Ирина Шумская - Шедевры нашей старины

Со временем дом-крепость потерял оборонительное назначение и использовался только под хозяйственные нужды, а вот внешний вид изменился мало. Он по сей день представляет собой симметричное прямоугольное двухэтажное строение. Углы здания оформлены в виде круглых башен, накрытых шатрами. При входе возвышается центральная трехъярусная башня-ризолит. Фасады лишены украшений, а декоративное обрамление имеет лишь центральный вход (рустовка дверного проема и две лепные консоли по обе стороны от входа).

Помимо основного здания — «каменицы мурованой с покоями верхними, нижними, столовой избой, пивницами», в имении Нонхарта находились еще и другие здания. Справа от постройки стоял сохранившийся до сих пор «домик новозбудованный», состоявший из сеней, «избы белой», двух комор и пекарни. Слева от дома имелась кухня и броварня (помещение, в котором варили пиво). Вокруг «каменицы» рос фруктовый сад, рядом находились два небольших огорода. Все деревья в саду ограждали деревянные резные заборчики. На реке Жижма, что протекает неподалеку, стояла корчма, а на плотине одного из прудов — мельница. Поблизости располагались конюшни. Действовали кузница, маслосыродельня, было развито ткацкое производство.

В 1633 году Пётр Нонхарт умер. Исполняя его последнюю волю, дочь Сюзанна отдала приказ построить близ замка евангелическую часовню-кирху в стиле барокко. Усыпальница отличалась компактностью, развитой алтарной частью, толстыми стенами и мощными контрфорсами на фасаде, придававшими зданию аскетизм и монументальность оборонного сооружения. Сейчас она почти полностью разрушена, ее скрывают высокие заросли, а в весенне-осенний период окружает вода.

После Нонхартов «крепость в миниатюре» перешла к магнатам Хрептовичам, а затем к писарю и художнику Яну Шрёггеру, который разрисовал стены покоев картинами, изображавшими сцены охоты. К сожалению, они не сохранились, ведь за несколько столетий произошло многое, да и замок периодически менял хозяев. Одно время в Гайтюнишках даже жила семья возлюбленной Адама Мицкевича Марии Верещаки, в гости к которой заезжал поэт по пути из Вильни.

После Ворой мировой войны в помещении функционировала школа механизаторов, а в 1956 году тут расположилась и действует до сих пор… республиканская психиатрическая лечебница. Конечно, для такого уникального сооружения можно было бы найти более адекватное применение. Тем не менее факт обустройства медицинского учреждения в былом поместье Нонхартов застраховал его от потенциального разрушения и запустения.

А в 2000 году в замке провели капитальный ремонт: покрасили фасады, заменили окна, переделали крышу. Кстати, специалисты тогда зафиксировали, что степень повреждения конструкций составляет всего 30%. И это за четыреста лет! Вот что значит — строили на совесть!

Чтобы попасть внутрь, вовсе не обязательно иметь проблемы с психикой, достаточно оформить заявку на экскурсию у главврача, которая охотно поделится с туристами легендой о призраке в башне.

В будущем замок в Гайтюнишках мог бы стать доходным отелем. Тем более что практика дома гостиничного типа здешним стенам уже знакома — в период, когда имение находилось в распоряжении лютеранской церкви, служители культа успешно сдавали его в аренду разным семьям из числа белорусской знати.

Глава 7.

БЕЛОРУССКИЙ ВЕРСАЛЬ И РЫЦАРСКАЯ ГРЁЗА ПОД ОХРАНОЙ ЛЬВА:

шедевры Брестчины

Изысканная роскошь замковых комплексов в белорусских местечках Ружанах и Коссово некогда вызывала вздохи зависти у представителей самых зажиточных семейств Европы. А размах деятельности и полёт фантазии их прежних владельцев не перестаёт удивлять уже наших современников.

