Виталий Горбач - Над Огненной Дугой. Советская авиация в Курской битве
Воздушные схватки 9 и 10 августа носили упорный характер. При этом на первый план, по заявленным успехам, по сравнению с предыдущими днями вышли экипажи 302-й иад. Так, 9 августа в 8 воздушных боях при сопровождении бомбардировщиков 1-го бак было сбито 13 самолетов противника (12 Bf-109 и 1 FW-190) ценой потери 2 Ла-5 193-го иап. Но все рекорды побило 10 августа. В этот день ценой 5 Ла-5 было уничтожено всего в 5 воздушных боях 30 вражеских машин[378]. Результат будет еще более внушительным, если мы присовокупим к этим успехам еще 9 побед, приходящихся на долю пилотов 203-й и 294-й иад.
На страницах этой книги мы уже не раз сталкивались с ситуацией, когда между заявками сторон о своих достижениях и фактическими результатами лежит целая пропасть. Данное утверждение можно применить и к событиям 9–10 августа. Так, например, из 30 уничтоженных 10 августа «Мессершмиттов» силами истребителей 5-й воздушной армии, в немецких источниках можно найти подтверждение о потере всего лишь одного (!) самолета данного типа от воздействия противника и еще одной поврежденной машине. Как и во многих других случаях, причина столь вопиющих несоответствий кроется как в отсутствии независимой, адекватной системы учета потерь противника в ВВС Красной Армии и влиянии идеологического фактора, так и в отсутствии до сих пор полных данных о потерях люфтваффе на Восточном фронте. Накладываясь друг на друга, эти причины порой только усиливают неразбериху.
Рассмотрим события 10 августа несколько подробнее, чтобы понять, из чего же сложились столь впечатляющие результаты. Приведем лишь наиболее результативные схватки. Первой из таковых явился бой 10 Ла-5 193-го иап под командованием майора Н. И. Ольховского с 14 Bf-109 в районе Липцы. Задание группы Н. И. Ольховского заключалось в фотографировании харьковского аэродрома (Центральный и НКВД). Неизвестно, что явилось причиной направления сильной группы для выполнения столь специфического задания, однако в районе линии фронта «лавочкины» были перехвачены «мессершмиттами». Про фотосъемку пришлось забыть. По результатам боя пилотам майора Н. И. Ольховского было записано 7 побед, т. е. в штабе дивизии посчитали, что удалось уничтожить ровно половину немецкой группы.
Еще более фантастический результат был записан на счет истребителей 297-го иап. В бою с 50 бомбардировщиками и 30 истребителями 10 Ла-5, ведомым старшим лейтенантом П. М. Кучеренко, удалось уничтожить ни много ни мало 17 вражеских самолетов (9 Bf-109, 7 Ju-88 и 1 He-111)! Однако и потери нашей группы были велики. На свой аэродром не вернулось 5 Ла-5. Погибли младшие лейтенанты Шныров, Жуков, уже упоминавшийся нами мл. лейтенант Ф. К. Борисенко, а младший лейтенант Сазонов на сильно поврежденной машине совершил вынужденную посадку. В воздушном бою смертью героя погиб младший лейтенант А. В. Добродецкий, который, заметив опасность, грозящую командиру, таранил вражеский истребитель и погиб. 4 февраля 1944 года A. B. Добродецкому было присвоено посмертно звание Героя Советского Союза.
Сверяя доступные данные противоположных сторон, можно лишь предположить, что одной из жертв советских пилотов стал сбитый младшим лейтенантом Н. С. Артамоновым (Герой Советского Союза с 19.8.44) He-111 из состава 1./KG100. Кроме того, по всей видимости, удалось повредить один Ju-88 из KG3. Вероятно, что столь высокие заявки на воздушные победы, явно выходящие за пределы здравого смысла, были призваны хоть как-то компенсировать горечь от тяжелых потерь, понесенных в этих боях. Отметим, что и 9, и 10 августа основную массу сбитых самолетов противника, судя по оперсводкам 5-й воздушной армии, составляли именно истребители противника. Так, 9 августа было зафиксировано 25 побед (сбито 22 Bf-109 и 3 FW-190), а 10 августа в 22 воздушных боях отмечается уничтожение уже 49 немецких самолетов (из них 39 Bf-109 и 1 FW-190). Несложно посчитать, что только за два дня боев, по заявкам пилотов, было уничтожено 65 истребителей противника, или две истребительные группы полного состава.
В то же время при столь больших и официально признаваемых победах в воздушных боях в документах частей зачастую указывается на недостатки и упущения в организации боевой работы истребителей. Эти недостатки были, в общем-то, типичные для советских ВВС летом 1943 года. Например, командование 294-й иад отмечало по итогам августа все еще низкую слетанность групп. Это особенно становилось заметно при завязке боя, когда наши истребители в большинстве случаев старались атаковать все сразу. В результате группа распадалась в лучшем случае на пары, создавая в воздухе ненужную скученность. Все это не только увеличивало сумятицу, но и не позволяло командиру группы руководить боем. Отмечались и отдельные случаи покидания боя без разрешения командира.
