Лев Колодный - Переулки Арбата

Колодный Лев

Переулки Арбата

Лев Колодный

Переулки Арбата

ГЛАВА ПЕРВАЯ

ХОЖДЕНИЕ В МОСКВУ

Из всех хождений по Москве для этой книги я выбрал только те, что проходили по Арбату и прилегающим к нему улицам и переулкам, району, где находится университет и консерватория. По этой земле, по словам Ивана Бунина, "совсем особому городу", я путешествовал несколько лет.

Если Кремль - сердце Москвы, то Арбат - его душа.

ПОТЕРИ ПРЕЧИСТЕНКИ

Одну из потерь, название, Пречистенке вернули несколько лет тому назад. До 1990 года она именовалась Кропоткинской в честь князя Кропоткина, известного борца с самодержавием, столпа отечественного анархизма, крупного ученого-географа... Чем-то анархизм напоминает коммунизм: в теории все логично, все хорошо, основано на справедливости, гуманизме, на желании страстном всеобщего благоденствия. На практике... Приверженцев анархизма, обосновавшихся в Москве, коммунисты вышибали из захваченных ими особняков артиллерийским огнем... И было за что: анархисты грабили и убивали, кого хотели. А к Петру Алексеевичу Кропоткину, приехавшему в Россию после долгой эмиграции, вождь большевиков, если можно так сказать, питал слабость. Пригласил на беседу в Кремль, где захотел потеоретизировать с идеологом анархизма, автором книг, в частности "Великой французской революции", которую Ленин высоко ценил... Когда же старый революционер умер, то в январе 1921 года гроб с его телом поставили для прощания в Колонном зале Дома Союзов. Штатный переулок на Пречистенке, где родился князь, переименовали в Кропоткинский, переименовали площадь, набережную и улицу, организовали в пречистенском особняке музей, почтили память Петра Алексеевича с большевистским размахом. Позднее, когда борьба с идейными противниками набрала силу, музей ликвидировали. Но названия в честь вождя анархистов сохранялись до наших дней. Кропоткинской улицы больше нет. Есть Пречистенка. Своему названию она обязана царю Алексею Михайловичу, который часто направлялся по ней из Кремля на богомолье в Новодевичий монастырь. Он обратил внимание, что называлась она как-то богохульно - Чертольской. Царь ездил на поклонение к иконе Пречистой Девы Богоматери, потому и повелел назвать улицу Пречистенкой.

От средневековой Москвы сохранились на Пречистенке каменные палаты, отреставрированные недавно и переданные Книжной палате. Еще одни палаты, побеленные, на высоком подклете, видны в Чертольском переулке. Они дают представление не только о том, как выглядели в допетровские времена улицы белокаменной, но и о том, как резко изменился строй жизни и характер архитектуры, когда Москва стала застраиваться по европейским стандартам, вошла в мировой поток зодчества, так поразивший воображение Петра Первого, реформировавшего не только государство, армию, но и градостроительство.

До создания регулярной армии солдаты жили не в казармах, а в стрелецких слободах, где имели землю, дворы, дома, могли выращивать овощи, торговать ими. Две такие стрелецкие слободы находились в районе Пречистенки. По имени стрелецкого полковника Зубова и место, где располагалась слобода, называлось Зубово, о нем напоминает название Зубовской площади, на которую выходит Пречистенка в сторону Садового кольца.

И церковь, которую соорудили стрельцы во времена полковника Зубова, называлась Святой Троицы в Зубове. Пятиглавый храм появился на Пречистенке в 1642 году. Через десять лет, накопив деньги, заказали построить колокольню. Она поднялась высоко в виде шатровой башни. Звон колоколов этой церкви разносился на большое расстояние. Шатровая архитектура самобытно-московская. Искусствоведы восхищаются гармонией, пропорциями, эстетикой этих башен. Пречистенская колокольня среди всех других подобных была самой высокой, выше шатровой колокольни Николы Явленного на Арбате.

А участь пречистенского шатра точно такая же, как у арбатского. Если вы подойдете по улице к дому № 31 довоенной постройки, самому большому среди окружающих строений, появившемуся в злосчастном 1937 году, то приблизитесь к месту, где без малого триста лет простояла церковь стрельцов. Как раз в этом месте возжелали поселиться чины рабоче-крестьянской милиции. Для них много строивший в Москве архитектор Зиновий Розенфельд спроектировал этот многоэтажный дом.

