Природа. Человек. Закон - Городинская Виолетта Семеновна
Поскольку биогеоценозы степей сменились ныне агроценозом пахотных земель, появилась не только возможность, но и необходимость человеческого вмешательства в дело управления этими искусственными природными комплексами.
С созданием агроценоза в зоне степей, по-видимому, пришла пора подумать и об изменении климатического статуса. Коренном изменении, которого не может дать никакое обводнение засушливых районов водами северных рек. Мало того, что их поворот к югу грозит многими и серьезными опасностями ухудшения климатических условий, сама по себе ирригация при огромной дороговизне устройства и содержания системы даст сравнительно небольшой выигрыш. Если не даст в конечном счете проигрыш за счет засоления почв на огромных площадях. Во всяком случае, специалисты от этого «поперечного» проекта ничего хорошего не ждут.
А может быть, стоит все-таки решить проблему «по диагонали» — с использованием естественных свойств биогеоценозов? А именно, создания в степях повсеместно разветвленной системы лесозащитных полос. Стоить это будет, по-видимому, ничуть не больше, чем поворот северных рек, зато проблема решается кардинально и глобально. В первые два десятка лет лесозащитные полосы будут действовать как щиты снегозадержания и экономного распределения весенней влаги на окружающие поля. Известно, что поля, окруженные лесозащитными полосами, дают вдвое большие урожаи зерновых, чем голые. Одна эта прибавка окупит все расходы.
В последующие годы за счет неизбежного влияния лесных полос на выравнивание температур почвы как зимою, так и летом неминуемо произойдет и смягчение климатических условий степных зон. Не так страшен, да и не так уж мощен будет Сибирский антициклон — его жестокие ветры будут пролетать над вершинами деревьев, не выдувая, не вымораживая почву. Впрочем, и жестокость ветров намного снизится за счет ослабления самого высокого давления. А даваемая деревьями тень и снабжение сэкономленной влагой почвы летом ослабит и эффект «костра» степных земель, следовательно, сюда сможет проникать больше влажного воздуха, чем нынче.
Все это вместе взятое позволит получить такое количество равномерно распределенной по полям влаги, какого не даст никакая ирригационная система. А главное, лесозащитная система будет работать на урожай века, постепенно смягчая климат. И степные растения в этом случае смогут двинуться в наступление на граничащую со степями пустыню. Не заказано такое наступление и людям, нуждающимся в расширении пахотных и пастбищных угодий.
Люди уже давным-давно мечтают о создании на обширных пахотных полях нечто вроде тепличных условий, что создаются в оранжереях. Лес, и только он, может стать такой оранжереей для полей, прикрывая их своими стволами со всех сторон, а вершинами — сверху, создавая в окруженном им квадрате оптимальный микроклимат для роста и созревания культурных растений. А птицы, что неминуемо поселятся на деревьях, станут отличными помощниками в деле истребления насекомых, так и зарящихся на сладкие хлеба.
Конечно, это грандиозная задача — покрыть сетью лесозащитных полос всю ширь степей. Но уж если в пятидесятых годах мы смогли за считанные месяцы распахать сотни тысяч гектаров целины, то в наши дни создание лесополос потребует и меньших усилий, и меньших затрат. Сегодня большинство тех распаханных гектаров не могут давать ни высоких, ни устойчивых урожаев: в иные годы дай бог собрать хотя бы то, что посеяно. По причинам той жесткости климата, о которой мы уже говорили. И давно уже пора не столько думать, сколько делать все возможное, чтобы устранить не следствие, но причину неурожаев.
Тем более, что такой опыт у нас есть. В начале 50-х годов, хоть и проведены были лесопосадки без серьезных биогеоценологических обоснований, хоть и велись скорее на уровне энтузиазма, а не как серьезное общегосударственное строительство новых климатических условий, все же дали, дают и будут давать большой довесок к караваю урожая.
