Александр Шульгин - Tihkal
Мистер Гуд старался простыми словами разъяснить Фоска сложные научные идеи, но время от времени отвлекался на веселый поток химической информации, источником которого был Шура. Иногда агент Фоска вздыхал и вежливо жаловался, что не получает ответов на конкретные вопросы для своего отчета, на что Шура и Гуд прекращали свою дискуссию, поворачивались к агенту, и снова Гуд медленно и аккуратно переводил и объяснял. А у Шуры пропадал блеск в глазах: он вспоминал, зачем он здесь и что собой представляют его собеседники.
В основном, допрос развивался по такой схеме:
- Вот этот препарат, есть ли у вас квитанция о его покупке?
- Да, конечно - вот она.
- Могу я включить ее в свой отчет?
- Как вам угодно.
- Почему в вашей лаборатории мы нашли такое количество 2-СВ?
- Как я уже говорил вам... (и он повторял все то, что уже говорил в лаборатории, а мистер Гуд объяснял все простыми словами).
- А как вы используете данный химикат?
- Обычно для... (длинное перечисление химических реакций - перевод мистера Гуда)
Теперь даже мне было понятно, что эта проверка совсем не похожа на предыдущие, и что мистер Фоска - не просто слишком усердный инспектор. И опять, как и три недели назад, главный вопрос остался без ответа. Когда Шура пошел зачем-то в кабинет, я спросила: "Почему наш друг Пол и четверо предыдущих проверяющих не говорили Шуре, что он нарушает какие-то правила"?
Продолжая что-то записывать в свой блокнот, агент Фоска повернулся на стуле в мою сторону: "Понимаете, мэм, иногда друзья не говорят нам всей правды. А потом, ваш друг Пол мог не знать всех правил - он же был начальник, а не химик".
- Но ведь инспекторы DEA должны были знать все правила. Что же они ничего не сказали?
В голосе Фоски послышался оттенок нетерпения:
- Просто они были некомпетентны. К сожалению не все инспектора знают свое дело.
- О чем вы? - все еще не понимала я. - Все четверо? Некомпетентны?
На этот раз Фоска почти разозлился. Он взглянул на меня из-за своих бумаг и резко проговорил:
- Да, мэм, такое, к сожалению, случается.
Что он имеет в виду - некомпетентны? Не может быть! Должно быть он шутит. Но нет: этот человек не шутит. Он говорит мне - нам, что это его последнее слово, его окончательный ответ: бросайте, сворачивайте свою работу.
Наконец-то я начинаю понимать.
Как долго я не понимала!
Когда Шура снова сел за стол, вошел молодой японец из полиции штата и очень дружелюбно объявил, что никаких признаков преступной деятельности не обнаружено, и что господин доктор не должен забывать, что это всего лишь очередная проверка. Видимо, он пытался нас успокоить, и сам говорил с явным облегчением.
Ну, слава Богу, они хотя бы ничего нам не подкинули.
Следующий акт драмы был разыгран ближе к вечеру, когда мистер Гуд и Шура отлучились в кабинет. Агент Фоска пересел так, чтобы повернуться лицом ко мне, и достал из своего портфеля кипу бумаг. Даже со своего кресла я разглядела, что одна из бумаг - это ксерокопия нашего интервью, напечатанного полгода назад в одном контр-культурном журнале. Интервью предназначалось для книги, и мы были неприятно удивлены, увидев его в журнале, но ко времени инспекции мы уже забыли о нем. Я спросила: "Это у вас статья из журнала "Flying High"?
Фоска посмотрел на меня и совершенно серьезно ответил: "Да, вы пользуетесь успехом, и ваша слава часто вас спасала".
"Что"? - я была потрясена. Что он имеет в виду - "часто нас спасала"? От чего спасала?
Да и слава - это когда твое лицо попадает на обложку журнала "Ньюсуик" или "Тайм", а мы известны в очень ограниченном кругу.
- Давали ли вы запрещенные препараты членам вашей группы? - неожиданно сменил тему агент Фоска.
Я чуть не подпрыгнула на стуле. Что за дурацкий вопрос!
- Мистер Фоска, не забывайте, что все, описанное в книге - вымысел. Я имею в виду, конечно, первую часть.
- А некоторые считают, что там все правда.
- Что бы там люди не считали, это все вымысел.
- Если кто-нибудь из вашей группы сознается, что вы давали ему запрещенные препараты, если только это случится...
- Это не может случиться, потому что мы никогда не давали людям запрещенные препараты.
Фоска погорячился. Ему не стоило заводить разговор о PIHKALе. Инспекция не должна иметь к книге никакого отношения. Они просто проверяют соблюдение правил техники безопасности, смотрят, нет ли признаков преступной деятельности - о книге речь не может идти. Зато теперь я все поняла. Видимо кому-то в штаб-квартире DEA не понравилась книга, и теперь они хотят показать нам, кто здесь главный, кого надо бояться.
