Евгений Кукаркин - Мы оба очень разные
- В Москве в алмазном фонде есть почти квадратный колумбийский изумруд массой 136,25 карата, он вправлен в брошь и обрамлен крупными бриллиантами. Пожалуй это самый большой изумруд в России. Различные по массе изумруды украшает "Большой наряд" для царя Михаила Романова - венец, скипетр и державу. Изумительные по красоте кристаллы находятся в Восточной и Золотой кладовых Эрмитажа.
- А какой самый большой изумруд в мире? - спросила Маша.
- Самый крупнейший это Соммерсет, найденный в ЮАР. Его вес приблизительно 24000 карат.
- А у нас в России находили крупные изумруды?
- Находили. На Урале был найден "Кочубеевский изумруд", около 11000 карат, "Славный уральский" - 3362,5 карата, "Коровенский" - я точно не помню его вес, но очень большой.
- Почему же ты говоришь, что в России крупных изумрудов нет, вон их сколько...
- Кочубеевский и Славный, находятся за границей, а Коровенский - украли и до сих пор найти не могут.
- Сколько же стоят изумруды?
- Бездефектный кристалл массой свыше 5 карат стоит дороже алмаза. В мировой практике обычно чистые кристаллы стоят, за один карат от 500 до 5000 долларов. Принцип один, чем крупнее, тем дороже.
- Сколько же стоит тот камень, который у меня, помнишь, на цепочке...
- Он карат сорок. Стоимость такого камня около 50 тысяч долларов.
- Папа сказал 75.
- Наверно он прав, ему же еще делали обрамление.
- Ты его здесь нашел?
- Здесь.
Федя пробует носилки, уперев их в ель.
- А вроде ничего.
- Давайте спать ребята, - предлагаю я.
Утром, все бодро выбрались из своих мешков, даже Маша не поленилась привести себя в порядок и почистить зубы. Мы спешно поели консервов и взяв фонарики, кайла, лопаты, самодельные носилки и топор, стали спускаться вниз. Крошечный пятачок карниза завален бревнами. Я первый перелез их и буквально вполз в темный лаз между камнями. Свет фонарика выхватил расширяющийся тоннель, с перегнившими крепями и невероятным количеством паутины. Почти подталкивая меня, влезает Федя.
- Черт возьми, да здесь можно встать.
- Лучше крикни тем с наружи, чтобы заталкивали бревна и инструмент.
Опять возня с бревнами, мы их складываем вдоль стен. Вскоре в лаз проникает вся группа. Лучи фонариков замелькали по грязным сводам.
- Взяли инструмент, каждый прихватит по бревну и пошли, - командую я. Только осторожно, не сбейте бревнами старые крепи, иначе конец.
Идем осторожно то туннелю. Минут через пять попали в развилку.
- Нам направо.
- А что налево? - спрашивает Федя.
- Тупик. Кто то хотел пробить туннель на западный склон и не успел.
- Значит здесь кто то уже копался?
- Рудник открыт давно, наверно еще при Петре, но просуществовал недолго. По выемке породы видно, что старатели удачно попали на гидротермальную жилу в сланцах, но прошли вдоль нее немного. Перед рудником произошла катастрофа и все кончилось.
Через две минуты ходьбы, мы уперлись в стену из углисто-карбонатного сланца.
- Осторожно, даже не прикасайтесь к стенам. Давайте подгонять крепи.
Мы стали подгонять бревна под свод. Когда сделали первые два ребра. Я взял кайлу.
- Федя, бери вторую. Мы рубим сланец здесь, вдоль этих темных полос. Гоша и Миша отгребают и на носилках выносят отвал наружу. Маша, будет просеивать отвал и собирать кристаллы.
- Как же я там одна.
- Ничего, пристроишься, карниз большой, лишние породы будешь сбрасывать вниз.
Мы добросовестно рубили стенку и оттаскивали породу на выход, Прерывались, чтобы закрепить своды и опять начинали долбить проступающую жилу. Через четыре часа сделали перерыв и выползли на свет. Маша сидит на бревне, и перебирает отвал, горой насыпанный перед ней.
- Маша, что-нибудь есть? - нетерпеливо спрашивает Гоша.
- Есть, - она нагибается за бревно и достает кристалл густо зеленого цвета, - во.
- Это и всего?
- Нет. Это самый крупный, а там много других.
Мы подбегаем к ней и видим за бревном небольшую горку изумрудов.
- Мать честная, - воскликнул Миша, - есть...
Три дня вкалываем, как лошади. От восхода до темна, крутимся в этом руднике. Никого подгонять не надо, все охвачены азартом, этому способствовала удача - жила попалась прекрасная. Кристаллы поднимаем в лагерь и вскоре под елью появилась горка из них. Уже вечером, когда все собрались у костра, я предложил.
- Ребята. Давайте делить.
- Как ты это хочешь сделать? - спрашивает Федя.
- Разделим на пять частей, потом Маша отвернется и скажет кому какая часть достанется.
