Мир растений: Рассказы о кофе, лилиях, пшенице и пальмах - Алексей Всеволодович Смирнов
На крутом побережье Гофа часто отдыхают пингвины. Пингвин — птица компанейская. В местах сборищ утаптывают почву не хуже, чем туристы. Подорожнику только это и нужно. На пингвиньих стоянках разрастается он еще пышнее, чем по нашим тропинкам.
Плоды, похожие на колбасы…
Как всегда, путешественники немного преувеличили, встретив ороксилюм индийский в джунглях Южной Азии. Назвали дерево ночным ужасом.
Судите сами. Выглядит ороксилюм, конечно, не совсем обычно. Ствол прямой, как столб. Наверху зонтик кроны из перистых листьев. Отработав положенный срок, листья распадаются на части. Они скапливаются под деревом: толстые и вздутые на концах, как кости. Может быть, кому-то они и показались ночью кучей белеющих костей?
Когда ороксилюм еще молод, он зацветает разом. Закончится цветение, листья опадут, и дерево превращается в голый столб. Лишь на макушке висит несколько громадных саблевидных стручков. Висят долго. Недели три-четыре. Потом начинают расти сучья. Это знак того, что дерево возмужало.
Но с возмужанием начинается беспорядок. Каждый сук зацветает когда ему вздумается. Один цветет, другой плодоносит, третий стоит просто так, без плодов и без цветков, неряшливый вид.
Но вид еще ничего. Запах — того хуже. Днем все обстоит благопристойно. Когда же спускаются сумерки, начинают распускаться цветки. Они мертвенно-бледные внутри и ядовито-красные снаружи. Их сопровождает необыкновенное зловоние, напоминающее запах давно не чищенной лисьей клетки. На запах слетаются летучие мыши. Повисают на цветках. Когтями крыльев держатся за лепестки венчика. Нос суют вглубь. Утром, когда лепестки опадут, на них можно прочесть всю ночную историю. Свидетельством ее остались царапины. Стручки, когда созреют, расщепляются. Из них вылетают семена, которые порхают в воздухе, напоминая бабочек.
Летучие мыши отвечают и за опыление другого важного растения из семейства бигнониевых — свечного дерева парментьеры. На Панамском перешейке свечное дерево удивляет новичков то полуметровыми воронками белых цветков, то метровой длины цилиндрическими плодами. Тонкими и желтыми, как свечи. Свечеподобные плоды болтаются на ветвях и на стволе. Домашний скот ест их с величайшим наслаждением.
Бигнониевые называют семейством колбасных деревьев за длинные колбасовидные плоды у некоторых видов. Советский ботаник П. Баранов поведал о забавной путанице с колбасными деревьями. В тропической Африке на всех рынках продается посуда: чашки, миски, ложки под названием «калебас». Слово, созвучное нашей колбасе. Калебас — плод дерева кресценции, из твердой оболочки которого изготовляется посуда. Плод круглый и на колбасу непохожий. Настоящее колбасное дерево — кигелия африканская родом из Эфиопии. Оно как бы замещает в Африке парментьеру. Цветки красные, полосатые, в длинных кистях. Опыляются птичками-нектарницами. Плоды такие же длинные, как у свечного дерева. И такие же тонкие. Бывают и потолще. Окрашены в серый цвет, и поэтому создается полная иллюзия ливерной колбасы. Висят на длинных канатиках.
У нас из этого семейства растет катальпа бигнониевая. Родом из Северной Америки. Крупные листья похожи на слоновые уши. Узкие и длинные, как карандаши, жесткие плоды висят черной бахромой. Они несъедобные и сухие.
Все эти деревья — случайные исключения, привлекшие внимание своим странным видом. Огромное же большинство бигнониевых не наделено ни съедобностью, ни броской внешностью. Это тропические лианы с перистосложными листьями и когтистыми прицепками на них. Они заплетают леса в американских тропиках. Монотонно-однообразные цветки у разных видов настолько похожи, что отличить их можно только по плодам. Когда вырубаются джунгли, они исчезают.
АСТРОЦВЕТНЫЕ И БЛИЗКИЕ К НИМ
Астровые. Единственное семейство астроцветных. Зато какое огромное: тысяча родов, 20 тысяч видов! Правда, это не значит, что они захватили огромные территории. Если говорить о занимаемых площадях, то доля астровых более чем скромная. Была, по крайней мере, до прихода человека. Да и богатство видами проявляется не везде. На солнечных открытых местах каждый восьмой или десятый вид — из астровых. А в сумраке амазонских дождевых лесов из тысячи видов едва десяток наберется.
Связь с миром животных надежная. Для привлечения насекомых цветки скучены в корзинки. В крупной корзинке бывает до тысячи цветков. Часто корзинки собраны в кисти, чтобы заметнее было. Окрашены кричаще: в желтый, красный, синий цвета. Нередко трехцветные
Преобладают травы. Деревья — только в тропиках: по островам или в горах. Напор человека встречают по-разному. Мелкие травы часто ведут себя агрессивно. От них трудно избавиться. Вот когда идет захват площадей! Крупные — где как. Особенно болезненно реагируют деревья. Некоторые уже исчезли с лица земли или стали кандидатами на вымирание и попали в Красную книгу.
Колокольчикоцветные не имеют успеха в XX веке. При всяких пертурбациях в растительном мире число их резко идет на убыль. В особенности в степях. Да и в горах тоже.
Легион полыней
Во время войны, когда на улицы Лондона стали падать бомбы, земля покрылась сыпью воронок. Три растения сразу же появились на стенках воронок: иван-чай, канадский мелколепестник и оксфордский крестовник. Иван-чай лондонцы тут же окрестили бомбовой травой. Белый пух его, как снег, несло по улицам Лондона в то тяжелое время.
Два других растения принадлежат к семейству астровых. Крестовник в свое время вывезли в Оксфордский ботанический сад с лавовых склонов вулканов Сицилии. Из сада семена унесло ветром. Самым удобным местом для новых поселений оказались бомбовые воронки. Канадский мелколепестник перекочевал из Америки в Европу в XVI веке. Лондонцы с ним познакомились впервые в 1666 году после Большого лондонского пожара. Теперь он нахлынул в город вторично.
В нашей лесостепи, которую опалила война, воронок тоже осталось предостаточно. И окопов и других незатянувшихся ран земных. От стен Волгограда до Киева окопы и воронки захватили полыни. Первой пришла веничная полынь, обычный сорнячок-однолетник с густой метелкой цветочных корзинок. Ее темные, грязно-зеленые заросли хорошо выделялись среди других растений, и по ним в те годы можно было без ошибки определить, где находятся окопы.
Веничная полынь — житель временный. Поживет и исчезнет. На ее место в южных районах приходят другие полыни. Оседлые. И среди них — серая полынь, невысокий дернистый кустик с желтыми корзиночками и узкими нитевидными листочками. Весь шерстистый от опушения.
В середине XVIII века по речке Иловле был построен оборонительный вал — Вал Анны Иоанновны. Постепенно он зарос серой полынью, которая сохраняется и по сию
