Мир растений: Рассказы о кофе, лилиях, пшенице и пальмах - Алексей Всеволодович Смирнов
В прошлом веке татарник, попав в Аргентину из Старого Света, вытеснил из пампы, тропической степи, местные злаки. До сих пор с ним воюют. Американская ромашка, прибыв в Старый Свет, за несколько десятилетий разошлась по всей Евразии.
Все это примеры известные. А вот новый. Волосистая ястребинка, похожая на чрезмерно вытянувшийся одуванчик с выцветшими корзинками, перебралась в Новую Зеландию и стала выживать с пастбищ кормовые травы (сама-то для скота малосъедобная!).
Фермеры готовы были сжить ее со света, как вдруг выясняется одна очень существенная деталь. Французский биолог П. Дюкенуа и два его коллеги открыли в ястребинке сильный антибиотик, который можно применять против бруцеллеза. А ведь бруцеллез не дает нам пить сырое молоко. Есть и еще одна важная деталь в жизни ястребинки. Она разрастается по лесным пожарищам на бедных песчаных почвах, спасая их от смыва. Использует для расселения и семена и надземные усы (как у земляники!). На ястребинковые плантации налетают тетерева и глухари. Толкутся там постоянно, клюют желтые корзинки, бутоны и просто листья. Исчезает ястребинка, и меньше становится дичи.
Ай да одуванчик!
Стоит ли знакомить с одуванчиком? Малые дети и те знают. Розетка листьев. Из центра ее торчат цветоносы. На них сияют корзинки желтых цветков. Потом полетят семянки на парашютиках.
К человеку одуванчик, приспособился так же хорошо, как и к насекомым, птицам и разной другой живности. Благодаря розетке затоптать его трудно. Ходим, топчемся, все другие травы не выдерживают. Мало-помалу исчезают. Одуванчики остаются. Их желтые пуговки словно сигнал светофора: внимание, больше топтать нельзя. И так уж вся почва утоптана. Если люди не обращают внимания на одуванчики и продолжают трамбовать твердь земную, тогда исчезают и эти вестники весны. Остается голая земля, на ней больше не растет ничего.
Насекомых возле одуванчиков вьется множество. Не в последних рядах — пчелы. Одуванчиковый мед — вещь отличная. Нектара в цветках изобилие. 125 тысяч корзинок — килограмм меда. А мог бы прожить вестник весны и без всякого нектара. И даже без ярких цветков. Привлекать ему никого не нужно. Семянки созревают без оплодотворения. Не у всех видов, правда. У большинства. В том числе у нашего дворового спутника — одуванчика обыкновенного.
Конечно, когда семянки созреют и разлетятся белым пухом, цветоносы выглядят немного неряшливо. И озеленители мечтают заменить одуванчики простой газонной травой. Что выходит из такой замены — поведал нам московский зоолог профессор К. Благосклонов.
Когда создавали новые здания МГУ на Ленинских горах, их окружили зелеными кольцами живых изгородей из яблони и боярышника. Под кронами поселились одуванчики. Стало очень нарядно. А вскоре в посадках появились птицы коноплянки. Густые кроны давали убежище для гнезд. Одуванчики снабжали семенами. Без этих семян коноплянкам не прожить. Ни птенцам, ни взрослым. Зоологи подсчитали: вокруг МГУ щебечет уже сто пар коноплянок.
И тут озеленителям пришло в голову уничтожить одуванчики. Опрыскали гербицидами. Исчезли золотые корзинки. Вместе с ними исчезли и коноплянки. Остались без пропитания.
Не ладили с одуванчиками еще до войны и американские садоводы. Кто-то из них заметил, что золотые корзинки соблазняют пчел и они постоянно кружатся над ними. Отвлекаются от основной своей работы: опыления яблонь и груш. И товарных плодов созревает якобы на несколько штук меньше. Этого садоводы допустить не могли и обрушили на золотистые головки струи ядовитой жидкости. Но плодов от этого не прибавилось.
Биолог Д. Кремер усомнился: так ли уж велика вина одуванчиков? Надо ли их сживать с лица земли? Поставил точные опыты, вел их десять лет. Результат показал: вестники весны не конкуренты яблонь. Напротив, помощники! Они действуют на пользу плодовым деревьям и садоводам.
Свой вывод Кремер объяснил следующим образом. Пчелы хоть и вьются возле одуванчиков, но в своем выборе объективны и справедливы. Все зависит от погоды. Если с утра тепло и термометр резко поднимается вверх, все пчелы устремляются к яблоням и грушам. На одуванчики — никакого внимания, будто они и не существуют вовсе.
Если прохладно, переключаются на золотые корзинки. Пчелы бы полетели на яблони, но опыт учит: в такую холодину там не поживишься. Ни нектаром, ни пыльцой. Одуванчики же снабжают в это голодное время и тем и другим.
Третий вариант погоды: ни тепло, ни холодно. Средне. Пчелы поспевают и там и тут. С утра, пока прохладно, на одуванчиках. После полудня — на яблонях. Правда, в жару они тоже совершают визиты к одуванчикам, но золотые корзинки в два часа дня уже закрываются, и пчелы вынуждены поворачивать в сторону плодовых деревьев. В сильную жару корзинки закрываются еще раньше: иногда уже в десять утра.
Не будь одуванчиков, плохо пришлось бы пчелам во время похолоданий. Семья пчелиная слабеет. А слабая семья и яблони как следует не обработает. И яблок станет меньше.
Луговоды оценили одуванчики гораздо раньше. Они тоже сживали его со света. Было такое. Он исчезал на время, потом появлялся снова. Снова выживали. Снова приходил на луга.
Кому-то пришло в голову сделать химический анализ листьев. Оказалось, что это настоящий кладезь всякой полезной всячины для скота. Одного только натрия, столь нужного животным, больше, чем в самых ценных травах. Осознали наконец: изгоняя золотокорзиночника, ухудшали качество корма. Ученый мир пришел в такое восхищение, что даже сухой и строгий научный журнал Англии «Сайенс» («Наука») опубликовал статью под заглавием «Ай да одуванчик!».
Конечно, далеко не все представители столь известного рода так стойки к гонениям. Из ста видов есть и редкие, которых уцелело совсем немного. Между ними и тот славный кок-сагыз, который нашел в горах возле Алма-Аты советский ботаник Л. Родин. Млечный сок кок-сагыза мог обеспечить страну своим натуральным каучуком, и если бы не изобрели синтетический, то алма-атинскому кок-сагызу было бы уготовано блестящее будущее.
Крестовники
В конце XVIII века на старых стенах Оксфорда появилось новое растение, которое напоминало пупавку — желтую ромашку. Густые кустики несли по нескольку крупных желтых корзинок. В отличие от пупавок осенью с кустиков летел белый пух, семена с парашютиками. Особенно много кустиков появлялось на стенах в той части города, которая именовалась Иерихоном.
Новым растением заинтересовался ботаник Г. Ридли, тогда еще учившийся в Оксфорде. Он узнал, что крестовник грубый, как называли
