Виталий Горбач - Над Огненной Дугой. Советская авиация в Курской битве
Надо сказать, что 6 августа стало чрезвычайно удачным днем для младшего лейтенанта Ф. К. Борисенко. Кроме двух поврежденных He-111 пилот записал на свой счет Ju-88, сбитый с пикирования ранним утром около юго-западной окраины Белгорода, а также уничтоженный во второй половине дня «сто девятый». Несмотря на успехи, боевая карьера Ф. К. Борисенко оказалась, к сожалению, короткой. Уже через 4 дня, 10 августа, отважный пилот погиб в тяжелом воздушном бою с большой группой «мессершмиттов».
Неожиданная задержка наступления южнее Белгорода заставила командование Степного фронта более тщательно подойти к планированию наступления на следующий день, 7 августа. Командующий 5-й воздушной армией генерал С. К. Горюнов и его штаб получили распоряжение уделить особое внимание прикрытию 53-й армии, которая должна была овладеть Журавлевкой и Малыми Проходами — населенными пунктами, лежащими на границе Белгородской и Харьковской областей, а также перехватить шоссе Белгород — Харьков. Более сложная задача стояла перед командиром 1-го механизированного корпуса генерал-лейтенантом М. Д. Соломатиным. Его соединение должно было к исходу 8 августа захватить Дергачи — населенный пункт, находящийся всего в 8–10 километрах северо-западнее Харькова.
Наступление, начавшееся утром 7 августа, получило значительную поддержку авиаторов генерала С. К. Горюнова. За сутки 5-я воздушная армия выполнила 757 самолето-вылетов. Снова действовавший в интересах Степного фронта 1-й бак нанес в период с 7:56–8:00 и с 9:50–10:00 два удара силами трех девяток каждый. Экипажи Пе-2 подвергли бомбежке позиции артиллерии и скопления войск противника в районах Таврово, Нечаево, Муром, Липцы. При этом на цели выполнялось по два захода, с разных направлений. Наиболее подготовленные экипажи вели бомбардировку с пикирования, что в значительной степени сказалось на ее эффективности. Особенно выделялась эскадрилья старшего лейтенанта Скоробогатова из состава 82-го гв. бап, которая большинство боевых заданий, начиная с июля месяца, выполняла с пикирования. При этом сам командир эскадрильи 60 раз водил своих подчиненных на боевые задания.
Говоря об итогах налетов «пешек», сошлемся на доклад штаба 1-го бак от 7 августа, в котором, в частности, говорилось: «По наблюдениям экипажей и дешифрированием фотосхем целей — задание выполнено отлично. Отмечены прямые попадания бомб в окопы и по скоплению автомашин и артиллерии противника. Дешифрированием схем установлено: уничтожено и повреждено до 50 домов, до 55 автомашин, 10 танков, 30 повозок, 13 огневых точек, 1 склад боеприпасов, 1 склад ГСМ»[373].
Подтвердили успех действий бомбардировщиков и наземные войска. Командир 1-го бак получил телеграмму от командующего 5-й воздушной армией, в которой говорилось: «Шумилов передал, что Ваши бомбардировщики в первый вылет действовали исключительно хорошо, благодаря этому был взят пункт Таврово, а после бомбардирования Бродок, наземные части заняли его северную окраину и ведут бой за его овладение»[374]. Представление об эффективности массированных бомбежек дополняли и показания пленных. Так, захваченный в районе Бродок ефрейтор 107-го артполка 106-й пехотной дивизии рассказал, что его полк потерял свыше 75 % личного состава и матчасти в результате обработки его русскими бомбардировщиками.
На четверть увеличил число боевых вылетов 7 августа и 1-й шак. Из 398 самолето-вылетов 190 пришлось на штурмовики, а 208 — на истребители 203-й иад. На плечи летчиков-истребителей дивизии И. Ф. Баранчука, занятых в основном сопровождением штурмовиков 266-й и 292-й шад, легла поистине огромная нагрузка, сохранявшаяся на протяжении всей операции. Так, например, 7 августа 247-й иап совершил силами 18 Як-1 83 самолето-вылета, 270-й иап 19 самолетами — 71 самолето-вылет и 516-й иап 12 самолетами — 46 самолето-вылетов. Не сложно подсчитать, что средняя нагрузка на один самолет в полках дивизии составила от 3,7 до 4,6 вылета в день.
Связанные прикрытием «илов», летчики 203-й иад в основном вели воздушные бои с небольшими группами истребителей противника, старавшихся неожиданно атаковать штурмовиков. Несмотря на самоотверженность подчиненных генерала И. Ф. Баранчука, в их боевой работе еще частенько случались досадные промахи, что вызывало обоснованную критику прикрываемых ими экипажей Ил-2. Например, в трех воздушных боях, проведенных экипажами 292-й шад 7 августа, в двух случаях истребители сопровождения в бой не вступали. Так, около 11:22 12 Ил-2 800-го шап были атакованы парой FW-190. Отсутствие противодействия со стороны истребителей сопровождения позволило пилотам «фокке-вульфов» провести в общей сложности восемь атак, нанеся тяжелые повреждения 3 Ил-2. В 16:05 12 Ил-2 этой же дивизии снова подверглись атакам четырех немецких истребителей (на сей раз опознанных как «мессершмитты»). Отсутствие противодействия со стороны эскорта, который летел выше, снова позволило немцам провести шесть атак.
