Дональд Джохансон - Люси. Истоки рода человеческого
Ну и стоянка! В долинах между холмами группы Homo erectus ждут, когда появятся стада крупных животных, мигрирующих на зиму к югу. Поджигая траву, они загоняют дичь в болота. Этим способом им удавалось заманивать в ловушку даже слонов. Те проваливались на топких местах, и охотники убивали их. Все это можно было увидеть почти воочию: каменные орудия, оставленные охотниками, следы сгоревшей травы, кости животных. Здесь погибло множество слонов, гораздо больше, чем если бы они случайно забрели в болото. Кроме того, все их кости были перемешаны; значит, люди рассекали слоновые туши, переносили части с места на место и разбивали кости, чтобы достать мозг. Если внимательно исследовать отдельные скопления костей, можно было обнаружить много интересного. Например, Кларк нашел слона, который оказался… только его половиной. Две ноги и часть ребер находились в одном месте, а остальное исчезло. Поскольку еще никто не видел, чтобы в болоте тонула половина слона, ясно, что кто-то расчленил другую половину и унес ее куски.
Специалисты рассматривают работу Хоуэлла в Торральбе и Амброне как образцовое исследование. Хоуэлл не только доказал, что группы Homo erectus жили в Испании около 400 тысяч лет назад (раньше таких данных для Западной Европы не было), но и воссоздал картину их жизни с важными подробностями. И все это — без единой находки остатков самих гоминид.
В конце 60-х годов Хоуэлл снова применил свой комплексный метод, на этот раз при раскопках на реке Омо в южной Эфиопии, и опять внес значительный вклад в антропологию, точно датировав целую серию геологических слоев и привязав к ним этапы эволюции некоторых млекопитающих. Он нашел также остатки гоминид, но они были не слишком представительны. Хоуэллу не удалось найти таких костей наших предков, которые стали бы сенсацией и попали на первые страницы газет, и он остался почти неизвестен широкой публике. Зато среди специалистов он приобрел мировое имя. Я тоже испытывал к нему большое уважение. И вот я обратился к Хоуэллу по телефону с просьбой о встрече, чтобы обсудить возможность моего перехода в университет, где он преподавал.
— Что бы вы хотели делать? — спросил меня Хоуэлл, когда мы встретились.
— Я хочу поехать в Африку искать остатки гоминид.
— Это не так просто, — сказал он.
— Я готов делать все что угодно. Но мне бы хотелось начать работу под вашим руководством.
После некоторых дальнейших расспросов Хоуэлл принял меня в свою группу.
Я немного волновался, собираясь так напрямик обратиться к знаменитому Хоуэллу. Меня удивило, как легко он включил меня в свою программу.
— Он способный малый, — сказал позже Хоуэлл одному из моих друзей, — и поэтому я взял его.
* * *В пятидесятые годы в палеонтологии произошли три очень важных события.
Первым из них была публикация статьи Уилфрида Ле Гро Кларка в Journal of the Royal Anthropological Institute в 1950 году.
В предшествующем десятилетии Ле Гро Кларк стал главой английских анатомов, так как Кизс состарился и вышел в отставку. Это не мешало Роберту Бруму время от времени писать Кизсу и по-прежнему упрекать его в том, что он не признавал за австралопитеками статуса гоминид. Брум и Кизс были в точности одного возраста. Получив ответ от Кизса, Брум смотрел на становившийся все менее четким старческий почерк и не без удовольствия говорил своему коллеге, южноафриканскому ученому Джорджу Финдли: «Бедный старина Кизс становится все дряхлее». У самого Брума почерк до самого конца жизни оставался твердым, как у молодого человека.
Теперь, когда Кизс вышел в отставку, Брум начал бомбардировать письмами о южноафриканских находках Ле Гро Кларка, и тот отнесся к ним с интересом. Тем не менее Ле Гро Кларк сохранял осторожность и заявил, что сможет составить окончательное суждение лишь после того, как получит больше данных — муляжей, точных рисунков или фотографий находок.
Брум откликнулся тирадой: «Вы говорите, что английские анатомы решат вопрос только тогда, когда получат муляжи etc. etc… Быть может, английское суждение самого высокого свойства, но когда в 1924 году был открыт австралопитек, англичане не замедлили высказаться. Четверо английских ученых тотчас заявили, что это был шимпанзе».
