Мир растений: Рассказы о соснах и можжевельниках, орляке и кукушкином льне, сморчках, опенках, мухоморах, морской капусте, пепельнике и многих других редких и широко известных растениях - Алексей Всеволодович Смирнов
Висячие и подземные сады костенцов
Новую Зеландию можно с полным правом называть страной папоротников. Они заполонили ее горы и долины. Однако и там позиции папоротников пошатнулись. Не подумав, люди завезли на острова оленей. Не встретив хищников, те размножились до такой степени, что под их напором стали редеть леса. Олени обгладывали молодую поросль деревьев. Но особое внимание обратили на папоротник костенец луковиценосный.
Надо сказать, что этот абориген приспособлен к различным превратностям судьбы лучше своих островных собратьев. У него на верхней стороне триждыперистых листьев множество «луковичек» — выводковых почек. Они надежнее, чем споры. Созрев, почки падают на землю. Если она влажная, из них вырастают новые растения. Исключается самая ненадежная фаза в жизни растений — крохотный заросток. Однако, несмотря на обильную смену, наш знакомый начисто выедается копытной братией. Вопрос стоит ребром: либо олени, либо костенец. Третьего пути нет.
Костенец гнездовий сам себя обеспечивает пропитанием. Воронка листьев — превосходная урна для сбора отходов, чужих и своих собственных.
Если бы только олени! На острове Окленд другому виду костенца — блестящему — угрожают одичавшие свиньи. В 1807 году их завезли на остров, а к концу XIX века они вырвались на свободу и захватили его целиком. Правда, сейчас их поголовье вроде бы поуменьшилось, но и заросли костенца с их помощью поредели.
Соблюдая объективность, заметим, что от напора копытных страдают не все представители костенцов. Страдают те, что живут на земле. Но многие виды — эпифиты. В тропиках поселяются на стволах и ветвях крупных деревьев. Там они в полной безопасности от копытных. Правда, водное и пищевое снабжение похуже.
Так же как у бромелиевых — строителей воздушных болот — листья у этих папоротников цельные, собраны розеткой. С земли розетка выглядит птичьим гнездом, отчего и папоротники получили название «птичьих гнезд». В «гнездо» падает сверху всевозможный хлам — старые листья, кусочки коры, веточки, перья птиц. Хлам копится, перепревает, превращается в отличный перегной. Сюда же льется сверху дождевая вода, в которой растворены соли и кислоты, вымытые из кроны растения-хозяина. Почва становится такой плодородной, что в ней поселяются даже земляные черви. Они также улучшают почву. Таким даровым грунтом пользуется сам же костенец. Пускает туда свои корни.
Живет так припеваючи много лет. Но всему приходит конец. Подгнивает от чрезмерного увлажнения сук, приютивший «птичье гнездо», или рушится ствол растения-хозяина. Результат тот же.
В Америке наземные костенцы проявляют явное тяготение к деревьям черного ореха — родича нашего грецкого. Может быть, в этом не усмотрели бы ничего особенного, если бы не находились орехи у ботаников под особым наблюдением. Уже давно заметили, что под кронами орехов многие растения не уживаются. Причина? Яд юглон, который выделяет орех. С его помощью дерево как бы проводит прополку под собственным пологом.
Папоротникам каким-то образом удается уживаться под кронами ореха. Видимо, юглон для них неопасен. Не выдерживает только орляк. Зато костенец — один из самых выносливых. В особенности широкожилковый. Лесовод М. Брукс из университета штата Западная Вирджиния попытался выяснить это досконально. Он пересчитал все костенцы, которые росли под кронами 300 деревьев и за их пределами. Результат: под кронами их втрое больше!
Выносливость костенцов поистине поразительна. Живут не только под кронами густейших орехов. Могут годами расти в пещерах почти без света. В Хрустальной пещере в 4,8 километра от городка Куцтауна в штате Пенсильвания натуралист М. Браун обнаружил две куртинки папоротников. Одна из них принадлежит костенцу широкожилковому. Растет в 60 метрах от входа в пещеру на глубине в 35 метров от поверхности. Единственное освещение — лампочка в 75 ватт. Да и та включается, лишь когда есть поток туристов. Горит с февраля по май по 5 часов в день и с мая по сентябрь по 8 часов. Этого обитателям подземелья хватает, чтобы не погибнуть. Растут, конечно, на полуголодном световом пайке очень медленно.
М. Браун наблюдал за своими подшефными созданиями несколько лет. Потом ему пришло в голову подкормить их перегноем. Принес горсть хорошей садовой земли, подбросил питомцам. Те ожили, сразу прибавили в росте, выбросили по паре свежих листьев. Выходит, что не так свет необходим был, как почва, с которой в пещере, ясное дело, туговато. Натуралист не смог выяснить главное: как попали папоротники в подземелье. Поскольку никто их там не сажал, видимо, выросли из спор. Кто занес споры? Может быть, летучие мыши, которые живут в пещере? Или прибыли споры на одежде туристов?
Вообще пещеры играют в жизни костенцов, видимо, не последнюю роль. Хоть живется в них несладко, зато спокойно. В последнем можно убедиться из приключений новозеландского птеридолога (так именуются ученые-папоротниковеды) Г. Добби. В горах он встретил пастуха со стадом. Вид у того был такой, словно он продирался сквозь чащу колючих кустов. Нет, он не продирался. Просто провалился в подземелье, не заметив отверстия в почве. Ободрался, конечно, зато увидел там такие папоротники, каких нет на поверхности. Городские садовники все интересное давно собрали и увезли в свои цветники.
Услышав о папоротниках, Добби тотчас же нырнул в подземелье. Спускался, держась за выступы камней. Вайи — листья костенца вились широкими дугами и были больше похожи на стебли, чем на листья. Остовы их как железные прутья. На них симметрично сидят мелкие листочки. Каждый как крошечный веер. Видимо, подземелья — одно из последних убежищ, где папоротники спасаются от чрезмерного усердия поклонников красоты.
Другие костенцы отсиживаются на каменных стенах. Известный московский ботаник П. Маевский рассказывает, что раньше в Московской области он встречал на старых стенах костенец стенной. В последнее время о нем не слышно. То ли стены разрушили, то ли разошелся по коллекциям охотников за растениями. Когда люди еще не додумались отгораживаться стенами, костенец рос в расщелинах и трещинах известковых скал. Там и по сей день обитает. Даже если эти скалы омывают соленые океанские волны. Споры его летучи, и попасть на вершину скалы или на стену им не составляет труда.
В том, что споры костенцов вездесущи, можно убедиться из истории с перевернутыми бутылками. Произошла она в английском городе Колчестере в графстве Эссекс. Некий итальянец, хозяин городского ресторана, все дорожки и цветники в своем саду огородил бутылками, вкопав их на два дюйма горлышками вниз. Может быть, он хотел привлечь побольше публики или просто ему так понравилось. На эту затею ушло больше тысячи