Впрочем, как показала практика, летчики генерала В. Г. Рязанова были вполне в состоянии постоять за себя, вступая в активный воздушный бой с самолетами противника. Так, около 17:25 в районе Микояновка 12 Ил-2 800-го шап атаковали группу из 18 Ju-88 и Ju-87, шедшую под прикрытием 8 Bf-109. В результате боя на счет пилотов и воздушных стрелков было записано 3 Ju-87. В 18:40 в районе Журавлевка состоялся еще один воздушный бой, в котором принимали участие 12 Ил-2 673-го шап 266-й шад и 12 Як-1 против 30 Ju-87 и 18 Bf-109. По докладам пилотов, удалось сбить еще три «лапотника». При этом два Ил-2 были тяжело повреждены, но смогли перетянуть на свою территорию. Возможно, жертвой «илов» в этих боях стали один или два Ju-87D-3 из трех, потерянных эскадрой StG77 из состава в этот день.
Документы 5-й воздушной армии зафиксировали за 7 августа 26 воздушных боев, в которых было сбито около 40 самолетов. Среди них 22 Bf-109, 6 Ju-88, 6 Ju-87, 4 He-111, 1 FW-190 и 1 Hs-126. Отметим, что эти данные фигурируют в оперсводках армии с пометкой «по докладам экипажей». Собственные же потери от воздействия противника составили 4 самолета, а 12 истребителей и штурмовиков считались не вернувшимися с боевых заданий. Кроме того, 7 Ил-2 1-го шак в результате полученных в боях повреждений совершили вынужденные посадки.
Противником экипажей 5-й воздушной армии 7 августа оставались истребители из состава 6./JG52 и III/JG52. Летчики последней одержали за день около 14 побед. В основном жертвами были истребители (10 побед), идентифицированные как ЛаГГ. Что имели в виду под этим обозначением немецкие эксперты — лобастые Ла-5 или неправильно опознанные остроносые «яки», остается загадкой. Отметим лишь, что потери наших истребителей за день составили 7 «яков» и 2 «лавочкина». По всей видимости, 2 Як-1 из состава 6-го иап в вечернем бою стали жертвами командира III/JG52 Гюнтера Ралля.
Для противодействия советскому наступлению севернее Харькова командование 4-го воздушного флота задействовало группы штурмовиков и бомбардировщиков из состава II/SchG1 и III/KG27, наносивших удары в основном по колоннам наших войск на шоссе Белгород — Харьков, а также по боевым порядкам 1-го механизированного корпуса в районе Веселая Лопань. Один из таких налетов удалось сорвать пилотам 6-го иап 294-й иад. Около 13:20 восьмерка Як-1, ведомая командиром полка майором Ф. А. Лукелием, на высоте 4500 метров обнаружила 3 группы общей численностью 23 He-111 под прикрытием 6 Bf-109. Разделившись на две четверки, наши истребители атаковали сверху немецкие бомбардировщики. При этом младшим лейтенантам С. А. Власову и Б. Ф. Козулину удалось сбить два вражеских самолета. «Хейнкели», не выдержав этой неожиданной атаки, стали сбрасывать бомбы в поле в районе Бессоновки и заворачиваться на обратный курс. Однако стрелкам замыкающей шестерки удалось поджечь «як» лейтенанта А. И. Васильева, который на горящей машине ушел в восточном направлении.
Немецкие списки потерь подтверждают, что III/KG27 действительно потеряла в этот день два самолета. При этом машина из состава 9-го отряда погибла вместе с экипажем, а вот раненный в бою командир III/KG27 гауптман Карл Майер (Mayer Karl), летевший в составе 8-го отряда, сумел посадить поврежденный на 30 % He-111Н-16 на аэродроме Харькова. Такой же процент повреждений имели и два FW-190F-3 из состава 6./SchG1, один из которых, вероятно, стал жертвой капитана Ш. Н. Кирия из 427-го иап. Только живучесть «фокке-вульфа» спасла пилотов на сей раз. Несмотря на полученные повреждения (30 и 35 % разрушения), оба штурмовика совершили посадку на харьковском аэродроме.
Говоря о боях в районе Харькова, нельзя не сказать, что действия двухмоторных бомбардировщиков достаточно критично оцениваются в советских архивных документах. Высота полета «юнкерсов» и «хейнкелей» в дневное время в течение июля — августа неизменно повышалась от 2500 до 4000 метров, что под конец стало сказываться на точности бомбометания. При этом основной опасностью для самолетов «кампфгешвадеров» оставались расчеты зенитной артиллерии Красной Армии. Однако все больше давала себя знать и возросшая агрессивность наших истребителей, которые в подавляющем большинстве случаев активно атаковали немецкие самолеты, часто нарушая боевой порядок групп бомбардировщиков, не давая делать заход на цель. Недаром, говоря о событиях 1943 года, генерал Швабедиссен вынужден был признать: «Характерная для русских истребителей оборонительная тактика в борьбе с немецкими бомбардировщиками ушла в историю»[375].
