Егор Иванов - Честь и долг
Яков Михайлович говорит о том, что в Минске назревает новая корниловщина — город окружен казачьими полками, и среди них ведется агитация против большевиков. Но из Минска революционный Петроград может ждать и подмоги — оттуда готовы послать надежные полки в столицу… На Северном фронте происходят подозрительные перемещения войск в тыл Петрограда.
Закончив доклад, Свердлов предоставил слово Владимиру Ильичу. Ленин с упреком отметил, что с начала сентября наблюдается какое-то равнодушие к вопросу о восстании.
— Между тем это недопустимо, если мы серьезно думаем о захвате власти Советами, — страстно говорит он. Ильич подчеркивает, что в связи с намерением Керенского сдать Петроград немцам необходимо немедленно переходить к решительным действиям. И международное и внутреннее положение благоприятствует этому. Солдаты и рабочие теперь в массе идут за большевиками…
— Политическая обстановка, таким образом, готова, — делает неопровержимый вывод Ленин. — Надо говорить о технической стороне восстания. В этом все дело.
Владимир Ильич предлагает принять резолюцию. В ней ЦК должен поставить на очередь дня вооруженное восстание, предложить всем организациям партии руководствоваться этим и с этой точки зрения обсуждать и разрешать все практические вопросы.
Предложение Ленина о восстании вызывает бурные прения.
Представитель московской организации Ломов выступает сразу после Ильича и поддерживает от имени Москвы "в.в.", как сокращенно в Центральном Комитете стали называть вооруженное восстание. Урицкий, соглашаясь с Лениным, заявляет: "Надо решиться на действия определенные"… Свердлов высказывается за восстание.
Каменев, теребя рыжую бородку, резко возражает и ссылается на Учредительное собрание, в котором шансы большевиков будут велики. Зиновьев, скрестив заметно кривые даже в широких брюках ноги, полностью поддерживает Каменева. Жгуче черный экспансивный Троцкий с острыми чертами лица и стреловидной бородкой выворачивается на особую позицию. Он не выступает открыто против восстания, но предлагает отложить его до Второго съезда Советов, который неизвестно, соберется ли в назначенный срок. Спокойно сидеть и слушать оппортунистов Ленин не может. Он то шагает взад и вперед по комнате, то останавливается, заложив пальцы рук за проймы жилета, чуть раскачиваясь всем корпусом. От него веет энергией и могучей силой.
Ленинская резолюция ставится на голосование. Десять — за, двое Каменев и Зиновьев — против. ЦК берет курс на вооруженное восстание.
87. Петроград, 20 октября 1917 года
Как в февральские дни, начиная с сентября Россия чувствовала дыхание великих перемен. Волны революционной энергии народа вздымались все выше и выше. С середины октября во всех слоях общества широко и открыто обсуждалось намерение большевиков свергнуть правительство и взять власть в свои руки. Говорилось и о том, что сами инициаторы новой революции откладывают восстание, что против Ленина выступают такие крупные большевистские лидеры, как Каменев, Зиновьев, Бухарин и некоторые другие. Многим, особенно в Петрограде и в Ставке, было ясно, что если большевики не выступят в ближайшие дни, то с фронта прибудут ударные батальоны, и бронированный кулак новой корниловщины ударит не только по ленинцам, но сметет все те завоевания демократии, которых народ добился после Февраля.
После того как Каменев восемнадцатого числа в интервью газете "Новая жизнь" от своего имени и от имени Григория Зиновьева высказал несогласие с решением партии идти на восстание, Временное правительство и главный начальник Петроградского военного округа полковник Полковников пришли к выводу, что ближайшим возможным днем большевистской атаки может быть 20-е. Ведь вождь большевиков уже дважды заявлял своим соратникам: "Промедление в восстании смерти подобно!" Были сделаны некоторые приготовления.
Но вопреки прогнозам этот день начался спокойно. Ясная и теплая, необычная для Питера в октябре погода сменилась дождями и туманами. Ненастье принесло на улицы серую влажную мглу, в которой вечерами желтыми пятнами светились редкие фонари да казенные учреждения блистали окнами допоздна.
Смольный приобрел боевой вид. Огромные махины броневиков с грозными пулеметными башнями перекрыли подступы к штабу большевиков. Из-за колонн на улицу смотрят рыльца пулеметов. За железной оградой сквера — автомобили и мотоциклетки, ждущие курьеров с приказаниями в районы. От всех людей, входящих в здание, красногвардейцы и солдаты требуют пропуска, выданные комендатурой Смольного. Анастасия Соколова с гордостью показывает свой картонный прямоугольник с круглой печатью, подписанный комендантом ВРК Дзержинским.
