Дмитрий Тихомиров - Русский бизнес за границей. Что? Где? Почем?

Малайские старожилы из русской диаспоры рассказали мне, что в прошлом было еще несколько попыток открывать русские рестораны, и всегда они развивались по одному сценарию: плохая кухня – попытка сделать ставку на девушек – закрытие. Страна-то все же мусульманская.

Спросите у любого таксиста в Куала-Лумпуре, что он знает о России. Гарантированно услышите следующее: там холодно, там делают самолеты МиГ и Су и учат на врачей. Большая часть информации о российско-малайских экономических отношениях здесь есть. Россия всегда покупала в Малайзии пальмовое масло, каучук и олово (главные источники нынешнего малазийского благоденствия), взамен везла самолеты и вооружение, обучала малазийских студентов в вузах (самая популярная специальность действительно «врач», и врачи с московскими дипломами пользуются в стране безграничным доверием). За последние десять лет картинка сильно усложнилась. Суммы, фигурирующие в официальных отчетах общего товарооборота стран, постоянно растут: за 11 месяцев прошлого года он достиг уже $1,7 млрд (в него даже не попали некоторые виды вооружений), и Малайзия, безусловно, стала крупнейшим торговым партнером России в Юго-Восточной Азии. Но доля госструктур в этих достижениях не так уж и велика: за исключением «Рособоронэкспорта», продающего вооружение, торговлей с Малайзией сегодня занимаются частные компании. Большинство из них не имеет своих представительств в стране, и в половине случаев речь идет о разовых сделках. При этом в одном только Куала-Лумпуре живут около 2 тыс. граждан СНГ, главным образом – студенты, наемные служащие, преподаватели.

– Русские еще толком не знают, как делать бизнес в Малайзии. Потому что есть много предрассудков об этой стране, которые просто необходимо развеять, – говорит Руслан Исрапилов, уроженец чеченского села Автуры, директор и владелец малайских компаний Millewell, Marqueinn и нескольких еще, с общим оборотом несколько десятков миллионов долларов.

Мы сидим в его офисе, внутри стеклянного моста, соединяющего две башни пятизвездочной гостиницы «Аскот». Из окна вид на другие, более знаменитые башни-близнецы «Петронас». Когда Руслан приехал в Малайзию в конце 1999-го, их строительство только закончилось, и малайцы только начали оправляться от потрясения, вызванного тем, что эти башни не стали самыми высокими небоскребами в мире, и только что выработали привычную теперь формулу «зато это самые высокие близнецы».

Из Чечни Руслан уехал еще в 1982-м. Долго жил в Италии, занимался, как он говорит, «брендингом»: «Брали компании, производящие хорошую продукцию, делали для них брендинг, продавали на новых рынках». Потом в Европе стало работать дорого, и партнеры позвали переехать развивать бизнес в Малайзию.

– Я тогда прилетел сюда в первый раз, – говорит Руслан. – Сошел с самолета, добрался до офиса и тут же велел покупать мне билет обратно: показалось, что в такой парилке долго не протяну. Мне друзья сказали: подожди три дня. Если не понравится – уедешь. И я через эти три дня так привык к жаре, что сейчас мне, куда ни поеду, холодно.

Теперь большая часть бизнеса Руслана сосредоточена в Малайзии. Компания Marqueinn специализируется на торговле мебелью, предметами роскоши и одеждой, Universe Expo проводит выставки, Millewell занимается образованием и проводит семинары: недавно, например, помогала организовывать семинар для ученых-русистов под скромным девизом «Русский язык – первый язык общения в космосе».

– Вот, скажем, предрассудки о коррупции. Я знаю русских, которые сидят здесь по пять – семь лет и ни разу не попытались зайти в министерство, которое их делами ведает. Дела делают через таких... О них серьезные люди и слыхом не слыхивали! Лень потому что. Им сказали когда-то, что коррупция, они поверили, и так с этим и живут. Мы вот просто идем, куда нам нужно, никому взяток не платим и все решаем. Суды честно работают. И никаких спящих малайцев при этом в моем бизнесе нет! Все акции до одной мне принадлежат и моим реальным партнерам.

С этим вопросом – о спящих малайцах, честно говоря, я так и не разобралась вполне. Торгпред России в Малайзии Сергей Россомахов лично показывал мне справку об ограничениях для иностранных инвесторов и капиталовложений в Малайзии, согласно которой в большинстве отраслей такие ограничения есть, и довольно серьезные. Сам торгпред, тем не менее, сообщил, что некоторым компаниям «удается» эти ограничения обходить. Наверное, правда о пути на малайский рынок лежала где-то посередине между версией малого бизнеса и среднего.

