Шарман Рассел - Роман с бабочками
Артур Боннер продолжает работать в лаборатории на Палос-Вердес. Кроме того, он устраивает для детей из неблагополучных районов экскурсии «на природу». Они разглядывают гусениц и бабочек. Некоторые дети никак не соглашаются поверить, что бабочки получаются из гусениц.
— Это ваш дом, — говорит им Артур. — Это Лос-Анджелес. Такие чудеса происходят здесь ежедневно.
Глава 14
Бабочки как бизнес
Мудрая Мириам Ротшильд писала: «Электрическое сияние Morpho cypris — парящего лоскутка безоблачного неба — нужно увидеть воочию. Иначе вы останетесь безразличны ко всем словесным описаниям его волнообразного, мерцающего полета, его мгновенно ускользающего лазурного силуэта. Сплетни о друзьях, как все мы знаем, — сладостное времяпровождение, но сплетни о незнакомых людях скучны невообразимо».
По словам Филиппа Девриза, у коллекторов есть одна уловка — когда высоко над тобой пролетает морфо, нужно помахать синим шелковым платком. Самец спикирует полюбопытствовать; самка и усиком не поведет. По-видимому, радужно-синий самец всегда готов отстаивать свою территорию. Присутствие постороннего самца его нервирует.
Трепещущий лоскут шелка — вполне уместный образ для описания синего морфо. Значит, такой лоскуток — отличная приманка, хотя сам по себе он еще не гарантирует удачной охоты. Летящий морфо, при всей кажущейся расслабленности своих движений, способен внезапно ринуться в высоту, точно воздушный шарик, вырвавшийся из рук, или лист, подхваченный ветром. Человеку с сачком придется смириться — второго шанса не будет.
Первый морфо, которого я увидела в Коста-Рике, барражировал вдоль реки в низинном дождевом лесу близ побережья Карибского моря. Он и впрямь походил на лоскуток, который оторвался от неба и, рея на ветру, полетел куда глаза глядят. Я уже готова была увидеть на небосводе зияющую прореху — две пары крыльев, силуэт беглеца.
Разные виды морфо можно различить по цвету верхней стороны крыльев — они бывают синими, фиолетовыми, белыми. Самки обычно менее нарядны. Испод крыльев непременно имеет защитную окраску — буро-кремовые узоры. Глазки на исподе — еще одна линия обороны, как и непредсказуемый, вихляющий полет. В остальном же морфо, по-видимому, являет собой исключение из правила «яркая окраска — признак несъедобности»; взрослых особей этого вида, а также их гусениц и куколок охотно поедают птицы.
Блеск морфо обусловлен структурой чешуек на крыльях. Это такая же оптическая иллюзия, как и синева небосвода.
В сувенирных лавках Коста-Рики морфо, наколотый на булавку, стоит 25 долларов. В интернет-магазинах пару Morpho cypris отдают за 119 долларов, не считая расходов на пересылку. Один азиатский птицекрыл оценивается в 1000 долларов. Общий объем продаж коллекционных бабочек в мире превосходит 100 миллионов долларов в год.
На одном веб-сайте бабочки сгруппированы не по видам, а по цветам. Меня заверяют, что мои морфо будут гармонично сочетаться по колориту с включенной в комплект сланцево-голубой рамкой-витриной.
Тот факт, что бабочки становятся объектом купли-продажи, необязательно затрудняет их охрану в природе. Иногда он даже приносит пользу.
Поселок Тортугеро в Коста-Рике, где живет примерно шестьсот человек, находится на побережье Карибского моря. Когда-то местные жители ловили рыбу и валили лес. Но теперь Тортугеро со всех сторон окружен национальными парками и заповедниками. Основой экономики стал туризм. Большинство жителей поселка работает в отелях и пансионах или катает туристов на лодках по каналам и протокам. В Тортугеро не ведут дороги. Добраться туда можно только по воде.
Собственно, для всей Коста-Рики туризм — главная отрасль экономики. А точнее сказать, экотуризм, поскольку на 30 процентах территории страны по закону запрещено новое строительство. В Коста-Рику приезжают, чтобы полюбоваться дождевыми и облачными лесами[19], вулканами и пляжами. Здесь надеются увидеть ягуаров, обезьян, туканов, попугаев и бабочек морфо. Туристы хотят биоразнообразия в двух шагах от комфортабельного отеля.
В Америке много спорят о том, как следует использовать природные богатства. В городе, где я живу, я видела машину с наклейкой: «ЖИВОПИСНЫМИ ПЕЙЗАЖАМИ СЫТ НЕ БУДЕШЬ». Но в Коста-Рике людей кормят именно пейзажи и не менее живописная фауна.
