Мир растений: Рассказы о саксауле, селитрянке, баобабе, березах, кактусах, капусте, банксиях, молочаях и многих других широко известных и редких цветковых растениях - Алексей Всеволодович Смирнов
Воспетый альпинистами Памир — это не только ледяные пики и жаркие долины у их подножия. Это еще и холодное, сухое нагорье, как бы парящее на четырехкилометровой высоте. Тепла здесь немногим больше, чем на соседних ледниках. Зато влаги дефицит. Из той малости осадков, которая выпадает в нагорье, девять десятых сыплется снежной крупой. Ее быстро сметает ветер.
Сухая, беззащитная почва растрескалась на многоугольники. Редкие растения нигде не создают сплошного ковра. Нет ни саксаула, ни итсигека. Тут у предела жизни растет только их собрат — серый терескен. Голубовато-серые кучки его кустиков разбросаны по голой почве.
От своих упомянутых родичей терескен отличается уже тем, что у него есть листья. И довольно заметные. От лишнего испарения защищены густым войлоком разнообразных волосков. Кажутся серо-голубыми, пушистыми. Вся памирская живность их очень любит: зайцы, киики и горные козлы-архары. Не прочь полакомиться и домашние козы, овцы и верблюды.
Правда, часто они чересчур назойливы. Тогда терескен исчезает. Сохраняется в глухих скалах, куда не могут проникнуть четвероногие.
Высотой терескен может быть по пояс и даже в рост человека. Но только не на Памире. Здесь он ниже итсегека. От почвы поднимается сантиметров на двадцать. Ботаники шутят: терескен растет не ввысь, а вбок. Отчасти это верно. Кустик со множеством веточек с годами ширится. Под землей соответственно утолщается каудекс — стеблекорень. Он деревянистый и у старых кустов в виде короткой доски. Размером с книгу средней величины.
Из-за каудекса кое-где на Памире весь терескен извели на топливо. Пришлось запретить и завозить уголь со стороны. По этому поводу профессор О. Агаханянц поведал забавную историю. Памирцы однажды запросили в центре леса для строительства. Им ответили: чем топите? Терескеном? Ну так и стройте из него! Невдомек тем хозяйственникам, что каудекс терескена не больше той доски, на которой хозяйки в кухне режут мясо и крошат овощи. Они представляли себе терескен деревом с толстым стволом.
Если бы они видели терескен в пустыне: маленький, жалкий. Всходы появляются редко, лишь во влажные и теплые годы. Погибают массами. Выживают те, что оказываются под взрослыми кустами терескена. Когда подрастут, под их защитой появится новый молодняк. Большой куст кажется единым растением, а на самом деле это целое сообщество, где и стар и млад. Бывает и так, что всход терескена находит пристанище в рыхлой и теплой подушке акантолимона из семейства свинчатковых. Удачное соседство спасает ему жизнь. Так и растут вместе до старости: акантолимон и терескен.
Итак, в холодной пустыне Памира терескен выглядит не блестяще. Плодоносит редко. Растет медленно. Однако если разобраться в его образе жизни, окажется, что этот кустарничек чуть ли не процветает в холодных горах. Что ему там гораздо лучше, чем в умеренном или жарком климате. Поставили опыт Высадили терескен в Ташкенте и в Москве. И тот самый терескен, который на Памире начинает цвести лишь в 25 лет, в Москве зацвел на третий год. А в Ташкенте — в первый! За длинное ташкентское лето цвел трижды.
Однако такое благоденствие не прошло даром. Жизнь сократилась. Всего семь лет живет терескен в Ташкенте. Растет как простая трава. А в голоде и холоде на Памире больше ста лет. Иногда даже пятьсот, а то и семьсот. Но если в тех же холодных равнинах Памира дают терескену вдоволь воды, переводят его на полив, он старится уже в двадцать лет!
Терескен не единственный из лебедовых, растущих у предела жизни. Не уступит ему в выносливости сарсазан. Только стоек он не к холоду, а к соли. К поваренной, к соде, к гипсу. Там, где на многие километры тянутся белые, слепящие глаз пухлые солончаки, где ничто не растет, поселяется сарсазан. Невысок, как терескен. Безлистный, как итсигек. Сочные узловатые веточки сплетаются в лепешку. Лепешка разрастается в стороны. Веточки укореняются, начинают жить самостоятельно. Середина куста разрушается. Образуется «ведьмино кольцо», как у грибов. А если во время дождей солончак заливает водой, куртинки сарсазана кажутся кочками на болоте.
Они напоминают грызунов…
Сагуаро в опасности! Тревожный сигнал этот прозвучал в 30-х годах в Северной Америке. Самый крупный из кактусов, гигантский цереус, по-местному «сагуаро», перестал давать молодняк. Старые его стволы засыхали один за другим. В прошлом веке ничего подобного не наблюдалось.
Портрет сагуаро можно представить себе примерно так. Прямое, как колонна, бревно толщиной в полметра. Зеленое. Гофрированное. Телеграфным столбом возвышается над мелкими кустарниками пустыни. От ствола отходит несколько таких же толстых сучьев. Они устремляются сначала под прямым углом вбок, а потом делают поворот на 90 градусов и тянутся вверх. Цветки огромные, больше тарелки. Тычинок тысячи. Плоды сочные и сладкие, как ягоды. Их собирают, как у нас в лесах дикие яблочки.
Причину гибели старых сагуаро нашли быстро. Гусеницы буравят ствол и заносят бациллу. Развивается некроз — омертвение тканей. Но почему нет молодняка, который раньше рос в изобилии?
Начали с цветков. Может быть, стали плохо опыляться и не дают годных семян? Возник вопрос: кто опыляет? Пчелы? Для пчел у сагуаро неисчерпаемый источник нектара. В каждом цветке 4 грамма. Это 120 пчелиных порций. Над одним цветком пчела трудится целый день. 120 раз летает в улей и обратно. Летать-то летает. И нектар таскает. А опыляет ли? Есть ли польза дикому кактусу от домашней пчелы?
Пчела трудится над одним и тем же цветком. Даже на соседние не садится. Сагуаро же нужно перекрестное опыление. Чтобы пыльца обязательно с другого цветка, да не с соседнего, а с другой ветки. А еще лучше с другого дерева. Научные сотрудники из Аризоны С. Мак-Грегор и С. Алкорн проверили полезность пчел опытным путем. Соорудили вольеру. Поместили в нее пчел и обрубки кактусов, поваленных ветром (растущие рубить запрещено). Кактус остается живым и цветет, даже если разрубить его на «поленья» длиной в полметра, за счет больших запасов воды и пищи. После пчелиной обработки половина цветков дала плоды (а половина не дала!). В природе как раз так и бывает.
Но рассчитывала ли природа на пчел? Разве пчелам предназначены такие разливанные моря нектара? К тому же в кактусовых пустынях пчелы появились совсем недавно. Их завезли в 1872 году. Кто-то же опылял кактусы до той поры. Подозрение пало на белокрылых голубей. Эти птицы прилетают в пустыню с юга, когда зацветает сагуаро. И владения их в точности совпадают с кактусовыми зарослями. Не раз видели,
