Владимир Зензинов - Пережитое

Зензинов Владимир Михайлович

Пережитое

В. ЗЕНЗИНОВ

ПЕРЕЖИТОЕ

ОГЛАВЛЕНИЕ:

ОТ ИЗДАТЕЛЬСТВА

1. НАША СЕМЬЯ

2. ГОДЫ ЮНОСТИ

3. УНИВЕРСИТЕТСКИЕ ГОДЫ

4. НАЧАЛО МОЕЙ РЕВОЛЮЦИОННОЙ РАБОТЫ

5. ТЮРЬМА

6. ССЫЛКА И ЭМИГРАЦИЯ

7. РЕВОЛЮЦИЯ 1905 ГОДА

8. НА ПАРТИЙНОМ СЪЕЗДЕ

9. В БОЕВОЙ ОРГАНИЗАЦИИ

10. НА УКРАИНЕ

11. В РЕВЕЛЕ

12. МОИ АРЕСТ В ПЕТЕРБУРГЕ - В КРЕСТАХ

13. ПО ЭТАПУ - АЛЕКСАНДРОВСКАЯ ТЮРЬМА

14. ВНИЗ ПО ЛЕНЕ - В ЯКУТСКЕ

15. ЧЕРЕЗ ТАЙГУ В ОХОТСК - В ОХОТСКЕ

16. НА ШХУНЕ В ЯПОНИЮ

17. ИЗ ЯПОНИИ КРУГОМ СВЕТА ВО ФРАНЦИЮ

ОТ ИЗДАТЕЛЬСТВА

Влад. Мих. Зензинов родился в Москве, в ноябре 1880 года. По окончании в 1899 году московской классической гимназии В. М. Зензинов для получения высшего образования поехал в Германию, где четыре с половиной года пробыл в университетах Берлина, Галле и Гейдельберга, занимаясь философией, экономикой, историей и правом.

Увлечение еще в гимназические годы освободительными идеями шестидесятых и семидесятых годов окрепло после знакомства с кругами революционной эмиграции в Швейцарии и привело к вступлению его в партию социалистов-революционеров. В январе 1904 года В. М. Зензинов вернулся в Москву. В ночь на 9 января 1905 года, во время массовых арестов в Москве, Зензинов был арестован и после шестимесячного пребывания в Таганской тюрьме приговорен к административной ссылке в Восточную Сибирь на 5 лет.

Ссылка в Сибирь была, однако, в виду отсутствия во время русско-японской войны этапного движения в Сибирь, заменена ссылкой на север России (Архангельская губерния), откуда В. М. Зензинов бежал в день прибытия. Ему удалось выбраться заграницу и в августе 1905 года он уже в Женеве. Здесь его застала весть о манифесте 17 октября 1905 года. Зензинов едет в Петербург.

В январе 1906 года он вступает в Боевую Организацию партии с.р. Но в этой организации Зензинов пробыл недолго и весной 1906 года, в качестве представителя Центрального Комитета партии с.р., поехал на крестьянскую работу в Киевскую и Черниговскую губернии. Работа в деревне была прервана разгоном Первой Государственной Думы (9 июля 1906 г.). В. М. Зензинов спешно вернулся в Петербург, где был арестован в сентябре того же года и снова приговорен к административной ссылке в Восточную Сибирь на пять лет. Летом 1907 года с партией других арестованных он прибыл в Якутск, откуда под видом золотопромышленника бежал через тайгу в Охотск (от Якутска до Охотска 1.500 верст), из Охотска на японской рыбачьей шкуне добрался до Японии, а затем на пароходе через Шанхай, Гонконг, Сингапур, Коломбо и Суэцкий канал вернулся в 1907 году в Европу.

В мае 1910 года В. М. Зензинов снова арестован в Петербурге и после шестимесячного заключения в Петропавловской крепости вновь отправлен на пять лет в Якутскую область - на этот раз в края, откуда никакой побег не был возможен: на побережье Ледовитого океана, в устье реки Индигирки, в трех тысячах верст к северу от Якутска. Проведенные им на крайнем севере годы - в Русском Устье, Верхоянске и Булуне (низовья Лены) - прошли в занятиях этнографией и орнитологией. Результатом этого явились несколько книг, давших новые сведения об этом далеком, мало известном и интересном крае: "Старинные люди у холодного океана", Москва 1914, "Очерки торговли на севере Якутской области", Москва 1916, "Русское Устье", Берлин 1921, "The Road to Oblivion", New York 1931, "Chemin de l'Oubli", Paris 1932.

В 1915 году В. М. Зензинов вернулся из ссылки в Москву, с января 1917 по январь 1918 прожил в Петербурге, где был свидетелем и участником бурных событий 1917-го года. Был избран членом Учредительного Собрания.

Летом 1918 года перебрался из Москвы на Волгу, где тогда собирались и накоплялись противобольшевистские силы, вошел в Комитет членов Учредительного Собрания в Самаре, ведший вооруженную борьбу с большевиками; на Государственном Совещании в Уфе, в сентябре 1918 года, был избран во Временное Всероссийское Правительство (вместе с Н. Д. Авксентьевым, ген. В. Г. Болдыревым и другими; так называемая "Директория").

