Ирина Шумская - Шедевры нашей старины

Величественное трёхэтажное здание окружали валы и рвы, заполненные водой речки Гольшанки, протекающей рядом. Такая фортификационная система была широко распространена в ВКЛ в XVI–XVII вв. Внутреннее убранство Гольшанского замка было изысканным: роскошная настенная живопись, витражи из стекла, полы, выложенные плиткой, по-особому украшенные печи. Зодчие того времени называли этот замок каменным цветком, быть может, потому, что он был необычно декорирован, а под землёй находились громадные сводчатые подвалы.

Слухи о сокровищах, зарытых в окрестностях Гольшан, имеют под собой реальную основу. В 1976 году неподалёку от замка был найден клад из 836 золотых монет чеканки XIV–XV веков. Однако, согласно поверью, на территории замка, как и в близлежащем городище, искать клады опасно, так как эти места считаются проклятыми.

Здешние краеведы всегда готовы поделиться с приезжими будоражащими кровь легендами. Одна из них гласит, что давным-давно бедный парень Гремислав Валюжинич полюбил знатную красавицу Анну-Гордиславу Гольшанскую, которая ответила ему взаимностью. Об их тайных встречах узнал отец девушки, который, придя в ярость, приказал замуровать юношу в замковой стене. С тех пор по округе бродит тень Чёрного Монаха (так прозвали привидение местные жители).

Компанию этому одинокому привидению периодически составляет другой призрак — Белой Дамы, также возникший благодаря жестокому замуровыванию. Он обитает по соседству — в старинном монастыре францисканцев. Предание утверждает, что четыре столетия назад, когда подканцлер Сапега выделил деньги на строительство кляштора (католического монастыря), он потребовал закончить работу к определённому сроку. Поначалу работа у строителей спорилась, но по непонятным причинам одна из стен монастыря трижды обрушивалась. Тогда рабочие решились на безумный поступок и постановили, что тот, кто первым заглянет утром на стройку, будет в качестве жертвы замурован в злосчастную стену. Напрасно всю ночь молился недавно женившийся молодой каменщик — именно на его супругу пал этот скорбный жребий. Всё же монастырь был успешно достроен, хотя несчастья на этом не кончились…

Уже в XX веке, при проведении каких-то работ, в кладке монастыря действительно обнаружили останки женского скелета. Зловещую находку рабочие наспех закопали где-то на краю деревни и вскоре … скоропостижно скончались один за другим. Вдоль пресловутой стены вновь образовалась глубокая трещина, а обиженный призрак в белых одеяниях продолжает будоражить покой наших с вами современников и тех любопытных энтузиастов, которые, шутки ради, остаются переночевать в здании монастыря. Говорят, что кое-кто из таких смельчаков выходил на утро из монастыря в состоянии шока и с поседевшими волосами.

Так, например, прораб, ответственный за реставрацию монастыря, однажды ночью наблюдал сам себя со стороны, при этом кто-то всё время щипал его за шею. Кроме того, незадолго до рассвета мужчина увидел, что его тело стоит на коленях перед кроватью, а голова лежит отдельно на подушке. Вот страху-то натерпелся от пережитого видения!

А известный белорусский фотограф Владимир Богданов рискнул снять в комнатке монастыря таинственное пятно, в очертаниях которого можно было увидеть силуэт Белой Дамы. Когда проявил плёнку, он онемел: кадр был перекошен градусов на тридцать.

Несладко пришлось и саркастично настроенной группе белорусского телевидения, снимавшей под новый год фильм о привидениях. Последний сюжет делался в подземелье монастыря на импровизированных подмостках. Девушку, игравшую Белую Даму, кто-то незримый толкнул в грудь, и она упала на пол; пришлось среди ночи вызывать хирурга, чтобы накладывать швы на рассечённую голову пострадавшей.

После пребывания в монастыре художника и реставратора Алеся Пушкина на втором этаже осталась памятная надпись следующего содержания: «Здесь, в этой келье, с 5 до 13 августа 2000 года трудился раб божий А. Пушкин, и ему, грешному и недостойному, в ночь на 6.08.2000 явилась Белая Дама». Художник хорошо известен в богемной среде своим чувством юмора, но в этом случае ему, похоже, было не до шуток.

