Владимир Лигута - Наша кровь у Сморгони

Солдатам и офицерам Российской армии — русским и белорусам, павшим на полях сражений Первой мировой войны — посвящается.

Та далекая Первая мировая…

В историю войн вошли города и населенные пункты, у которых разворачивались наиболее ожесточенные бои и сражения…

Французский Верден и бельгийский Ипр известны всему миру. На белорусской земле, в 120 км западнее Минска, есть свой символ воинской доблести и славы Первой мировой войны — небольшой город Сморгонь.

О «героях Сморгони» в те далекие годы писали газеты и журналы, многие военачальники и общественные деятели бывали на этом участке фронта, известные в последствии люди воевали здесь в разные годы, оставили свои воспоминания в мемуарной и художественной литературе.

Каждый из них по-своему видел и оценивал те события, но в одном они были едины — они любили свою Родину и готовы были отдать за нее жизнь.

Первая мировая… Жестокая и кровавая, она стала «забытой» войной.

В августе 1914 года в Российской империи была проведена мобилизация. С 1906 года в результате военной реформы служба в русской армии стала составлять 18 лет. Из них 3 года — действительная срочная служба, 7 лет — запас 1-го разряда, 8 лет — запас 2-го разряда. Всё мужское население, годное к строевой службе, но не служившее, составляло на случай войны государственное ополчение. Призыв проводился строго по территориальному принципу и все военно-обязанное мужское население белорусских губерний в возрасте до 43 лет в течение трех дней пополнило ряды русской армии. Более 300 воинских эшелонов ежедневно увозили пополнение на запад, к фронту.

На территории Минского военного округа запасные и резервные части разместились в Брест-Литовской, Гродненской и Бобруйской крепостях, в гарнизонных казармах Минска, Витебска, Гомеля, Могилева, Полоцка, Барановичей, Рогачева, Лиды и других городов.

Тысячи белорусов — солдат и офицеров — попали служить в пехотные и кавалерийские полки, в бригады полевой и осадной артиллерии, в рабочие инженерные дружины, железнодорожные батальоны и военно-дорожные отряды. Многие осваивали до того незнакомую технику в воздухоплавательных и авиационных частях, в броневых дивизионах, автомобильных, мотоциклетных и самокатных (велосипедных) ротах.

В состав сформированного государственного ополчения вошли три Виленские, восемь Витебских, двенадцать Могилевских и двадцать Минских ополченских дружин.

Призывники-специалисты, которые были нужны на оборонных заводах, получили освобождение (бронь) от военной службы и были направлены в промышленные центры страны — Петроград, Москву, Донбасс, Поволжье.

С лета 1915 года военные действия развернулись и на белорусской земле.

Какими бы ни были намерения у России в Европе, ход войны тогда определяла Германия. Ее армия рвалась на Восток.

Свенцянский прорыв. Направление — Сморгонь-Молодечно

Русские войска отступали, сдерживая натиск австрийских и германских дивизий.

В начале сентября 1915 года фронт установился от Балтики — западнее Вильно (Вильнюса) — восточнее Гродно и далее на юг, до Карпат (Брест-Литовск русские войска оставили 25 августа, Гродно — 2 сентября).

Но немцам не удалось уничтожить русские армии. Они отходили сохраняя и удерживая фронт. Северный — командующий — генерал от инфантерии Н. Рузский — защищал направление на Петроград, Западный — генерал от инфантерии А. Эверта — прикрывал Минск-Москву.

Перегруппировав войска, германское командование начало новую наступательную операцию.

Планировалось нанести удар в Литве и осуществить глубокий прорыв на Минск, а навстречу двинуть группировку от Бреста. Тем самым осуществить идею «клещей», в которые попадут и будут разбиты русские войска. Участок для прорыва был выбран севернее Вильно, между Северным и Западным русскими фронтами.

Наиболее подходящим и выгодным для наступательных действий немцев являлось направление на Сморгонь — Молодечно по водоразделам рек Вилия и Зап. Березина.

На 30-километровом участке прорыва немцев соотношение сил было на их стороне — шесть пехотных и четыре кавалерийские дивизии против четырех кавалерийских дивизий и семи пехотных батальонов русских войск прикрытия расходящихся фронтов.

С утра 9 сентября началось продвижение немцев. Слабая русская кавалерийская разведка не обнаружила значительных немецких сил, а доклады летчиков 34-го корпусного авиаотряда, обнаруживших противника, не были приняты во внимание.

Поэтому первоначальный успех немецкого удара был полным. Уступая их численному превосходству, русские кавалерийские отряды начали отходить на восток и юго-восток.