- Может, мы сделаем четыре части. Маше как женщине, отберем небольшую партию, которую она без дележа возьмет, - предлагает Федя.
Все кивают головами.
Мы начинаем делить кристаллы, равномерно разбрасывая в кучи большие и маленькие изумруды. Маше подобрали небольшую груду средних и больших камней. Потом Маша отвернулась и начала "колдовать", мне досталась крайняя куча, которую я тут же запихнул в рюкзак.
Утром в лагере шум. Федя лежит на земле и любуется чистотой кристалла, при этом смачно ругаясь. Гошка прыгает вокруг своего мешка и хохочет.
- Вот заживем...
Миша зарывает руку по локоть в камни и выдергивает какой-нибудь кристалл, потом опять копается...
- Ребята, сейчас поедим и пора удирать от сюда, - объявляю им.
- Кто и уйдет, а мы останемся, - говорит Федя.
- Ребята, вам столько камней не унести.
- Это мы посмотрим.
Я почувствовал подвох.
- Что вы там еще надумали?
- Миша, давай... - Федя кивает ему.
- Понял.
Миша лезет в свой спальный мешок и достает небольшую радиостанцию. Включает тумблера, одевает наушники.
- Компас, как слышите, прием, - начинает бубнить он.
Через минут семь, пресловутый "компас" ему ответил.
- Мы вышли на точку. Нужна ваша помощь. Ага... Ясно... Начнем с утра.
Он сдирает наушники и отключает станцию.
- Федя, кто-то включил здесь радиомаяк. Уже три дня он работает. Наши засекли его и уже отметили координаты.
- Так, - Федя угрюмо смотрит на меня, - Твоя работа?
- Моя. Я должен это месторождение сдать компании. Для этого и нахожусь здесь, для этого и вывесил маяк.
- Дать бы тебе по морде за такие дела. Куда дел маяк?
- Не знаю, темно было, я его включил и швырнул в лес. Где он сейчас валяется, поди разбери...
- Миша, ты можешь отыскать маяк?
- Нет, здесь пеленгатор нужен.
- Вот черт. Мишка, возьми автомат и держи этих... на прицеле, не дай им удрать.
- Да вы что, ребята? Мы же все делали вместе...
- А теперь, после твоего предательства - врозь. Гошка, бери пилу, начнем расчищать площадку.
Они валили деревья до темноты и вскоре пришли к нам усталые и злые.
- Мишка, - орет Федя, - Мы сейчас поедим и спать, а ты посиди ночь с этими...
Вскоре лагерь затих. Маша залезла в свой спальный мешок, я прикрылся плащом, один Мишка сидел перед костром и подбрасывал в него ветки и сучья.
Проснулся от холода. Уже брезжит рассвет. Костер почти потух, Мишка спал, закутавшись в ватник и прижавшись к стволу ели. Я подполз к мешку Маши и зажав ей рот тихо прошептал в ухо.
- Проснись.
Она дернулась и открыла глаза.
- Тихо. Вылезай из мешка.
Помогаю ей выбраться. За спиной Мишки прислонено к дереву, ружье "Манлихер". Осторожно беру его, а из брошенной на землю коробки, набираю в карманы патроны. Две банки тушенки, флягу и противомоскитные сетки пихаю в карманы рюкзаков.. Мы забираем свои рюкзаки и, буквально на цыпочках, выбираемся из лагеря. Я ее провожу мимо лесоповала, устроенного вчера нашими попутчиками, и по едва заметным тропам веду ее на юг.
Идем по лесам, с частыми остановками, почти сутки. Кое как переспали под наломанным лапником, причем Маше досталось от комара и гнуса. Она не привыкла спать под открытым воздухом, спальные мешки мы бросили в лагере при бегстве, и теперь хандрит.
- У меня расчесана нога и руки, смотри какие красные.
- Приложи листья березы...
- Сам приложи, где ты видишь березу. Завел черт знает куда.
- Мы скоро выйдем к деревне...
- Ты уже давно говоришь это.
Она ворчит и такое ощущение, что наливается яростью.
Вновь тронулись в путь. У Маши совсем испортилось настроение, видно тяжесть дает о себе знать. Она стала огрызаться и ворчать. К часу дня свалились у ямы с ключевой водой. Маша вроде тут пришла в себя, но маски злости с лица не сняла. Она устала и развалились на траве.
- Нам куда идти? - резко спрашивает она.
- На солнышко
- Это туда? - она махнула рукой.
- Да.
- А далеко до первой деревни или поселка?
- Совсем рядом, часа два осталось. Если не сбиваться, идти прямо метров через сто, выйдешь на старую заросшую дорогу. По ней опять... по солнышку прямо в деревню.
- Чего же мы тогда так долго шли к месторождению? Тогда почти двое суток, а сейчас полтора....
- Колесили, сбивали след.
- До чего тяжелые камни.
- А ты что думала... У меня от напряжения плечи сводит. Еще гнус и комары проклятые... Посиди здесь, я пройдусь.
