Мифозои. История и биология мифических животных - Олег Ивик
Ллудд так и сделал, драконы были обезврежены, и с тех пор и поныне никакие серьезные опасности извне «Острову Британия» действительно не угрожали (даже норманнское завоевание в XI веке, по сути, ограничилось лишь сменой правящей верхушки).
Из особо знаменитых драконов Северной Европы надо отметить Фафнира — владельца и сторожа золотого клада. Фафнир имел непростую судьбу и весьма нетрадиционное происхождение. Снорри Стурлусон[138] пишет в «Младшей Эдде», что поначалу Фафнир был обычным человеком. Он приходился сыном некоему Хрейдмару и имел двух братьев, Отра и Регина. Однажды Отр, по своему обыкновению, превратился в выдру и отправился на рыбную ловлю. Он сидел у водопада и ел пойманного лосося, когда мимо случилось проходить трем богам скандинавского пантеона — Одину, Локи и Хёниру. Локи схватил камень, бросил в несчастное животное и убил его. Но вскоре выяснилось, что «выдра» была достойным гражданином, сыном и братом и убивать ее не следовало. Хрейдмар потребовал от пристыженных богов выкуп за сына — золото, которым наполнили ободранную шкуру жертвы. Однако оно не принесло удачи Хрейдмару: оставшиеся в живых сыновья убили отца, чтобы завладеть богатством, после чего Фафнир отказался делиться с братом, прогнал Регина и завладел золотом сам. Снорри пишет: «Фафнир поднялся на Гнитахейд-поле, устроил там себе логово и, приняв образ змея, улегся на золоте».
Дальнейшие события показали, что Фафнир не просто принял образ змея, но в полном смысле слова превратился в чудовищное животное, и даже кровь его приобрела волшебные свойства. Как именно провинциальный германский юноша превратился в дракона, Снорри не разъясняет (хотя применительно к брату оборотня этот вопрос не слишком актуален). Впрочем, автор «Младшей Эдды» упоминает, что Фафнир, прежде чем стать драконом, надел на голову шлем, принадлежавший его отцу, — «а это был шлем-страшилище, все живое пугалось, его завидев». Возможно, он обладал какими-то дополнительными свойствами, способствующими превращению юношей в драконов. Так или иначе, Фафнир в облике дракона жил в логовище и стерег золото. Но обиженный Регин решил отбить у брата свою долю сокровищ. Он уговорил знаменитого героя Сигурда помочь ему, и они прибыли на Гнитахейд-поле. Там Сигурд выкопал яму на тропе, по которой Фафнир обычно ползал на водопой, и засел в ней. «И когда Фафнир полз к воде и оказался над той ямой, Сигурд пронзил его мечом, и Фафниру пришла смерть». После этого герой по просьбе Регина стал жарить на огне сердце дракона, кровавая пена попала ему на палец, и он сунул его в рот. «И только лишь попала ему на язык кровь из сердца, он уразумел птичью речь и понял, о чем говорили синицы, сидевшие на дереве»{388}.
«Старшая Эдда»[139] описывает смерть дракона значительно подробнее. Сообщаются здесь и некоторые детали облика и быта Фафнира, ускользнувшие от внимания Снорри. Например, говорится, что дракон источал яд, причем не во время битвы и не в попытке ужалить своего врага, а просто ползая по земле или же «когда лежал на наследстве отцовом». Сообщается также, что Фафнир громко шипел, что он был храбр и ненавидел людей. Вопреки последнему утверждению, злополучный дракон, уже будучи смертельно ранен, долго и дружелюбно беседовал со своим убийцей. Он дал Сигурду несколько вполне дельных предсказаний и совет отказаться от прóклятого золота, приносящего беду всем своим владельцам, а также удовлетворил его любопытство по поводу некоторых подробностей жизни богов{389}.
По поводу того, где именно обитал злосчастный Фафнир, существуют разные точки зрения. Исландский аббат Николай, совершивший в середине XII века путешествие в Рим и Палестину и проезжавший через Германию, полагал, что это были окрестности Мегинзоборга (современный город Майнц).
Известны драконы и в Восточной Европе. Живший в XV веке историк Ян Длугош в труде «Анналы, или Хроники славного королевства Польши» сообщает о польских драконах: «Вавель — скалистая гора, которую омывает стремительным течением река Висла и на которой расположена замечательная базилика славнейшего мученика, блаженного Станислава, а также первая и выдающаяся польская крепость и столица — Краков. На этой горе также вплоть до сего дня видно множество пещер, в которых, согласно бытующему в народе письменному и устному преданию, жил дракон, чудовище удивительной величины, и причинял местным жителям большой вред»{390}.
У румын, сербов, болгар и других северобалканских народов драконы, имевшие образ летающих змей, издавна ведали атмосферными явлениями. Румынский балаур может иметь тело змеи и голову и хвост крокодила. Иногда он бывает наполовину змеей, наполовину человеком, имеет голову коня и покрыт чешуей. Он живет в лесах, озерах и болотах, но порой поднимается в небо и приносит облако с дождем или градом, а иногда, паря над деревьями, бьет по ним хвостом, и из хвоста его течет дождь. Происхождение балаура весьма своеобразно: это змея, у которой вследствие каких-либо необычных обстоятельств отваливается хвост и вырастают лапы. Такое может произойти, например, если змею в течение семи, девяти или пятнадцати лет ни разу не увидел человек. Если же новоиспеченного дракона никто не видит еще семь лет (или если ему, например, доведется «высосать» черную корову), он испытывает следующую стадию «одраконивания» и превращается в змея. Собственно, змей, как и балаур, — это рептилия, которая летает в облаках и влияет на погоду. Но при этом змей каким-то не вполне понятным образом может походить на человека, владеть человеческой речью, иметь антропоморфную жену и детей и испытывать особое влечение к красивым женщинам. Если балаур живет в озерах и болотах, то змей предпочитает море. Облака, пьющие воду из морей, могут засосать змея и унести его с собой. Но бывает и наоборот: змей сам выпивает воду и рассеивает ее в воздухе, после чего она превращается в облака и дождем проливается на землю.
Родственный балауру вид, обитающий в Карпатах, зовется шаркань. Это крылатая змея, достигающая 12 метров в длину и имеющая до 12 голов. Интересно, что количество голов шаркани зависит от возраста: каждый год прирастает по одной. Насколько известно авторам настоящей книги, это весьма редкий способ развития мифозоя, чрезвычайно удобный для зоологов, поскольку позволяет очень точно определить возраст пойманного животного. Происходит шаркань, как и ее балканский сородич, от обычной змеи (в данном случае — полоза), которую семь лет никто не видел. Если на уже сформировавшуюся шаркань упадет взгляд человека, она