1-я Кубанская казачья дивизия, 1-я бригада 2-й Кубанской казачьей дивизии и семь рот пехоты под командованием генерала М. Тюлина храбро сражались, но не выдержали удара шести пехотных и четырех кавалерийских дивизий немцев. Часть этих германских сил наносила удар с фронта, другая — обходила русских с обоих флангов. Отряд был рассеян на отдельные группы, управлением им было потеряно.

К утру 10 сентября между фронтами русских войск образовался разрыв в 50 км, который даже не наблюдался.

Германское командование, зная об этом, 11 сентября вечером передало своей коннице, вошедшей в прорыв (6-й кавалерийский корпус генерала О. Гарнье), приказ по радио остановиться и с утра 12-го повернуть на юг, в направлении Свенцяны (Швенчёнис) — Сморгонь — Молодечно, в тыл X-й русской армии.

Немецкий кавалерийский корпус представлял собой грозную силу: 1-я, 3-я, 4-я и 9-я кавалерийские дивизии с артиллерией, двойным количеством пулеметов, усиленные каждая батальоном егерей, передвигавшихся на конных повозках, и ротой самокатчиков на велосипедах. Связь с командованием и дивизиями осуществлялась посредством телеграфа, телефона, а также одной тяжелой и двух легких радиостанций.

На Свенцянском направлении, куда вышли немцы, русские войска имели лишь один этапный батальон Гвардейского корпуса, сотню забайкальских казаков и несколько взводов ополченских частей.

Эти силы были объединены в отряд под командованием полковника П. Назимова, командира Запасного батальона лейб-гвардии1 Семеновского полка. Отряд насчитывал 80 казаков, 300 пехотинцев этапного батальона, 200 солдат 367-ой, взвод 390-ой и три взвода 382-ой Минских дружин, вооруженных карабинами и берданками и имевших по 60 патронов. Они бесстрашно вступили в бой и сдерживали врага до 17 часов 12 сентября, после чего отряд оставил Свенцяны и отошел на восток под прикрытием казаков в полном порядке, несмотря на огонь немцев.

С захватом Свенцян германская кавалерия получила свободный путь для наступления на Сморгонь — Молодечно.

Здесь, в прикрытом Зап. Березиной и Вилией районе, удобном для обороны, немцы планировали дождаться свою пехоту, чтобы совместными действиями окружить русские войска.

Обеспечивая прорыв, германские армии усилили атаки по всему фронту - на Лиду, Новогрудок, Барановичи.

С «отчаянной решимостью», «волей» и «упорством», отмеченными в немецких мемуарах, русские сдерживали врага.

В составе 26-го армейского корпуса с боями отступала на Сморгонь 64-я пехотная дивизия.

В начале октября 1915-го 26-й корпус займет сморгонские позиции и будет до августа 1916-го мужественно и стойко оборонять город.

У Воронова 256-й пехотный Елисаветградский полк, который прикрывал отход корпуса, вступил в бой с Баварской добровольческой дивизией, сформированной из студентов.

Немцы шли в атаку смело, почти без маскировки, с песней, бравируя под огнем, поддерживаемые сильным огнем своей артиллерии.

Появившуюся германскую кавалерию подняли на пики казаки 8-го Отдельного Донского полка.

До ночи шел бой, а с утра опять с остервенением пошли вперед немецкие добровольцы.

Во второй половине дня немцы устроили сущий ад и выбили полк с позиций. Потери были огромны, но у врага их было еще больше — немцы наступали, шли напролом под оружейным и пулеметным огнем. Наконец, подошел из резерва корпуса батальон 254-го пехотного Николаевского полка (в 1916-м почти весь Николаевский полк погибнет в Сморгони, отражая немецкую газовую атаку), и елисаветградцы с николаевцами перешли в контратаку и восстановили положение.

На другой день похоронили 350 павших бойцов, а больше тысячи увезли санитарные повозки.

Проявляя мученическую стойкость, русские войска в порядке отходили по всему фронту, но их положение становилось серьезным.

Первые бои за Сморгонь

В этой обстановке Штаб Верховного Главнокомандующего создал новую, II-ю армию, из пяти пехотных корпусов (26-й, 27-й, 29-й, 36-й и 4-й Сибирский армейские корпуса) и кавалерийского корпуса генерала В. Орановского — 20 тысяч сабель при 67 орудиях и 56 пулеметах — прообраз конных армий последующей истории. В составе 4-й кавалерийской дивизии сражался в те дни 20-летний пулемётчик Семён Тимошенко — будущий Маршал Советского Союза.