царевича Ивана Алексеевича, в 1681 году также были украшены этими изображениями небесных бегов…
Такое же устройство подволок мы находим И В БОЯРСКОМ БЫТУ, который в богатой и знатной среде вообще мало отставал от порядков быта царского. В каменных хоромах кн. В.В. Голицына (1689 г.)… также были изображены небесные беги: «в средине подволоки солнце съ лучами вызолочено сусальнымъ золотом; кругъ солнца беги небесные СЪ ЗОДЫМИ И СЪ ПЛАНЕТЫ писаны живописью»… В спальне в подволоке тоже были написаны по полотну 12 месяцев с планетами» [55], ч. 1, с. 187–188.
Нас приучили к мысли, будто музыкальные органы – типичная принадлежность лишь исключительно западноевропейского быта. Однако, как мы показали в книге «Новая хронология Руси», гл. 14:48, такая мысль неверна. Органы были распространены в Руси-Орде. Сейчас мы добавим к этой информации новые сведения.
Забелин сообщает: «Еще в конце XV в. при в. к. Иване Васильевиче (при Иване III – Авт.) был вызван в Москву в 1490 г. арганный игрец Иван Спаситель, каплан белых чернецов Августинова закона… чтобы устроить во дворце органную потеху. Быть может, он был и мастером этих инструментов и тогда же занялся их постройкой, если не привез с собою уже готовых… В МОСКОВСКОМ ДВОРЦЕ ОРГАНЫ СУЩЕСТВОВАЛИ УЖЕ С XV В… В XVI ст. вместе с органами привезены были во дворец и клавикорды или цымбалы… В начале XVII ст. «органы и цимбалы» упоминаются уже как самые обычные предметы дворцовых потех… В 1617 г. упоминаются органы, стоявшие в Потешной Полате; далее в 1626 году «в государскую радость», т. е. во время свадьбы царя, в Грановитой Полате играли на цинбалах и на варганах…
К сожалению, мы не встретили описания органов, которые стояли в Грановитой и в Потешной Полатах. В казне Оружейной Полаты в 1687 г. хранились уже обветшавшие и испорченные "арганы четыреголосные с рыгаломъ, а в техъ органахъ 50 труб нетъ, а на лицо трубъ 220; кругомъ резьбы нетъ, клеветура поломаны"» [55], ч. 1, с. 238–239.
«Впоследствии органное дело стало обыкновенным делом и для московских дворцовых мастеров, так что государь посылал уже органы, как диковину, в подарок к персидскому шаху. В первый раз органы московской работы были туда посланы в мае 1662 г». [55], ч. 2, с. 285–286.