Когда Шура и мистер Гуд вернулись за стол, допрос продолжился. Теперь они обсуждали закупки конкретных прекурсоров. Наконец агент Фоска закончил свою работу.
В этот момент произошло самое сумасшедшее событие дня. Пока Фоска собирал документы, которые ему предоставил Шура для отчета, в комнату зашли двое в униформе. В руке у каждого было по довольно потрепанному экземпляру PIHKALа, и они попросили у Шуры автограф. Он радостно согласился и предложил мне в свою очередь подписать книгу. Тогда подошел третий полицейский и спросил, нельзя ли ее купить. "Конечно, можно"! - сказали мы, и Шура притащил еще две копии и снял у одной суперобложку, чтобы подписать ее. Еще один агент взял четвертую книгу и начал листать страницы, бормоча себе под нос: "Интересно, очень интересно", и мы попросили принять ее в подарок, хотя мы совсем не были уверены, позволительно ли это ему при данных щекотливых обстоятельствах. Немного поколебавшись, он согласился и тоже попросил подписать книгу - что мы сделали с радостью.
Фоска уложил бумаги в портфель и направился в сторону четвертого подвала. Интересно, какие чувства он сейчас испытывает по поводу автографов: ярость, смущение или безразличие?
Спросили ли они разрешения у Фоски? Или для него это было таким же сюрпризом, как и для нас? Вряд ли он рад такому обороту событий. Как здорово, что это случилось! Полное сумасшествие!
Только один раз Шура не смог сохранить маску - невозмутимого, доброжелательного зрителя. Под самый конец нашествия толстый полицейский, которого я окрестила "дядюшкой", заглянул в комнату и спросил: "Извините, мэм, не растут ли здесь кактусы пейотля"?
- Да, конечно, прямо за вами у стены.
Несколько человек, стоявших во дворике, замерли, словно я показала им на большого удава. "Дядюшка" воскликнул: "Так я и думал! Так я и думал! я сразу понял..."
Неожиданно вокруг наших кактусов забегали люди. Кто-то спросил у Шуры, зачем он выращивает их, и он стал рассказывать про неизученные, неизвестные науке алкалоиды, следы которых присутствуют в кактусе. Он говорил спокойно и с воодушевлением, зная, что лицензия позволяет ему иметь пейотль.
Невысокий, толстый, похожий на азиата полицейский объявил, четко выговаривая каждое слово: "Доктор Бородин, нам придется забрать кактусы, мы должны их уничтожить. Понимаете?"
На Шурином лице читалось недоверие: "Но по лицензии я имею право их выращивать. Проверьте, загляните в свои правила: вы убедитесь, что это ошибка".
Кто-то побежал за агентом Фоска.
Пока его искали, полицейские столпились вокруг горшков с кактусами, чтобы лучше их рассмотреть. Они нагибались к кактусам, отпуская удивленные замечания по поводу их внешнего вида. Я наклонилась вперед, наблюдая за ними со своего места.
Очень странно: агенты служб по борьбе с наркотиками не знают, как выглядит пейотль. Очень странно. А когда я показала им на него, они вели себя так, словно бедное растение может подпрыгнуть и укусить. Они, что, боятся, что кактус попадет в их организм и отравит их разум и душу? Скорее всего, это так. Они слышали, что пейотль - это что-то безумное, опасное, их головы полны ужасов, которых им нарассказывали о действии этих маленьких зеленых шариков.
Появился агент Фоска, и толстый полицейский показал ему кактусы. После этого он отвел Фоска подальше от толпы и стал что-то энергично ему доказывать. Шура с волнением следил за разговором, стоя в дверях дома. Наконец агент Фоска подошел к Шуре и сказал извиняющимся тоном:
- Простите, доктор, но кактусы придется забрать.
- Но я их выращиваю для научных исследований уже пятнадцать лет! Где вы прочитали в ваших правилах, что я не имею права анализировать химический состав кактусов?
- Хорошо, покажите мне следы надрезов. По-моему над этими кактусами не проводилось никакой исследовательской работы.
- Конечно! Я ведь еще не приступал к этим исследованиям. Но кактусы мне очень нужны...
Неожиданно из-за двери высунулась голова толстого полицейского:
- Мы забираем кактусы, и если вы будете возражать, мне придется надеть на вас наручники и зачитать вам ваши права! Надеюсь, вы меня понимаете?!
Он вперил свой взгляд в Шуру, пока не убедился, что тот полностью осознал сказанное, потом повернулся к своим подчиненным и жестом приказал им приступать. Полицейские направились к кактусам.
