Русское тысячелетие - Сергей Эдуардович Цветков
Рабочая команда, к которой он был приписан, копала ямы под телеграфные столбы от города к городу: Верден — Лион — Саренберг. Французские Альпы запомнились Васенину как «горбатая страна, где одни собаки и виноградники, лозы в колючих проволоках, сложно бежать». И все же в октябре 1943 года, не зная французского языка и — его слова — «представляя страну по романам Гюго, Дюма и Мопассана», он вновь отважился на побег.
На этот раз ему повезло. После нескольких дней блужданий измождённого беглеца приютили жители коммуны Сен-Сорлин-ан-Валлуар (Saint-Sorlin-en-Valloire), в департаменте Дром.
Отряд Николя
Неофициальную власть в этих местах представлял капитан Жорж Моно — командир крупного отряда макизаров[109]. Ему понравился храбрый русский. На предложение вступить в ряды Сопротивления Васенин согласился без раздумий. Новому гражданину коммуны выправили документы на имя Николя Бутье (Boutié)[110]. Поначалу Васенину приходилось объясняться с местными при помощи жестов или рисунков. «Но мне язык легко дался, я много литературы читал», — с улыбкой вспоминал он.
Впрочем, для выполнения боевых заданий знания французского языка особо и не требовалось: «Кулаки были — слова не нужны». Схему операции чертили на бумаге, или просто на песке, выделяя населённые пункты, возле которых нужно было минировать дороги или атаковать немецкие гарнизоны. Оружием и боеприпасами макизаров снабжали англичане, сбрасывая все необходимое с самолётов. В отличие от советских партизан, люди Моно не скрывались в лесах. Днём они были мирными обывателями, фермерами, а ночью превращались в борцов с нацизмом, совершая диверсии в Лилле, Вердене, Гренобле, Марселе, Сен-Рамбере… Васенин жил в горах, в доме у одного крестьянина, помогая ему по хозяйству. Но с наступлением ночи он спускался в деревушку Сен-Сорлин, чтобы присоединиться к своим боевым товарищам.
На первое задание он пошел с одним ножом — так Моно проверял новичков: добывать себе оружие им приходилось буквально голыми руками. «Выжил, да ещё с ружьём вернулся — значит, наш человек», — пояснял позже Васенин методы своего командира. Говорил без обиды, скорее с бравадой в голосе. Он всегда лез в самое пекло — и быстро стал своим в отряде. Доверие к нему французов было таково, что его назначили командиром боевой группы. Её так и называли — «Отряд Николя».
Под началом Васенина было полсотни человек, среди которых много русских, освобождённых или сбежавших из немецкого плена. С ними он принял участие в восстании местных макизаров против вишистского правительства, вспыхнувшем по призыву Шарля де Голля в июне 1944 года. Немцы бросили на подавление восстания 20 тысяч солдат. Повстанцам пришлось тяжело, но они не пали духом. Так, Васенину удалось при помощи переговоров склонить к сдаче карательный отряд, состоявший из 120 солдат — выходцев из среднеазиатских республик СССР, облачённых в немецкую форму
А спустя два месяца, когда на юге Франции высадились войска союзников, «Отряд Николя» лихим налётом захватил городок Сен-Рамбер-д’Альбон (Saint-Rambert-d’Albon). Васенин лично сорвал с ратуши немецкий флаг и сжёг его. Французские бойцы отряда устроили позорное наказание женщинам, которые имели связи с немцами: облили их мёдом и обсыпали золой.
Партизаны удерживали город в течение нескольких недель до подхода англо-американских войск, и все это время «месье Николя» исполнял обязанности коменданта. За освобождение Сен-Рамбер-д`Альбона Васенин был представлен к награде — Кресту бойца (учреждён в 1930 году для награждения тех, «кто с риском для своей жизни защищал Родину»; аналог советской медали «За отвагу»)[111].
На родине
С приходом англо-американских войск «Отряд Николя» прекратил боевые действия. В начале осени Васенина вызвали в освобождённый Париж, где уже работала советская военная миссия. Там ему наконец выдали советскую форму с лейтенантскими погонами и назначили начальником военно-учётного стола. В январе 1945 года перевели в Марсель на должность начальника штаба полка по организации и отправке советских граждан на родину.
Мысли о доме теперь не покидали его. В начале апреля Николай Максимович не выдержал и написал рапорт об отправке в СССР. Знал, конечно, что все бывшие военнопленные проходят жёсткую проверку в НКВД, но надеялся на свои боевые заслуги. Верность Родине хотел подтвердить на намечавшейся войне с японцами. Ходатайство его было удовлетворено, и уже 20 апреля сухогруз доставил его вместе с другими репатриированными в Одессу.
Перед выходом на берег лейтенант Васенин с гордостью надел мундир с Крестом бойца. Однако Родина встретила своих сыновей неприветливо. Офицер НКВД перед строем репатриантов сорвал с груди Васенина «буржуазную» награду и швырнул её в море. Ещё и пошутил мерзко: «Лучше бы ты проститутку с собой привёз, чем медаль». И хотя ничего компрометирующего в биографии Васенина проверяющие не нашли, военный трибунал приговорил «изменника Родины» к 15 годам ссылки. Мало ли, чего он там нахватался за границей…
До 1960-х годов Васенин работал на угольных и оловянных шахтах в Читинской области (посёлок Букачачу). Как сказано в документах, «находился в принудительной командировке». Жизнь ссыльного была не сахар: «Все время оборванный, голодный, урвать бы кусок покушать — хоть у собаки…». Смерть Сталина принесла некоторое послабление в содержании — Васенину разрешили жить в посёлке и выезжать на небольшие расстояния.
Тогда — то Николай Максимович обрёл семейное счастье. Его избранницу — обладательницу тёмных витых волос — звали Зина (Зинаида Васильевна). В 1944 году после окончания техникума она по воле сердца отправилась в Забайкалье, где с тех пор работала геологоразведчицей. Васенин покорил её сердце своим пением. «Ехали верхом на лошадях с прииска в трест, — вспоминала Зинаида Васильевна, — он по дороге запел. Ой, какой у него голос был! Потом пригласил в кино раз, другой… Там, в Читинской области, у нас и трое детей народились».
В последние годы ссылки Васенин занимал высокий и ответственный пост начальника электростанции. Тем не менее, по окончании срока ссылки жена уговорила его переехать на
