Топонимия Москвы - Галина Петровна Смолицкая
Московская топонимия - это комплекс особых словообразовательных моделей, которые прошли длительную, иногда в течение столетий проверку «на прочность». Этот комплекс состоит из способов и моделей разной продуктивности: некоторые из них давно не реализуются в московских топонимах, другие же обладают достаточной активностью и в настоящее время.
ИНФОРМАТИВНОСТЬ, ПРАВИЛЬНОСТЬ, УДОБСТВО
С 1960 г., когда Москва особенно широко раздвинула свои границы, появилось большое количество новых улиц и переулков, а следовательно, и много новых названий. Казалось бы, что в условиях огромного города бесследно канут названия небольших подмосковных поселков, возникших в разные периоды истории, а теперь одновременно вошедших в состав Москвы. Но этого не произошло. Названия подмосковных городов, сел и деревень превратились в названия московских улиц, и не только сел и деревень, но и названия мелких речек, прудов, оврагов, отражающих физико-географические особенности недавнего Подмосковья. За сохранение этих названий наши потомки скажут нам большое спасибо. В общем они удовлетворяют предъявляемым требованиям - они информативны, образованы с учетом норм современного русского языка, удобны в употреблении.
Люди не остаются равнодушными к названию улицы. Хорошие названия их радуют, неудачные вызывают беспокойство. Многие из писем, поступающих в органы печати, в Институт русского языка АН СССР, в Географическое общество при АН. СССР, вызывают к себе интерес принципиальностью позиции, эстетической чуткостью, заботой о нормах языка. Например, школьник, живущий в Москве в районе Измайловского парка, написал: «В наше время напротив Покровского собора в Измайлове расположилась прядильная фабрика, а по бокам ее вытянулись в струны Первая, Вторая и Третья… Вы угадали - Прядильные улицы. А ведь можно этим улицам было дать названия, связанные с историей этого интересного места
Москвы, богатого своей историей и революционными событиями». И далее: «Ведь совсем другое настроение будет, когда пойдешь по тем же улицам, но с другими - красивыми и памятными - названиями».
Все ли благополучно с точки зрения норм и традиций языка обстоит с наименованиями и переименованиями улиц и площадей, бульваров и переулков в наших городах и в частности в Москве?
Эти вопросы поднимались на страницах нашей печати, но ставились они в одном аспекте - удачных или неудачных переименований и степени их правомерности.
В настоящее время вопрос может и должен быть поставлен шире - необходимо повысить общую культуру наименования улиц. Вопрос о географических названиях, в частности внутригородских, непосредственно относится к общей проблеме культуры речи. Еще в 1923 г. проф. Г. О. Винокур, который видел в топонимике один из актуальных вопросов культуры речи, отмечал, что «название улиц, городов, все это должно быть поставлено научно, на базе разработки общей культуры языка» [17]. Каким должно быть внутригородское название с точки зрения содержания и формы? Какой комплекс вопросов связан с присвоением названия улице, проспекту, переулку и т. д.? Что надо предусмотреть в связи с функционированием названия в устной речи населения большого современного города?
Оно должно быть информативным, правильны м с точки зрения языковой нормы и принципов называния и удобным в употреблении.
Название должно быть правильным с точки зрения системы русского языка. Оно должно создаваться по нормам и языковым правилам того времени, когда оно появляется, когда его дают, присваивают какому-либо объекту. Казалось бы, что это положение ясно само собой. Но тем не менее оно не всегда соблюдается, и до сих пор в Москве существуют грамматически неправильные названия. Примером тому является улица Грицевец (название существует с 1939 г.). Правильной формой будет улица Грицевца, поскольку Грицевец - это фамилия мужчины, дважды Героя Советского Союза летчика С. И. Грицевца, и она (в отличие от подобных фамилий, принадлежащих женщинам) склоняется. В названиях, увековечивающих память замечательных людей, их имена и фамилии не должны представать в искаженной форме!
Вопрос о правильности названия не исчерпывается только его грамматической правильностью. Название должно учитывать и языковую норму своего времени, в его основе должен лежать характерный признак номинации. Есть в Москве Прасковьина улица. Не всякий человек догадается, что этим названием увековечена намять замечательной русской актрисы крепостного Останкинского театра Прасковьи Ивановны Ковалевой (Жемчуговой). Об этом скорее говорит другое название - аллея Жемчуговой. Неудачность, неинформативность названия Прасковьина ул. объясняется тем, что оно дано без учета языковой нормы. Для современного человека актриса известна не по имени Прасковья (кстати, так ее никогда не называли, при жизни ее звали Парашей), а по фамилии или, точнее, по фамилиям - Ковалева или Жемчугова. Более того, имя Прасковья в 20-е годы нашего века (название улице дано в 1922 г.) воспринималось в городской среде как несовременное. Ведь еще Пушкин своеобразно отмечал его «несовременность» в начале XIX в. - «Звала Полиною Прасковью». Правда, он иронизирует над Лариной за это, но все же языковое сознание начинало воспринимать это имя как «простонародное» уже тогда, за сто лет до появления названия Прасковьина улица.
Внутригородское название должно быть удобным в употреблении, четким и кратким. При этом надо иметь в виду, что в речи оно функционирует преимущественно без слов улица, площадь и т. д., т. е. без слов, обозначающих тип объекта. Как при этом будут звучать названия по именам и фамилиям? Не будет ли изменений в форме фамилии, переосмысления, обрыва названия, естественного в быстром потоке речи? Чтобы этого не случилось, топонимы должны состоять из одного или двух слов - не больше, в них нежелательны числительные. Иначе название разрушается и не достигает цели, какую ставили перед собой те, кто давал его. В Москве есть название - улица Двадцати Шести Бакинских Комиссаров, данное в 1968 г. в честь руководителей борьбы трудящихся Азербайджана за Советскую власть в 1917 - 1918 гг. Хороший пример, увековечивающий память настоящих героев. Но с точки зрения формы название не продумано, в результате чего в употреблении оно выступает в эллиптированной форме без слов Двадцати Шести («Вы на Бакинских комиссаров выходите?»). В повседневном употреблении часто исчезают из названий внутригородских объектов такие слова, как академик, генерал, маршал и др., поскольку они в названии не всегда имеют ономастическую нагрузку (она падает на фамилию) и не всегда выполняют различительную функцию. Они сохраняются в случае совпадения фамилий, как например