Другая стрелецкая слобода возглавлялась полковником Левшиным. В память о нем сохранилось название Малого Левшинского переулка. Был еще и Большой Левшинский, ставший в советские годы улицей Щукина. Как раз на углу Большого Левшинского переулка и Глазовского переулка, ставшего улицей Луначарского, стрельцы построили в 1712 году церковь Покрова Пресвятой Богородицы, что в Левшине. Она представала одноглавой, с трапезной и колокольней. "Церковь была небольшой, весьма скромной, - видно, стрельцы полковника Левшина были победнее зубовских, выстроивших большую, пятиглавую церковь с высокой колокольней по соседству", - пишет современный известный краевед Сергей Романюк. На мой взгляд, дело здесь в другом, стрельцы получали одинаковое жалованье, дело во времени появления храмов. Первый возник в середине XVII века, когда стрельцы, их войско занимали достойное положение в русском обществе, царская власть их жаловала. Петр Первый с детства ненавидел, страшился этих бунтарей и относился к ним соответственно, после того как они безуспешно пытались возвести на царство его сестру, царевну Софью. Ничего большего в 1712 году петровские стрельцы себе уже позволить не могли.

Стрельцов не стало, а церковь их обустраивалась. В середине восемнадцатого века появилась трапезная. Один придельный храм во имя Сергия датировался 1722 годом. Второй в честь Дмитрия Ростовского относился к концу восемнадцатого столетия. И этой церкви не стало в 1930 году, когда на ее месте соорудили жилой дом. "О составе его жильцов можно судить по двум мемориальным доскам, висящим на его стенах: одна в память члена-корреспондента-строителя, а другая - тоже строителя, но министра, крупного организатора, видного деятеля", - не без сарказма повествует нам Сергей Романюк, справедливо негодуя против варварского сноса церквей на Пречистенке, и несправедливо, в пренебрежительном тоне возлагает вину за случившееся бедствие на живших здесь людей, не виноватых в злодеяниях разрушителей. Между прочим, упомянутым без фамилии "министром-крупным организатором-видным деятелем" был бывший недолгое время главой Москвы хороший строитель Николай Дыгай. Не будь его, не имела бы Москва сегодня высотной телевизионной башни в Останкино, поднявшейся в облака более чем на полкилометра. Фундамент башни по проекту Николая Никитина, крупнейшего конструктора XX века, заложили, а строить несколько лет не решались, коллеги Никитина не верили его расчетам, признанным теперь выдающимися, требовали, чтобы фундамент был громадным, глубоким, в то время как конструктор-автор доказывал, что можно обойтись без того, чтобы вгрызаться в землю. Дыгай взял ответственность на себя, дал команду продолжить прерванное строительство и помог организовать его так, что за несколько лет самое высокое сооружение в мире поднялось над севером Москвы. И сделано все это было без приглашения иностранных фирм. Так что Дыгай действительно был крупным организатором и видным деятелем, жаль только, что преждевременная смерть помешала ему послужить городу в полную меру.

Третья пречистенская церковь красовалась в том месте улицы, где сегодня находится музей Александра Пушкина, вблизи дворца Хрущевых-Селезневых, бывших владельцев усадьбы, переданной пушкинскому музею. Овдовевшая царица Марфа Матвеевна, жена царя Федора Алексеевича, в память о муже пожелала, чтобы на месте небольшой деревянной церкви выстроили каменную. Место называлось Божедомкой потому, что в этой земле, как и в других с таким же названием, хоронили людей, умерших без церковного обряда причастия, а ими были бездомные, самоубийцы, жертвы разбоя. Храм Спаса появился в 1696 году. Стерли его с лица земли в 1934 году, когда на месте церквей московские власти решили в пределах старого города, разросшегося после бегства в Москву сотен тысяч бездомных крестьян, построить несколько десятков школ. Так что когда вы видите перед собой кирпичную типовую школу предвоенной постройки в окружении ампирных особняков и доходных домов, то не исключено, что на этом месте находился храм.

Наконец, четвертая пречистенская церковь сокрушена в том месте, где сейчас находится наземный вестибюль станции метро. Она называлась Сошествия Святого Духа. Было у нее и второе название по приделу - церковь Покрова. И у нее фигурировала привязка к местности: "что на Грязи". Соорудили храм у ворот крепостных стен Белого города, где в средние века толпился народ на рынке у ворот. В документах есть о ней упоминание, относящееся к 1493 году. В Никоновой летописи она названа при рассказе о крупном московском пожаре, случившемся в том году. По-видимому, тогда она была деревянной, а ту, что сломали в 1933 году, возвели из кирпича. То был одноглавый небольшой храм с маленькой колокольней.