Даниэль Клугер - Тайна капитана Немо
Думаю, читатель и сам обратил внимание на некоторые нестыковки в этом деле. Возможно, кое-что оказалось плодом воображения Антуана Аллю — например, двенадцать миллионов, спрятанных по разным кладам, владельцем которых якобы стал Франсуа Пико. Мне кажется, что сам же Пико и придумал эту сказку, чтобы распалить воображение своего врага. Кто еще мог знать об этой тайне старого священника? Только, похоже, Пико перестарался. А может быть, гибель от рук четвертого, не тронутого им врага входила в его собственные планы — как своеобразный способ ухода из жизни. Этого мы скорее всего уже никогда не узнаем.
Да и два миллиона франков (это ведь франки куда более весомые, чем франки XX века!), полученные от священника, представляются не совсем реальными — незнакомец с такими деньгами, появившийся в Париже тех времен, непременно оказался бы в центре внимания публики и, конечно же, полиции. И его замысел, и его личность были бы раскрыты достаточно быстро. Но реальное зерно, безусловно, имеется. Бывший узник, невинно оклеветанный друзьями, освободился и получил некоторый достаток, позволивший ему отомстить предателям.
История этой мести так и осталась бы любопытным случаем в криминалистике XIX века, похороненным в полицейском архиве Парижа, если бы не попалась на глаза Александру Дюма и его соавтору Огюсту Маке. Великий романист сразу же оценил мощный литературный потенциал этого «современного анекдота» и положил его в основу романа «Граф Монте-Кристо», который, наряду с пенталогией о мушкетерах, стал вершиной творчества писателя.
2. Явление графа
Если сравнить реальную историю Франсуа Пико с вымыслом Александра Дюма, то невооруженным глазом можно увидеть, что история нимского сапожника, конечно же, стала сюжетным стержнем прославленного романа. Включая такие детали, как явление мнимого священника («аббата Бузони» в романе) Антуану Аллю (его двойник в романе зовется Кадруссом) или вытягивание денег у захваченного недругом Пико (в романе такой судьбе подвергается Данглар, которого римский разбойник Луиджи Вампа морит голодом, а затем продает цыпленка за двадцать пять тысяч франков). Нашла свое отражение в книге и свадьба дочери Лупьяна с мнимым аристократом — беглым каторжником (в романе — Бенедетто, незаконный сын королевского прокурора де Вильфора), и многое другое.
Вот только финал у «Графа Монте-Кристо» другой. Опять-таки Дюма максимально романтизировал всю историю. Прозаического сапожника сменил более романтичный моряк. Главный злодей, хозяин кафе Лупьян, в жизни хотя и добился успеха (открыл модный дорогой ресторан вместо скромного кафе), в романе стал миллионером и банкиром Дангларом (и частично графом де Морсером — так сказать, по линии жены).
Кроме того, будучи бонапартистом, писатель предпочел сделать своего героя жертвой не наполеоновской, а королевской полиции. Для этого ему пришлось переместить время действия романа: он берет старт на семь лет позже, чем началась история Пико. В конце 1814 года, когда бухгалтер Данглар со товарищи только еще пишет донос на своего соперника моряка Эдмона Дантеса, сапожник Франсуа Пико как раз вышел на свободу. И, конечно же, поменялись социальная и профессиональная принадлежности главных персонажей. Последнее, кстати говоря, весьма важно. Причем не только для идеологии романа, но и для вопроса о прототипах действующих лиц.
Сюжет похож, а вот Эдмон Дантес на Франсуа Пико — ничуть. Читая рассказ, изложенный полицейским архивариусом Жаком Пёше, приходится то и дело с грустью констатировать, перефразируя знаменитую присказку Остапа Бендера: «Нет, это не граф Монте-Кристо». Как ни схожи истории, но если говорить о прототипе графа, то вряд ли на эту роль подойдет незадачливый мститель из замка Фенестрель, в конце концов попавший в собственную ловушку.
Когда бедный сапожник Франсуа Пико превратился в богача Жозефа Люше, он тем не менее графом не стал, в аристократическом кругу не вращался, представителей сливок парижского общества в своем доме не принимал. Вообще он менее всего походил на аристократа — а ведь в романе Дюма чуть ли не на каждой странице подчеркивается врожденный аристократизм графа.
Так, может быть, прототипа графа Монте-Кристо следует искать среди таких людей? Среди аристократов? Разумеется, в том случае, если прототип действительно существовал.