Объективные трудности накладывались на субъективные. Так, командование 294-й иад отмечало, что имевшая в ряде случаев нестабильность прикрытия наземных войск есть «неизбежное зло» в условиях наступления и преследования противника. Кроме того, штаб дивизии неоднократно отмечал, что существующая система ВНОС не обеспечивает надежного наведения на воздушные цели. По мнению командования, «ключом» к решению проблемы должны были стать радиолокационные установки «Русс» и «Редут», однако, к сожалению, в тот момент они на фронте отсутствовали. Весьма неудобными оказались и большинство аэродромов базирования дивизии, которые представляли собой длинные узкие полосы, что значительно затрудняло взлет со стоянок и не позволяло держать наготове дежурную пару.
Вернемся от анализа действий истребителей к общему ходу событий на Степном фронте. С 10 по 13 августа тяжелые для обеих сторон бои на внешнем оборонительном обводе Харькова продолжались. Удачное наступление 9–10 августа позволило нашим войскам выйти к опорным пунктам немецкой обороны Дергачи, Черкасское-Лозовое, Циркуны. Командование группы Кемпфа оказалось в непростой ситуации. Несмотря на возникшую на отдельных участках фронта 9 августа панику, командованию 11-го и 42-го армейских корпусов удалось в итоге взять ситуацию под контроль, укрепив дисциплину, а также путем переброски резервов приостановить продвижение войск Степного фронта. Стойкая оборона крупных арьергардов, а также частые контратаки показывали советскому командованию, что борьба за Харьков предстоит тяжелая и кровавая.
О намерении противника оборонять северные подступы к Харькову говорила отмечаемая авиаразведкой переброска войск к линии фронта. Так, например, 10 августа в 18:30 было обнаружено выдвижение мотомеханизированной колонны в количестве 1500 единиц от Алексеевского на север к Харькову. Колонна была обнаружена в тот момент, когда ее голова уже входила в город.
Некоторая заминка в действиях ударной авиации 5-й воздушной армии, связанная с перебазированием на новые аэродромы 11–12 августа, заставила экипажи штурмовиков и бомбардировщиков действовать с меньшим напряжением. Однако уже 13 августа экипажи В. Г. Рязанова и И. С. Полбина участвовали в боях в полном составе. 5-й воздушной армией в этот день было совершено 452 самолето-вылета.
В своем распоряжении на 13 августа командиру 1-го бак генерал С. К. Горюнов приказал: «Наносить последовательные бомбардировочные удары по войскам и технике противника на дорогах Люботин — Харьков, Мерефа — Харьков. Вылеты производить не менее одновременно двух групп, обеспечив надежным прикрытием»[379]. При этом первый вылет бомбардировщики должны были выполнять по готовности немедленно, последующие — по данным своей разведки. Северную окраину Харькова командующий приказал не трогать. Целями пикирующих бомбардировщиков должны были стать войска на западной и южной окраинах Харькова. В итоге 13 августа бомбардировщиками 1-го бак, действовавшими группами по 7–9 самолетов, было совершено по указанным целям 107 боевых вылетов. Потери составили всего 2 Пе-2, один из которых был сбит зенитной артиллерией, а второй пропал без вести.
Большая нагрузка 13 августа выпала и на долю экипажей 1-го шак. На рассвете 10 Ил-2 735-го шап 266-й шад совершили налет на аэродром Основа. По докладам пилотов, было уничтожено 10 самолетов противника, создано 6 очагов пожара, а также отмечено 5 сильных взрывов. В дальнейшем группы 1-го шак численностью от 20 до 24 Ил-2 нанесли за день три удара в полосе действий 7-й гв., 53-й и 57-й армий. При этом если на фронте армий И. М. Манагарова и М. С. Шумилова основной целью «илов» были автомобильный и железнодорожный транспорт, а также скопления войск, то объектом вечернего удара в полосе армии H. A. Гагена стали немецкие танки из состава 6-й танковой дивизии в районе Мерефа, переброшенные сюда немецким командованием для удержания дороги Харьков — Красноград. Потери корпуса В. Г. Рязанова составили всего 2 Ил-2 и 2 Як-1.
Генерал И. С. Конев, по всей видимости, рассчитывал, что 13 августа станет днем перелома в ходе сражения за Харьков. Это видно по распоряжениям, отдаваемым им командующим 53-й и 57-й армиями, в которых содержится призыв стремительнее развивать наступление навстречу друг другу, выбрасывая вперед подвижные соединения. В то же время резкое неудовольствие командующего фронтом вызвали действия 13 августа 5-й гвардейской танковой армии. В своем грозном распоряжении комфронта отмечал, что в то время, как войска фронта ведут успешный бой за Харьков, танковая армия преступно топчется на месте[380].
