Мир растений: Рассказы о саксауле, селитрянке, баобабе, березах, кактусах, капусте, банксиях, молочаях и многих других широко известных и редких цветковых растениях - Алексей Всеволодович Смирнов
И все-таки не во всех кедровых лесах растет «корень жизни». Ему нужно, чтобы лес был не светлый, но и не темный. Чтобы ветерок лишний раз не дунул, это тоже важно. По этой причине драгоценное растение избегает продуваемых долин. Лучше для него северные склоны сопок, каменистые ущелья, заросли папоротника. Любит, чтобы тепло было, но не жарко и не холодно. Чтобы зверь бегущий не наступил… Условий множество, их можно перечислять до бесконечности.
Но если даже соблюдены все условия, если вокруг защитная стена леса, если нет ветра, если температура почти не меняется, женьшень может вдруг взять и «задремать». Это значит, что новая почка весной не даст новых листьев и новых цветков. Дремлющий корень останется живым, но будет спать год, два, пять, десять лет. Может, и сорок, и даже шестьдесят!
А был еще такой случай. Вывалило ветром крупный кедр. Упал он как раз на то место, где рос женьшень. То ли придавил его, то ли просто затемнил, но бедняга перестал давать листья и задремал. Спал долго, пока кедровый ствол не сгнил. И хотя никто не может сказать, сколько лет он разрушался, пока превратился в труху, но обычно для этого нужно не меньше ста или даже ста пятидесяти лет.
Когда же кедра не стало, спящий проснулся и вновь выбросил зеленые листья. Правда, за долгие годы сна сам корень изменился до неузнаваемости. Обычно он покрыт снаружи тонкой кожицей. Теперь она превратилась в грубую, толстую черную кору. Точно обуглилась. И ветвиться совсем перестал.
Если же ветер вывалит в лесу сразу несколько старых кедров и возникнет светлая поляна, то женьшень тоже уснет, потому что немедленно разрастутся всякие кусты и лиственные деревца и образуется густая чаща, темнота и сырость. Не один десяток лет пройдет, пока кедры возьмут верх над лиственными деревьями и создадут для своего подопечного корешка нормальные условия.
Капризны у «корня жизни» и семена. Они созревают в сочных красных ягодках, сплюснутых сверху, как пуговички. На каждом стебле по нескольку штук. Висят долго, до ноябрьских заморозков. Расчет на птиц: увидят, проглотят, унесут семена в другие края. Пока семечко через кишечник проследует, птица далеко улетит. Семена твердые, сморщенные, проходят через желудок и кишечник без осложнений. Корневщики нередко пользуются птичьим «компасом» при поисках заветного растения. Бывало так: подстрелят рябчика, станут варить ужин. Обнаружат в зобу знакомые сморщенные семена. Бросают ужин — и бегом искать женьшень. Далеко от места сбора рябчик не всегда летит. Находили в один вечер по нескольку корней сразу.
Даже пройдя через птичьи желудки, семена прорастают долго и трудно. Корневщики издавна усвоили истину: семена женьшеня прорастают только тогда, когда дважды покроются опавшей листвой. Никакой мистики здесь нет. Только двойной слой опавшей листвы поддерживает нужную для семян влажность. Осень в царстве аралиевых — в Южном Приморье сухая, и одногодичного слоя не хватает. Однако дело не только в этом. У семян недозрел зародыш. Чтобы он дошел до кондиции, плодику нужно расстаться с материнским растением. Еще необходимо тепло, а его уже не хватает. Ранней осенью много тепла, но мало влаги, поздней осенью влаги довольно, но, увы, нет тепла.
Так и уходят семена под снег, не прорастая. Следующим летом зародыш дозреет, и еще через зиму, на третий год, семена прорастут.
Но, в общем, несмотря на чрезмерную чувствительность и нежность, женьшень не думает вымирать, и если бы его так ревностно не выискивали в лесах корневщики, он оставался бы по сей день полноправным членом кедровых сообществ Юго-Восточной Азии. Так же, как и его собратья в лесах Северной Америки.
МИРТОЦВЕТНЫЕ
Ведущее семейство — миртовые: 3500 видов. Возглавляют его эвкалипты 600 видов. Почти все выходцы из Австралии. Другие члены семейства расселились по тропикам и субтропикам разных частей света.
Эвкалипты создают особый ландшафт в Австралии и растут в разных условиях: в полупустынях и во влажных дождевых лесах то многоствольными кустами, то гигантскими деревьями. Душистые листья содержат эфирные масла. Загораются легко. Эвкалиптовые леса выгорают иногда миллионами гектаров. Восстанавливаются после пожара быстро. Гари и вырубки способны захватывать и некоторые другие миртовые.
Семейство ризофоровых. Его представители живут в приливно-отливной полосе. Спасаются там от конкуренции других растений. Способность жить лицом к лицу с морем обеспечивается рядом специальных приспособлений: ходульными корнями, выделением солей через листья, живорождением.
В связи с застройкой тропических побережий существование ризофоровых вызывает тревогу.
Семейство лецитидиевых — тропические гиганты. Образуют леса внушительного вида. У деревьев и плоды (орехи) гигантские. В потребителях орехов недостатка нет. А возобновление у лецитидиевых слабое. Обитают в Южной Америке. 450 видов.
Семейство онагриковых (500 видов) расселилось по всему земному шару, в умеренном поясе обоих полушарий. Есть очень агрессивные виды, молниеносно, хотя и ненадолго, захватывающие гари и вырубки. Другие виды легкоранимые. Исчезают из нарушенных лесов незаметно и быстро. Онагриковые — чаще травы, но есть и небольшие деревья.
Ни на суше, ни на море
На берегах тропических морей, там, где отлив обнажает илистое дно, растут мангры — леса, не похожие ни на какие другие древесные насаждения мира. Во время прилива мангры стоят в воде по самые кроны. Кажется, будто произошло великое наводнение и затопило тропический лес. Когда, повинуясь лунным силам, океан отхлынет, видно, что все кроны начинаются как раз там, куда может дойти вода. Как парикмахер, вода подстригает деревья на одном уровне.
В мангровых зарослях множество разных пород деревьев. У каждого свои приспособления к необычной жизни на зыбком, илистом дне. Все они боятся прибоя и поселяются только в защищенных от сильных волн устьях рек и заливах. Одни боятся больше, другие — меньше. В передовых рядах, лицом к лицу с морем, обычно растет ризофора, «красный мангр» — самое известное из мангровых деревьев.
Мангровый лес
Во время отлива кажется, что деревья ризофоры стоят на ходулях. Будто волнами вымыло всю почву из-под корней, и ствол парит в воздухе на высоте нескольких метров от земли. Ствол редко стоит прямо, чаще наклонен или вообще балансирует на ходульных корнях почти горизонтально.