Хороший пример — черепахи. На пляжи близ Тортугеро, чтобы отложить яйца, в больших количествах приплывают представительницы множества исчезающих видов: кожистые и зеленые черепахи, настоящие и ложные каретты. Когда-то жители поселка охотились на черепах ради мяса, а также собирали их яйца. Теперь они же оберегают черепах и проводят ночные экскурсии для туристов. Можно увидеть, как трехсотфунтовая[20] кожистая черепаха роет в песке гнездо. Если вы хотите попасть в Тортугеро в сезон, когда черепахи откладывают яйца, очень рекомендую заранее бронировать места в отелях и пансионах.
Канадец Дэрил Лот девять лет тому назад приехал сюда в качестве нового заведующего биостанцией в заповеднике Барра-дель-Колорадо. Он женился на костариканке и только что открыл в Тортугеро собственный пансион. На коленях у него сидит двухлетняя дочка. Его жена и сын, родившийся девять дней тому назад, тоже дома. В нескольких футах от нас течет река Тортугеро.
Если обойти пансион Дэрила и стоящую рядом церковь справа и пройти мимо магазина, выйдете как раз к «дому бабочек», который попытались организовать в поселке благотворительные организации. Денег хватило на постройку небольшого здания с двором, затянутым со всех сторон проволочной сеткой. В вольере высеяны или высажены кормовые и нектароносные растения.
Предполагается, что на этом пятачке будут порхать представители основных местных видов: морфо, геликониды, парусники. Заплатив несколько долларов, туристы войдут внутрь и увидят чудо: множество бабочек на расстоянии вытянутой руки. Машут крыльями, демонстрируя глазки. Разворачивают хоботки. Кормятся гнилыми фруктами.
В мире — по большей части в Европе и США — существует около пятидесяти подобных «домов бабочек», хотя обычно они имеют более грандиозные размеры. «Дома бабочек» пользуются заслуженной популярностью, поскольку действительно дают посетителям все то, что обещают: возможность рассмотреть мелкие детали, ощущение близости, зрелище летающих цветов. В «доме бабочек» становишься Генри Уолтером Бейтсом. Ты сможешь, подобно Альфреду Уоллесу в момент поимки птицекрыла, испытать «бурный восторг». Сердце бешено стучит, к вискам приливает кровь. Возможно, до самого вечера у тебя даже будет немного болеть голова.
Кроме того, администрация «дома бабочек» в Тортугеро планирует заняться «бабочководством» — начать разводить бабочек с целью продажи куколок, а также организовать скупку куколок у местных «заводчиков». Поскольку бабочки живут недолго, полсотни крупных «домов бабочек» по всему миру, многие из которых находятся при зоопарках и музеях естественной истории, постоянно нуждаются в свежих поступлениях. Тортугеро будет поставлять бабочек конкретному партнеру — «дому бабочек» в зоопарке Торонто, который и выступил одним из спонсоров проекта. Таким образом, по выражению Дэрила, «круг замыкается наилучшим образом».
Существуют также и «ранчо бабочек», хотя администрация «дома бабочек» в Тортугеро не планирует широко применять этот метод. Что он собой представляет? Люди, живущие на границе невозделанных земель, выращивают кормовые и нектароносные растения, чтобы переманить бабочек из их естественного ареала на свой участок. Поскольку люди присматривают за яйцами и гусеницами и защищают их, выживает гораздо больше бабочек, чем в дикой природе. Для владельцев таких ранчо невозделанные земли отныне становятся местом, откуда прилетают деньги, — вольные бабочки, источник дохода.
«Ранчо бабочек» наиболее успешны в Папуа-Новой Гвинее, где власти регулируют как выращивание бабочек, так и деятельность коллекторов. Государству принадлежит монопольное право на скупку бабочек у жителей деревень — причем по довольно высоким ценам. Параллельно принимаются меры для защиты исчезающих видов и видов, которым грозит уничтожение. Ежегодно государство перепродает бабочек коллекционерам, ученым, творческим людям и «домам бабочек». Сейчас на деревенских ранчо налаживается выращивание таких «ходовых» видов, как райский птицекрыл.
Видимо, не случайно на Папуа-Новой Гвинее доселе сохраняются крупные участки девственного дождевого леса, а в местной конституции — единственный прецедент в мире! — насекомые объявлены национальным богатством.
В Кении программа «ранчо бабочек» имеет самое непосредственное отношение к заботам о сохранении ценнейшего заповедника Арабуко-Сококе. Десять лет тому назад 83 процента землевладельцев, чьи угодья примыкают к заповеднику, считали, что как минимум часть леса следует вырубить ради древесины, а освободившиеся земли распахать; более половины из них вообще ратовали за полную вырубку леса. Почти все эти люди были бедными крестьянами. Как и вымирающие животные, они не столько жили, сколько боролись за выживание. Сегодня, когда за куколку платят доллар, эти же фермеры могут заработать на диких парусниках и хараксах фруктоедах гораздо больше, чем на своих манго, кокосах и кешью. Согласно недавнему социологическому опросу, теперь уже только 16 процентов местных жителей хотят, чтобы лес был вырублен.