Иначе говоря, немало загадочных событий произошло и по сей день продолжает происходить в местечке Гольшаны. Все это вдохновило выдающегося белорусского писателя Владимира Короткевича (1930–1984) на сочинение мистического детектива «Чёрный замок Ольшанский», а режиссёра Михаила Пташука (1943–2002) — на создание одноименного фильма, хорошо знакомого каждому любителю отечественного кинематографа.

Владимир Короткевич так описывал вид Гольшанского замка:

«Мрачное сооружение. Местный валунный гранит, багрово-коричневый с копотью, почти черный. Ну, и вокруг вода. А немного поодаль костёл со звонницей. Он более поздний. Начало семнадцатого века. И все это вместе порождает в тебе что-то гнетущее, тяжелое, мрачное. Как будто проклятие на нём какое-то, как будто привидения там до сего времени блуждают».

Развалины замка и сейчас вызывают гнетущее чувство. Но не от трепета перед обитающими тут призраками, а от удручающего вида старинных руин, крайне нуждающихся в охране и консервации. К сожалению, от былого великолепия ничего не осталось.

Замок сильно пострадал во время Северной войны, а потом … кто только не растаскивал кирпичи из его стен! Начало этому недостойному занятию положил российский помещик Александр Горбанев, начавший распоряжаться экспроприированным замком после подавления восстания 1830 года, в котором приняли участие Сапеги. Вместо сохранения уникального комплекса Горбанев бесцеремонно распродавал кирпичи из его стен.

С приходом советской власти, считавшей замки пережитком буржуазного прошлого, процесс уничтожения памятника истории приобрёл гигантский масштаб. Молодёжь и рабочие в доброволъно-принудительном порядке разбирали замок, чтобы снабдить материалами возводящиеся рядом коровники и дом культуры. Комсомольцы-добровольцы даже устроили из этого недостойного занятия своеобразную эстафету, бросив звонкий клич: «Собираем кирпичи на коровник! Кто больше — пойдёт на каникулы раньше остальных!». Этот деструктивный разгул на стенах замка продолжался до тех пор, пока случайно упавший кирпич не повлек смерть одного из «передовиков» социалистического соревнования.

И наконец, уже в наши дни, несмотря на наличие традиционной таблички «Охраняется государством», на элементы замковых стен неоднократно зарились местные аборигены, чтобы удовлетворить свои хозяйственные нужды.

К счастью, находятся и более цивилизованные граждане, в полной мере осознающие уникальность Гольшан, стремящиеся сохранить хотя бы то немногое, что осталось от былых времён. Не дремлют и мистические охранники замка — за посягательства на легендарное наследие князей и магнатов они время от времени подвергают хулиганов совсем не призрачному, а вполне реальному наказанию!..

Чуть восточнее Гольшан располагается старинное поселение Крево с руинами еще одного средневекового замка, основанного в XIV веке князем Гедимином, который отправил сюда своего сына Ольгерда с руководящей миссией. Мощные замковые стены, расположенные в неправильном прямоугольнике, обрамлялись по диагонали двумя башнями.

В темницу одной из них (Княжеской) был брошен брат Ольгерда, князь Кейстут. Его посадил туда собственный племянник Ягайло, соперничавший с ним в борьбе за трон Великого Княжества. По приказу Ягайло Кейстута задушили здесь 15 августа 1382 года, за четыре года до подписания в замке одного из самых известных документов в истории Беларуси — Кревской унии — династического союза между Великим Княжеством Литовском и королевством Польским.

Схожая участь была уготована и сыну Кейстута — Витовту, попавшему в руки Ягайло вместе с отцом. Его содержали в одном из помещений третьего яруса Княжеской башни. Вырваться из плена князю помогла его жена Анна, которой были разрешены свидания с мужем. Во время одного из таких свиданий Анна посоветовала мужу переодеться в платье сопровождавшей ее служанки. Так он и спасся. Ну, а служанку, разумеется, убили. Можно подумать, что ее кто-то спрашивал о согласии на спектакль с переодеванием.

Властолюбивый Ягайло в итоге все же стал не только великим князем литовским, но и королем Речи Посполитой, а Кревская уния стала самым первым шагом на долгом пути объединения двух государств в конфедерацию. Это произошло только через 183 года после Кревы.