Военно-революционный комитет только разворачивает свою работу, но уже установил жесткий порядок. Настя — один из делопроизводителей комитета.
Уже в вестибюле на первом этаже Соколова ощущает задорный боевой дух, пронизывающий все пространство. Он во всем: в энергии людей, в ящиках с винтовками и патронами, сложенных в коридорах, в пулеметах, которые волокут солдаты.
По главной лестнице, полной людей, идущих встречными потоками, Настя поднимается на третий этаж.
Вот и комната номер десять. Здесь обосновался Военно-революционный комитет, созданный при Петросовете по указанию ЦК большевиков.
С особенным настроением шла Настя сегодня на работу. Были установлены дежурства, непрерывно поступали сообщения из стола донесений о настроениях солдат и рабочих, готовились доклады для руководителей ВРК. И вот теперь ее первое дежурство, Дзержинский, Свердлов, Сталин особенно часто требуют информацию и встречаются с представителями полковых комитетов. А Соколова отвечает за четкость этой работы. Хорошо, что Михаил Николаевич Сенин направляет ее действия и подсказывает, если что не так…
В просторной комнате, бывшей когда-то классной, парты сдвинуты в угол. Вокруг длинного стола сидят человек семьдесят и деловито, спокойно решают многочисленные технические детали подготовки восстания. Настя со своим блокнотом удобно устроилась за партой.
Настя оглядывает собравшихся. Ведет заседание Подвойский. Антонов-Овсеенко, секретарь ВРК, следит за повесткой дня. Видные большевики — члены Военно-революционного центра по руководству восстанием, избранные на заседании ЦК шестнадцатого октября, без длинных словопрений принимают решения.
ВРК постановляет наладить связь со всеми воинскими частями и направить в каждую из них своих комиссаров. Сместить комиссаров Временного правительства и действовать в пользу восстания. Из меньшевиков присутствует один Богданов, член военного отдела соглашательского ЦИК. Несколько офицеров-эсеров из Союза социалистов народной армии тоже с большевиками в ВРК.
Михаил Сенин докладывает о положении дел в Ставке верховного главнокомандующего. Там вызревает контрреволюция. Принимается решение: направить в Могилев агитаторов. Следующий вопрос — намерение черносотенцев и казаков провести крестный ход в день Петроградского Совета, назначенный на 22 октября. Задача: не допустить эксцессы. Постановили потребовать от казаков свести крестный ход до минимума.
Курьер приносит свежие буржуазные газеты. Опубликован приказ об аресте В. И. Ленина, подписанный министром-председателем Керенским и министром юстиции Малянтовичем. Один из листков Михаил подает Антонову-Овсеенко, докладывает:
— Временное правительство получило точные сведения о том, что Владимир Ильич в Петрограде. Все брошено на его поиски. Опасность для Ильича растет…
— Уже недолго ему оставаться на нелегальном положении! — улыбается секретарь ВРК. — Скоро ВРК возьмет власть…
…Гостиница «Европейская». Два с половиной часа пополудни. Вестибюль полон помещиками, бежавшими из своих имений, их женами, офицерами, ждущими или ищущими свиданий с дамами, пронырливыми молодыми господами… Портье посматривает на дверь. К главе американской миссии Красного Креста миллионеру Томпсону и его помощнику Робинсу приглашены военные атташе и главы военных миссий Англии, Франции и США. Будет также секретарь Керенского Соскис и русский генерал, представитель военного ведомства Неслуховский.
В апартаменты, занимаемые Томпсоном, уже отправлены официанты с напитками.
Первыми приходят русские гости. Затем — генералы Нокс и Джадсон. Начальник французской военной миссии генерал Ниссель опаздывает, но не надолго. Появляется и он. Мистер Томпсон открывает совещание.
— Наша цель, — объявляет американский деятель Красного Креста, продумать меры по спасению Временного правительства и сохранению России в войне.
По предложению Томпсона Робине излагает план: правительство Керенского и меньшевистский ЦИК следует объединить на платформе обещания переговоров о мире и немедленной раздачи помещичьих земель. Затем Томпсон сообщает, что он посетил Керенского и предложил ему украсть лозунг большевиков о мире, принять их главный пункт о разделе земель. Керенский дал согласие, но пожаловался, что союзники не хотят понять Россию и заставляют его говорить две трети времени в духе западноевропейского либерализма, оставляя только треть на разговоры в духе российского славянского социализма. А только такие лозунги дадут ему возможность продержаться до подхода верных частей с фронта.