– Видите ли, до Малайзии я вел бизнес в Индонезии, – мягким голосом бывалого мидовца рассказывает владелец компании «Геоспектрум» Михаил Курицын. – Того, что называется red tapes – бюрократии, коррупции, в Индонезии на порядок больше, чем в Малайзии. В Сингапуре – да, не на порядок, но в несколько раз меньше. Но если сравнивать с Россией, то наше отечество перевесит на десять порядков. Так что россиянам ли жаловаться?

Михаил Курицын, во всяком случае, не жалуется. Его компания – одна из крупнейших покупателей плантационных товаров в Малайзии и поставщик товаров российских: ее оборот приближается к $100 млн в год. Помимо торгового представительства в Малайзии зарегистрировано еще несколько ее «дочек», занимающихся различными видами венчурного бизнеса.

Выпускник ИСАА и бывший сотрудник российского посольства в Индонезии, Михаил Курицын создал компанию «Геоспектрум» в 1989 году. Первым проектом компании стало возвращение долга Индонезии перед СССР на $600 млн. Вернув долги, Курицын развернул масштабную торговую деятельность, которая, впрочем, закончилась после кризиса 1998 года и падения режима Сухарто. «Геоспектрум» оказался перед выбором, в какой из стран Юго-Восточной Азии лучше обосноваться, – благо представление о странах было достаточно подробное.

– Честно говоря, первоначально я ориентировался на Сингапур, который, как известно, для бизнеса предоставляет самые комфортные условия в мире, – говорит Курицын. – Но в результате остановился на Малайзии. Реально, если определиться со своим местом в бизнесе, можно иметь здесь качество жизни Сингапура – вот ведь до него рукой подать, четыре часа на машине! – но за треть цены. И доходы соответствующего бизнеса тоже ведь могут превосходить сингапурские втрое...

Определиться со своим местом в бизнесе, как известно, самое трудное. Для «Геоспектрума» по сравнению с Индонезией времен Сухарто новая страна представлялась более сложной для работы в связи с отсутствием единого центра силы. В Индонезии было просто: если ты не ассоциирован с режимом Сухарто, делать тебе здесь нечего. Здесь же все было намного сложнее. Есть три этнических центра силы – малайцы, китайцы, индусы, – и у каждого своя епархия. Условно говоря, в госструктурах превалируют малайцы, но бизнес держится на китайцах. Есть силовые, достаточно влиятельные ведомства, которые также не представляют единого центра. И так далее. Ситуация выглядела более демократичной, но и более сложной.

«Геоспектрум» пошел по традиционному пути крупных компаний – партнерство с местными госструктурами.

– Малайзия – страна гигантского перенакопления капитала, – говорит Михаил Курицын. – Это чувствуется, верно?

Что верно, то верно. Одна из малайзийских «дочек» «Геоспектрума» (ее миноритарный акционер – Национальный фонд высоких технологий Малайзии) находится в первом на планете Земля кибергороде Киберджайе – городе-спутнике новой административной столицы Малайзии, Петроджайи. Поверить в то, что два этих удивительных города с гигантским хабом, моментально превратившим Малайзию из аграрной страны в высокотехнологичную, были построены за десятки миллиардов долларов и за какие-то пять лет, почти невозможно.

– Посмотрите, что происходит, – продолжает Курицын. – Вот мы работаем с компанией Muhibbah, которая производит самые мощные и самые быстрые в мире краны – Favelle Favko и Croll. Мы занимаемся их поставками в Россию, «Москву-Сити» ими строят, например. Краны производят по всему миру, а собственник компании – семья малайзийских китайцев. То есть малайзийцы рвутся к международной экспансии. Но осуществлять ее самостоятельно они не всегда готовы – экономика молодая, не все компании уверены в своей конкурентоспособности. Для международного бизнеса, в том числе и российского, такая ситуация очень перспективна.

Киберджайю Михаил Курицын уверенно называет «дешевой Силиконовой долиной», где есть смысл столбить место всякому, кто хочет быть вовлеченным в будущем в отрасль высоких технологий. В настоящем же присутствие здесь также приятно: компании, зарегистрированные в Киберджайе, подпадают под многомиллиардную госпрограмму строительства Мультимедийного суперкоридора и освобождаются на три года от любых налогов, а потом еще на четыре года от налога на прибыль.