Попробую же поискать, не претендуя на окончательную истину. Для начала позволю себе коротко напомнить сюжет «Графа Монте-Кристо». Молодого моряка Эдмона Дантеса по анонимному доносу арестовывают и сажают в замок Иф. Здесь судьба сводит его с другим узником — аббатом Фариа. Точь-в-точь как в случае с Франсуа Пико, который, как читатель помнит, в замке Фенестрель знакомится с итальянским священником. Именно благодаря аббату Дантес не только выходит на свободу, но и становится сказочно богатым человеком. Богатым он становится, поскольку товарищ по несчастью раскрывает ему тайну сокровищ, спрятанных некогда на островке Монте-Кристо; что же до свободы, то, когда аббат Фариа умирает, Дантес ложится на его место. Тюремщики сбрасывают его в море («Море — кладбище замка Иф»), и таким образом герой Дюма оказывается на свободе.
Тут уместно сказать, что товарищем своего героя Александр Дюма сделал тоже реального человека (или, во всяком случае, дал ему имя реального человека). С подробностями жизни настоящего аббата Фариа можно познакомиться в книге Михаила Буянова «По следам Дюма»[66], где подробно прослеживается удивительная жизнь прелата-революционера, рожденного в Индии, ученого, врача, одного из создателей психотерапии и пионера медицинского применения гипноза. Кроме того, Жозе Кустодио де Фариа был человеком социально активным, принимал участие в так называемом заговоре Гракха Бабефа («Заговор равных»), почему и оказался в замке Иф в качестве государственного преступника.
В отличие от романного Фариа подлинный аббат-революционер не умер в замке, а вышел на свободу, пробыв в тюрьме семнадцать лет. Ныне ему стоит памятник в Индии — в Гоа, где он родился и где боролся против дискриминации соотечественников-туземцев, традиции которых едва ли не впервые применил в европейской медицине…
Коль скоро мы заговорили об именах героев, можно вспомнить о возникновении титула графа Монте-Кристо. В 1841 году Дюма гостил во Флоренции у брата Наполеона — Жерома Бонапарта. Вместе с сыном Жерома Наполеоном Дюма посетил несколько исторических мест, в том числе остров Эльбу, место первой ссылки императора. Во время этой поездки Дюма обратил внимание на небольшой островок, собственно говоря, утес, возвышавшийся над морем на двести метров. Проводник сообщил, что этот остров называется Монте-Кристо (в переводе на русский — Гора Христова), и Дюма пообещал когда-нибудь написать роман под таким названием. Он и выполнил это обещание — в 1846 году. Правда, книга получила название не «Остров Монте-Кристо», а «Граф Монте-Кристо». Но герой получил свой титул по названию того самого острова.
Если говорить о его первом имени — Дантес, — тут тоже есть несколько предположений, из которых самое интересное высказал Вадим Скуратовский в статье «Встреча в замке Арененберг»[67]. Он доказывает (вполне убедительно), что совпадение имени героя Дюма и имени Жоржа Дантеса, убившего на дуэли Пушкина, вовсе не случайно. Дюма был знаком с приехавшим из России Жоржем Шарлем Дантесом…
Что же до аббата Фариа, то в данном случае нас интересует не столько биография истинного Фариа, сколько то, как показывает его Дюма в романе. Ибо это, в свою очередь, позволяет определить одного из прототипов главного героя.
Так вот: очень странной личностью становится Фариа под пером романиста.
Общаясь с новообретенным другом, Дантес однажды оказывается свидетелем приступа странной болезни, во время которой Фариа, по сути, превратился в… мертвеца: «Дантес посмотрел на посеревшее лицо аббата, на его глаза, окруженные синевой, на белые губы, на взъерошенные волосы…»[68] Аббат предупреждал его об этом заранее и сообщил, как тот сумеет ему помочь: «Есть только одно средство против этой болезни, я назову вам его; бегите ко мне, поднимите ножку кровати, она полая, в ней вы найдете пузырек с красным настоем. <…> Когда вы увидите, что я застыл, окостенел, словом, все равно что мертвец, тогда — только тогда, слышите? — разожмите мне зубы ножом и влейте в рот десять капель настоя; и, может быть, я очнусь».
Что же это за средство и что за болезнь такая овладела нашим героем? Заглянем через плечо склонившегося над похолодевшим аббатом Дантеса. Что он делает? «…Он взял нож, просунул его между зубами, с величайшими усилиями разжал стиснутые челюсти, влил одну за другой десять капель красного настоя и стал ждать. <…> Наконец, легкая краска показалась на щеках; в глазах, все время остававшихся открытыми и пустыми, мелькнуло сознание; легкий вздох вылетел из уст; старик пошевелился».
