Томас Метцингер - Туннель Эго

Последние данные нейробиологии показывают, что любое успешное расширение поведенческого пространства отражается на нейронном субстрате образа тела в мозгу. Мозг конструирует интернализированный образ инструмента, ассимилируя его в существующий образ тела. Конечно, мы не знаем, имеют ли в действительности обезьяны сознательный опыт обладания или лишь бессознательные механизмы. Нам действительно известны некоторые сходства между макаками и людьми, что делает вполне допустимым вывод о том, что измененная и дополненная телесная самость макаки является сознательной. Интерес представляет также то, что эти научные данные проливают свет на эволюцию использования инструментов. Всё выглядит так, будто необходимым предварительным условием для расширения пространства действия и способностей индивида посредством использования инструментов явилась способность последнего интегрировать инструменты в уже существующую себя-модель. Вы можете разумно и целенаправленно использовать инструменты только тогда, когда ваш мозг временно представляет инструменты в качестве частей вас самих. Разумное использование инструментов было крупным достижением в эволюции человека. Можно предположить, что некоторые из основных столпов способности человека к использованию инструментов существовали в мозгу наших предков ещё 25 миллионов лет назад. Тогда, благодаря до сих пор неизвестному эволюционному давлению, они преобразились в тех, кого мы называем сегодня людьми.8 Гибкость схемы тела обезьяны сильно зависит от характеристик карты тела в теменной доле коры головного мозга обезьян. Решающий шаг в человеческой эволюции вполне мог быть вызван тем, что большая часть модели тела стала глобально доступной для сознательного переживания. Если вы можете сознательно переживать инструмент как интегрированный в вашу телесную самость, тогда вы также сможете направлять внимание на этот процесс, оптимизировать его, формулировать идеи относительно него и контролировать его с большей точностью, совершая то, что сегодня мы называем волевыми поступками. Сознательный опыт бытия собой есть так же градуированный феномен, который набирает силу по мере того, как организм становится всё более и более чувствительным ко внутреннему контексту и расширяет свои способности к самоконтролю.

Рисунок 3: Интеграция прикосновения и зрения. Испытуемый пытается поместить монетку (маленький тёмный кружок) в лоток собственной рукой и при помощи инструмента. На рисунке справа, интегрированное переживание зрения и прикосновения переносится с руки на наконечник инструмента. Пунктирными линиями обозначено направление взгляда; стрелки обозначают направление движения. Большой белый круг обозначает область, в которой, согласно сознательной модели действительности, соединяются зрительные и тактильные ощущения. Рисунок авторства Angelo Maravita.

Возникает впечатление, что обезьяны так же способны инкорпорировать в свою телесную себя-модель визуальный образ собственной руки так, как он явлен на экране монитора компьютера. Если образ змеи или паука достигает изображения руки на экране, животное отдёргивает свою реальную руку. Обезьяны даже могут научиться контролировать интерфейс мозг-машина, который позволяет им хватать объекты рукой робота, которая управлялась определенными участками их мозга.9 Возможно, наиболее увлекательной, с точки зрения философии, является идея о том, что всё это внесло вклад в эволюционное возникновение квази-Картезианского «мета-себя», то есть, способности дистанцировать самого себя от своего телесного воплощения, рассматривая собственное тело в качестве инструмента.10

Очевидно, что визуальный образ руки робота, так же, как и в случае с резиновой рукой, встраивается в танцующий себя-паттерн в мозгу макаки. Интеграция обратной связи, получаемой от руки робота, в эту себя-модель и является тем, что позволяет макаке контролировать руку, функционально инкорпорировать её в собственный поведенческий репертуар. Для того, чтобы выработать способность к разумному использованию инструмента, макаке приходится встраивать эти грабли в себя-модель; в противном случае, обезьяна не смогла бы понять, что она может использовать эти грабли в качестве расширения собственного тела. Тут есть связь между самостью и расширяющимся глобальным контролем.

Рисунок 4: Японская макака демонстрирует разумное использование инструмента. Она способна граблями достать комочек пищи (снизу); также, она способна набблюдать за собственными движениями при помощи образов на экране компьютера, даже тогда, когда их руки невидимы (посередине и сверху): Простое расширение поведенческого пространства, или расширение феноменальной себя-модели? Рисунки авторства Atsushi Iriki.