В ноябре 1918 года после военного переворота в Омске был вместе со своими коллегами по правительству выслан из Сибири адмиралом Колчаком в Китай. В январе 1919 года через Америку прибыл в Париж. С 1919 по 1939 г. жил в Париже, Праге, Берлине, снова в Париже, где принимал участие в ряде демократических и социалистических газет и журналов ("Воля России", "Голос России", "Дни", "Новая Россия", "Современные Записки"). В 1929 году в Париже, в издательстве "Современные Записки", выпустил книгу "Беспризорные", переведенную на четыре иностранных языка.

Во время второй мировой войны (в 1939 г.) выехал из Парижа в Финляндию для собирания материала о положении в Советском Союзе - результатом этой поездки явилась изданная им в Нью-Йорке в 1945 году книга "Встреча с Россией" (сборник собранных на полях сражений в Финляндии писем к красноармейцам от их родных).

С 1940 года В. М. Зензинов проживал в Нью-Йорке, где и скончался 20 октября 1953 года.

Настоящая книга воспоминаний В. М. Зензинова доведена им до 1908 года.

1. НАША СЕМЬЯ

Таких семей, как наша, было тогда, вероятно, много в России. Жили мы безбедно, имели всегда в Москве большую квартиру и ни в чем существенном себе не отказывали. В 25 верстах от Москвы, близ станции Тарасовка по Ярославской железной дороге, на арендованном у местных крестьян деревни Черкизово на 99 лет участке, отец построил красивую деревянную дачу со всеми удобствами того времени (т. е. без электричества и без газа, без водопровода и канализации), а в конце девяностых годов, увлеченный рассказами приехавшего с Кавказа знакомого, купил по дешевке на Черном море землю (на Мацесте, возле Сочи - это имение потом присвоил себе, для своих личных надобностей, Сталин!), где выстроил большой каменный дом. Так что, пожалуй, нашу семью можно было даже назвать состоятельной, хотя жили мы всегда скромно и никаких излишеств себе не позволяли.

Родители мои были оба из Сибири, из маленького Нерчинска, за Байкалом, известного своими серебро-свинцовыми рудниками и страшной каторгой, куда ссылали самых тяжких уголовных и политических преступников. Там, в Нерчинске, их родном городе, они и поженились перед приездом в Москву в середине семидесятых годов. Мать окончила Институт в Иркутске. По семейному преданию, предками ее были сосланные при Петре Великом в Сибирь буйные стрельцы - в их роде из поколения в поколение переходил странной формы деревянный сундучок или шкатулка ("складень"), которая будто бы была когда-то вывезена из Москвы. Сам я такой шкатулки не видал - быть может, это было не столько предание, сколько легенда. Более вероятной, кажется, была примесь азиатской (бурятской) крови в семье матери. Напоминала об этом фамилия (Корякины), об этом же говорили широкие скулы и узкие глаза Корякиных, явно выдававшие монгольское происхождение.

Некоторые находят эти признаки и у меня, и я не вижу оснований ни скрывать, ни стыдиться этого: русские люди давно уже признаны евразийцами. Азиат так азиат, хотя сам себя я считаю москвичом, так как в Москве родился (в ноябре 1880 года), там провел детство и юность и Москву люблю больше всего на свете. В раннем детстве я отличался очень вспыльчивым характером - и братья меня дразнили, что во мне много азиатской крови. Хотя, конечно, если у меня ее было много, то столько же, казалось бы, должно было быть и у них...

Семья отца была интереснее материнской. Начать с того, что сам он в ней был двенадцатым, и поэтому скромно говорил о себе, что его нельзя назвать недюжинным - он был как раз дюжинным. Его отец, т. е. мой родной дед, был, несомненно, выдающимся человеком. Вместе со своими тремя братьями, в двадцатых годах прошлого столетия он приехал, в поисках новой жизни, в Забайкалье из Вологодской губернии, откуда все они были родом.

Поморы давно известны, как колонизаторы Сибири - именно из них выходили известные в русской и сибирской истории "землепроходцы", "искатели землицы" и "рухляди" (пушнины), завоевавшие и колонизовавшие Сибирь еще, кажется, задолго до Ермака. Энергичная молодежь предприимчивого русского Севера не хотела оставаться в условиях скудной, скучной и суровой местной жизни и группами отправлялась на далекий Восток в поисках нового счастья, новой доли. Ею руководили те же чувства, которые были присущи первым американским колонистам, двигавшимся в поисках новых земель приблизительно в те же годы на Запад Америки в "крытых вагонах".

В этом движении первых американских колонистов на Запад и предприимчивой русской молодежи из северных губерний России на Восток было вообще много общего. Кстати сказать, и условия передвижения у тех и у других были приблизительно одинаковы, так как железных дорог в то время ни на севере России, ни в Сибири не было - двигались на Восток на лошадях и спускались по рекам, переселения длились долгими месяцами. Так отправились на завоевание новой доли и четыре брата Зензиновых свыше ста лет тому назад из маленького и скучного уездного города Вельска, Вологодской губернии. По-видимому, отправились все они с торговыми целями и уже на месте - в Забайкалье и на Амуре - открыли торговые предприятия по продаже местных продуктов (вероятно, у них были "универсальные магазины", т. е. лавки, в которых продавалось всё, что нужно было нетребовательному местному населению: сахар, чай, деготь, ситец, ложки и плошки, тарелки...). Из них трое остались купцами, а мой дед, Михаил Андреевич, отец моего отца, оказался, согласно семейным преданиям, купцом неудачным и неумелым - не умел наживаться, его интересы были направлены в другую сторону.