В ответ Ле Гро Кларк написал успокаивающее письмо, в котором вновь просил прислать более детальную информацию о костных остатках, что Брум в конце концов и сделал. Эти данные, очевидно, убедили Ле Гро Кларка в принадлежности австралопитековых к гоминидам, и он немедленно стал убеждать в этом других. После поездки в Южную Африку Ле Гро Кларк первым делом провел тщательный анализ зубной системы человекообразной обезьяны и дополнил его столь же подробным анализом зубной системы человека. Затем он составил список, включавший около дюжины существенных различий. Эти отличительные признаки были свойственны всем людям и всем человекообразным обезьянам, их четкость исключала ошибки. По существу, Ле Гро Кларк говорил:
«Возьмите любые три или четыре признака из моего списка, и я сразу скажу, кто их обладатель — обезьяна или человек». Если взять для сравнения признаки австралопитековых, они должны будут ясно обнаружить сходство либо с обезьяньими, либо с человеческими особенностями.
Характеристики, содержащиеся в списке Ле Гро Кларка, в большинстве случаев были связаны с морфологическими наблюдениями (описание формы и функции каждого зуба). Их дополняли данные биометрических исследований (точные измерения: высота, ширина и т. д.). Брум знал о проведении этой работы и с нетерпением ожидал ее результатов. Между тем он получил известие, что всемирно известный специалист по высшим обезьянам и их поведению сэр Солли Зукерман проводит собственные биометрические исследования с целью доказать, что австралопитек — человекообразная обезьяна.
Брум, который интуитивно представлял себе, как животные пользуются зубами и как это отражается на их размерах и эволюции, с уважением относился к морфологическим исследованиям; он сам занимался ими всю свою жизнь. В то же время, зная о поразительной изменчивости размерных показателей как у ископаемых существ, так и у современного человека, он презирал биометрию. «Я полагаю, что все биометрики в области морфологии настоящие болваны», — решительно говорил он. Об одном американском ученом, которого он уважал, несмотря на то что тот свернул на скользкий путь биометрических исследований, Брум заявил: «У него небольшие мозги, но для своих размеров они удивительно хорошо работают».
Пока Зукерман напускал все больше биометрического тумана, Ле Гро Кларк предложил ему представить полный набор зубов шимпанзе, который имел бы хоть какое-то сходство с зубами австралопитеков. Зукерман не мог этого сделать. Он игнорировал вызов и продолжал палить статистическими залпами, пока профессиональные статистики не стали говорить о том, что его цифровые данные просчитаны неправильно. Но для Брума, разумеется, было безразлично, верно они просчитаны или нет. Для него было важно только одно: без понимания морфологии все эти цифры бессмысленны. «Вы можете найти корову, — говорил он, — у которой зубы будут такой же величины, как у осла. Но разве это сделает их одинаковыми?»
Ради справедливости надо сказать, что у человекообразных обезьян и австралопитековых черепа действительно во многом сходны. У тех и других мозг примерно одинаковой величины, челюсти прогнатные (удлиненные, выступающие). Но Зукерман недооценил значение некоторых важных черт, сближающих австралопитеков с человеком. Чарлз А. Рид из Университета штата Иллинойс в своем обзоре всей полемики об австралопитековых очень удачно характеризует ошибку Зукермана: «Не важно, что Зукерман писал о таких признаках, как о „часто малозаметных” важно наличие нескольких из них в функциональных комбинациях. По моему мнению, последнее обстоятельство Зукерман и его коллеги не сумели учесть, хотя, по их словам, они это и сделали. Их подход… был чрезвычайно статичным: они, в сущности, требовали, чтобы ископаемая форма, претендующая на эволюцию по направлению к современному человеку, имела соответствующие признаки еще до начала этого эволюционного пути». Иными словами: если данная форма не принадлежит уже в основном к человеческому типу, то нельзя считать, что она находится на пути к человеку.
Этот-то предрассудок Зукермана и собирался опровергнуть Ле Гро Кларк в своей работе по сравнительной морфологии. Если Зукерман в конце концов запутался в собственном статистическом подходе, то Ле Гро Кларк вскрыл действительно важные вещи. Он сопоставил данные об австралопитековых со своим списком различий между человеком и обезьяной и пришел к выводу, что практически во всех отношениях эти данные сходны с человеческой, а не с обезьяньей моделью![3]