А если провести эти работы как серьезную государственную акцию, с тем же размахом и деловитостью, с какой сооружаем гидроэлектростанции, строили БАМ, поднимали целину или возводили пресловутые животноводческие комплексы — отдача будет многократной. Во всяком случае, вступая в XXI век, мы будем уверены, что создали многовековой резерв повышения урожайности и тем самым обеспечили прирост продуктов питания для увеличивающегося населения страны.
Тем более, что рабочая сила — исполнители этой грандиозной акции есть. Те самые полеводы и механизаторы, что, закончив осеннюю уборку, вполне могут переключить свои силы на лесопосадку. Надо только снабдить их точными, научно обоснованными по каждому региону, по каждому колхозу и совхозу разработанными планами, где, как, что сажать. Но это уже дело биогеоценологов и специалистов других наук, в том числе лесоводов.
Конечно, гораздо эффективнее придумать фантастическую чудо-машину, которая по щучьему велению, по мановению руки, нажавшей кнопку, привела бы к нужному полю тучку и приказала вылить из нее ровно столько бочек влаги, сколько этому полю нужно в данный момент. Но как ни изощряются фантасты, а чудо-машины нет как нет. И не будет. И не нужна, вредна она. Ибо тучку придется уводить откуда-то, где тоже нужен дождь.
В данном же случае создается еще большее чудо — искусственный биогеоценоз, совершенно естественно и без всякого ущерба для сложившегося равновесия природных процессов изменяющий климат в желательном для человека направлении. Ведь именно климатические условия, а не вода, не другие какие-то следствия — основной лимитирующий фактор развития степных агроценозов, основная причина неустойчивой урожайности полей.
Именно это может стать воплощением извечной мечты человечества — регулирование и управление, казалось бы, неподвластными силами Природы. Не наперекор, не вопреки ее законам, нарушение которых всегда выходит боком самому человеку, а в полном соответствии с установленными Природой правилами игры, которые мы наконец-то начинаем понимать.
Будет ласковый дождь
ЛОНДОН. На английскую природу наступает коварный и безжалостный враг — «кислотные дожди». В опубликованном здесь докладе министерства по вопросам окружающей среды, в течение двух лет изучавшего это явление, звучит тревога по поводу возрастающего выпадения вместе с осадками на поля, леса и озера страны сернокислотных дождей.
Образуясь в атмосфере после сжигания угля и некоторых других видов топлива, они наносят непоправимый ущерб природе. В отдельных районах страны до двух третей хвойных деревьев пострадало от «кислотных дождей».
(Правда, 1988)
МОСКВА. Ежегодно в атмосферу Москвы выбрасывается почти два с половиной миллиона тонн различных вредных веществ, которых насчитывается свыше двухсот видов.
(«Труд» 1988 г.)
ЕРЕВАН. «Я считал о Лондоне, а мне казалось, что автор имел в виду Ереван».
(Зорин Болаян, соб. корр. «Литературной газеты»?)
АЛМА-АТА. Вывод специалистов в результате почти десятилетних исследований однозначен: состояние здоровья людей находится в прямой зависимости от уровня загрязненности воздушного бассейна… В наиболее загрязненной зоне в 1,5 раза возросла заболеваемость органов дыхания, в 4,3 раза чаще сюда мчится «скорая», чтобы забрать больного с гипертоническим кризом, почти вдвое больше здесь перенесших инфаркты.
(Медицинская газета, 1988)
«Как мне жаль ребятишек всего мира, которые с непокрытой головой бегают под летним дождем».
(Академик А. И. Берг)
Воздух нужен нам как… воздух. Это не тавтология и даже не столько намек на известную поговорку, выражающую насущнейшую необходимость, сколько констатация факта. Как это ни странно, до последнего времени, несмотря на упомянутую старинную поговорку, люди не подозревали, насколько необходим для них, как и практически для всех существующих на Земле живых существ, именно естественный чистый природный воздух. (И вновь — в последнем выражении нет никакой таврологии и слово «естественный» означает «полученный не искусственным путем смешения известных в природе атмосферных газов»).