Человеческие существа точно так же рассматривают виртуальные эквиваленты частей своего тела, которые они видят в режиме видео на экране, в качестве расширения собственных тел. Вспомните указатель компьютерной мышки на дисплее компьютера или управляемых персонажей видеоигр. Это может служить объяснением чувства «присутствия», иногда в нас возникающего, когда мы играем в ультрареалистичные игры. Способность многих участков мозга инкорпорировать искусственные устройства когда-нибудь позволит пациентам успешно управлять сложными протезами (которые, к примеру, посылают информацию от тактильных и позиционных датчиков в имплантированное в мозг многоканальное записывающее устройство с беспроводным управлением), привнося вместе с этим просто удовольствие от чувства осознанного владения такими устройствами. Всё это даёт нам более глубокое понимания обладания. На более высоких уровнях, обладание — это не просто пассивная интеграция в сознательную себя-модель: Гораздо чаще, оно имеет отношение к интегрированию чего-либо в петлю обратной связи с последующим размещением в иерархии управления. Дела обстоят так, словно бы эволюция языка, культуры и абстрактной мысли представляла собой процесс «экзаптации», использования наших телесных карт в ответ на новые потребности и вызовы; к этому пункту я вернусь в главе, посвященной эмпатии и зеркальным нейронам. Проще говоря, экзаптация — это сдвиг функционального применения определенной особенности организма в процессе эволюции: Перья птиц представляют собой классический пример, потому что изначально они развились «для» температурной регуляции, но позже оказались приспособлены для полёта. Основная идея здесь заключается в том, что интегрированная телесная себя-модель была экстремально полезным новообразованием, так как открыла возможность для огромного количества непредсказуемых экзаптаций. Очевидно, что один общий механизм лежит в основе иллюзии резиновой руки, эволюции использования инструментов без усилий, способности переживать телесное присутствие в виртуальной среде и способности контролировать искусственные устройства собственным мозгом. Этот механизм — это себя-модель, интегрированная репрезентация организма как целого, расположенная в мозгу. Эта репрезентация суть непрерывный процесс: Она гибкая, может постоянно обновляться и позволяет вам овладевать частями мира путём интеграции. Её содержимое есть содержимое Эго.

Мой собственный интерес к сознанию возник из нескольких различных источников, в основном академических, но также и автобиографических. В некоторых моментах, теоретический вопрос возникал непосредственно и неожиданно в моей жизни. В юности, я пережил ряд тревожных событий; вот описание одного из них:

Сейчас весна 1977-го. Мне девятнадцать лет. Я лежу на спине в своей постели, собираюсь уснуть, глубоко расслаблен, но всё ещё в сознании. Дверь приоткрыта, из-за неё пробивается свет. Я слышу голоса своей семьи из прихожей и ванной, а также поп-музыку из спальни моей сестры. Неожиданно я почувствовал, как моя кровать соскальзывает в вертикальное положение, изголовьем вверх к потолку. Кажется, я покинул своё физическое тело, приняв вертикальное положение. Я продолжал слышать голоса, звук того, как люди чистили зубы, также музыку, но моё зрение было расплывчатым. Я чувствовал смесь увлечения и нарастающей паники, ощущения, которые устремляли к чему-то вроде обморока; я снова оказался в постели, вновь закованный в моё физическое тело.

Этот короткий эпизод был поразительным из-за своей ясности, чёткости и прозрачности. С моей точки зрения, это событие выглядело абсолютно реальным. Шесть лет спустя, я уже был осведомлён о концепции вне-телесных опытов (в оригинале — Out-of-body experience, OBE — прим. перев.) и когда такие эпизоды случались, я как минимум, мог контролировать часть переживаний и пытался делать некоторые проверяемые наблюдения. Как я уже вкратце указывал во Введении, вне-телесные опыты — это широко известный класс состояний, во время которых индивид переживает очень реалистичную иллюзию покидания собственного физического тела (обычно в форме эфирного двойника) и передвигается вне последнего. Большинство внетелесных переживаний происходят спонтанно, во время засыпания или хирургических операций, или несчастных случаев. Классические признаки вне-телесного опыта включают визуальную репрезентацию собственного тела с невозможной для восприятия зрительной перспективы от третьего лица (например, можно увидеть свое тело, лежащим внизу, на постели), а также вторую репрезентацию собственного тела, обычно парящую сверху.