История Земли в 25 камнях: Геологические тайны и люди, их разгадавшие - Дональд Протеро
Когда многие из них бежали по тротуарам Мишен-стрит, между Фремонт-стрит и Фест-стрит, на проезжую часть обрушился большой склад, отбросив большинство животных через тротуар к цокольному этажу, раздавив их и похоронив на месте. Прежде всего в глаза бросались те, кого зацепило и искалечило падавшими карнизами и прочим… и они сильно мучились. Поэтому я вынул револьвер и пристрелил их. Когда у меня осталось всего шесть пуль, я заметил, что приближаются новые животные, и понял, что ожидаются большие неприятности.
В этот момент я столкнулся с Джоном Моллером, владельцем салуна… Я спросил, есть ли у него какое-нибудь оружие, и если есть, то пусть побыстрее его мне тащит. Моллер был очень напуган и взбудоражен землетрясением и всем прочим; а когда увидел мчащийся к нам ревущий скот, похоже, совсем оробел.
В любом случае думать было некогда. Пока я просил помощи, на нас бросились два молодых бычка, и он рванулся к своему салуну. Мне требовалось быстро выполнить свою часть работы, но из оружия у меня был только револьвер, и поэтому мне для выстрела приходилось выжидать, чтобы животное подбежало совсем близко. Иначе я бы не убил и даже не остановил его.
Когда я застрелил одного из бычков, то увидел, как другой бросился вдогонку за Джоном Моллером, который был уже у дверей своего салуна и, казалось, находился в безопасности. Но пока я осматривался, Моллер обернулся, и его точно парализовал страх. Он протянул обе руки, словно умоляя зверя отступить. Но тот набросился и распорол его, прежде чем я успел подбежать достаточно близко для выстрела. Когда я убил животное, было уже слишком поздно, чтобы спасти человека…
Потом прибежал какой-то молодой парень с винтовкой и кучей патронов. Это был старенький «Спрингфилд», и он знал, как им пользоваться. Он оказался отличным стрелком и в скотине тоже разбирался. Он сказал мне, что приехал из Техаса… мы, вероятно, убили 50 или 60 голов.
Фактически толчки длились около 40 секунд, но тем, кто испытал их в то утро, секунды показалась вечностью. Разрушения были повсюду. Обрушились почти все кирпичные здания и дымовые трубы (рис. 23.1B), поскольку не были укреплены стальной арматурой, как это требуется в Калифорнии сейчас. Здания с деревянными или стальными каркасами выдержали землетрясение лучше, но в деревянных домах немедленно начались пожары: упали все масляные лампы и разбросало горевшие камины и очаги (рис. 23.1C). Вскоре огонь вышел из-под контроля. Пожары длились в течение четырех дней, уничтожив примерно 28 000 зданий, сровняв с землей больше трех четвертей города и в конечном итоге нанеся в десять раз больше ущерба, чем само землетрясение[92].
Несмотря на все приготовления, пожарные проявили беспомощность. Начальник пожарной службы погиб во время землетрясения, а большая часть системы водоснабжения оказалась бесполезной из-за разрушения труб при подземных толчках. Немного помогали делу цистерны на чердаках зданий, однако их было недостаточно, чтобы справиться с огнем. Вскоре 2000 солдат с военной базы в Президио (рис. 23.1D) отправились патрулировать улицы с приказом стрелять в мародеров (хотя военное положение формально не объявлялось). Пожарные так отчаянно стремились остановить пламя, что на его пути даже пытались взрывать здания, чтобы создать противопожарную полосу. Филип Фрадкин, автор книги «Великие огненные бури 1906 года» (The Great Firestorms of 1906), пишет: «Одной из проблем был тип использованной ими взрывчатки. Порох легко воспламеняется и способствует распространению огня. И они допустили ошибку в конце второго дня, взорвав огромный химический склад… и это была просто пиротехника плюс».
Ко второму дню образовался огромный поток беженцев, которые спасались от пожаров, разбивая палаточные лагеря за городом или пересекая залив на паромах. Одна из свидетельниц катастрофы Роза Барреда, жившая с матерью, писала подруге:
Мимо нашего дома прошло множество опаленных людей с котомками, волочивших тяжелые баулы с помощью веревок на шее. После того как они слышали роковой душераздирающий звук трубы, возвещающий, что их дом будет сожжен или взорван, они должны были уйти – либо оказаться застреленными. Когда солнце садилось, черное облако, за которым мы наблюдали весь день, становилось ярко-красным, и это точно не было образом нашего прославленного заката у Золотых ворот.
Дотла сгорели даже районы, не очень пострадавшие от землетрясения. Через 4 дня было разрушено 80 % Сан-Франциско, а половина 400-тысячного населения осталась без крова. Официально заявленное количество погибших составляло от 300 до 700 человек, но в статистике никогда не учитывались китайцы или латиноамериканцы, жившие в трущобах, поэтому считается, что реальное число жертв около 3 тысяч.
Почти сразу после землетрясения и пожаров городские активисты и крупные бизнесмены дали обещание отстроить город, сделав его больше и лучше. Существовали амбициозные планы поменять всю систему улиц и превратить город в более современный, однако в итоге его восстановили по старому плану, хотя строители все же расширили некоторые улицы, а также увеличили количество зданий противопожарной конструкции. Однако необходимость стальной арматуры во всех кирпичных зданиях не была должным образом осознана, так что даже сегодня все еще существует много опасных и немодернизированных старых построек.
Через 9 лет после землетрясения Сан-Франциско, демонстрируя свое полное восстановление, принял масштабную Панамо-Тихоокеанскую международную выставку – парадную экспозицию, посвященную завершению строительства Панамского канала. Чтобы освободить пространство для выставки, строители сбросили в залив значительную долю завалов, оставшихся после землетрясения. После окончания форума на некоторых из этих площадей разместился парк «Золотые ворота», а часть новой суши использовали для строительства квартала Марина. Именно он принял на себя самый мощный удар и сильнее всего пострадал во время землетрясения Лома-Приета в 1989 г. в городе Санта-Круз.
Власти не только восстановили город, но и решили, что упоминание о землетрясении принесет ему дурную славу, которая отпугнет инвесторов; поэтому стихийное бедствие официально назвали «пожаром Сан-Франциско 1906 г.». В конце концов, пожары – это привычные и неизбежные события, которые постоянно опустошали многие крупные города, тогда как землетрясения ужасны и непредсказуемы. Отцы города сделали все возможное, чтобы пресечь любое упоминание о землетрясении в прессе. Они даже скармливали газетам Восточного побережья ложные истории, где хвастались, что Сан-Франциско восстал из пепла всего за неделю.
Конечно, геологи сочли эти пропагандистские попытки сокрытия истины одновременно смешными и разочаровывающими – особенно когда в результате цензуре подвергалась законная научная информация, которую общественность должна была знать. В 1908 г. Джон Браннер писал в Bulletin of