Поселок Ружаны, расположенный в окружении живописных холмов, впервые упоминается в письменных источниках в 1552 году, хотя само поселение возникло здесь намного раньше. Местечко славилось производством сукна, ковров, керамики, кирпича и черепицы, а также ярмарочными традициями. В 1598 году, перейдя из собственности рода Тышкевичей во владение влиятельного магната Льва Сапеги, Ружаны достигли зенита славы.

Жизнь князя Льва Сапеги (1557–1633) даже по нынешним меркам прошла чрезвычайно насыщенно и плодотворно. Будучи наследником могущественного рода и высокообразованным человеком, он добился важнейших постов в Великом Княжестве Литовском (в частности, заняв должность великого канцлера в 32 года!) и принёс немало пользы своей родине. Девизом Льва Сапеги была фраза: «Не только я, но и жизнь моя принадлежит Отечеству». Принципы его политики прямо противоречили популярным тогда (и ныне) идеям Николо Макиавелли, который оправдывал любые средства для достижения и удержания власти. Взгляды великого канцлера о свободе личности и верховенстве права в государстве, нашедшие своё отражение в третьей редакции Статута ВКЛ, по сей день считаются нормативными положениями в юриспруденции.

В частности, Статут объявлял равенство всех граждан перед законом. Узаконивались права обвиняемых на защиту с участием адвоката. Впервые в Европе вводилась презумпция невиновности, обосновывался принцип религиозной свободы. Статут защищал женщин и несовершеннолетних. Под государственную охрану была взята природа, ее недра, леса и водоемы.

Кроме того, согласно Статуту, Великое Княжество Литовское провозглашалось самостоятельным государством со своими войском, денежной системой, органами власти, приоритетным статусом старобелорусского языка. Полномочия великого князя ограничивались Панами Радой и Сеймом — фактически двумя палатами парламента. Данный законодательный кодекс, определявший государственное устройство в ВКЛ, активно использовался на территории современных Беларуси и Литвы на протяжении более 250 лет (вплоть до 1840 года).

В 1602 году в Ружанах была завершена масштабная стройка, итогом которой стало возведение двухэтажного крестообразного в плане замка с тремя башнями. В центральной части здания находились большой парадный зал и вестибюль с четырехмаршевой лестницей, а в боковых частях — жилые комнаты, кабинет, столовая и библиотека. В подвалах хранились солидный арсенал, запасы продовольствия и бочки с вином, а также государственные документы, казна княжества и обширный архив рода.

Кстати, исследователи родовода Сапег подсчитали, что среди них более 20 человек стали воеводами Великого Княжества Литовского и Речи Посполитой; более 15 — маршалками Главного Литовского Трибунала, заседавшего в Новогрудке. А сколько Сапег было среди епископов, канцлеров, гетманов и прочих значимых персон — вообще трудно подсчитать.

Ружанская резиденция канцлера неоднократно становилась местом встреч и королевских приемов, в ходе которых решались важнейшие государственные дела. К примеру, польский королевич Владислав Сигизмундович гостил здесь трижды. Из огромного фамильного бокала, изготовленного гданьскими мастерами из горного хрусталя и украшенного золотом и драгоценными камнями, угощались медовухой и вином другие августейшие особы. А вот распространенное среди некоторых историков и обывателей мнение, что в Ружанах готовился к триумфальному походу на Москву Лжедмитрий I, не находит документального подтверждения.

Зато доподлинно известно, что Сапега был меценатом, покровителем искусства и науки. В его имении насчитывались десятки полотен известных живописцев того времени. Поддерживал великий канцлер и возведение многочисленных храмов, причем относящихся к разным конфессиям, а также жертвовал собственные средства на открытие школ и коллегиумов. Не случайно современники называли его «отцом Отечества», а эпоху Льва Сапеги — «золотым веком» в истории белорусского народа.

20 июня 1637 года Ружаны обрели Магдебургское право и городской герб, на серебряном поле которого в венке из роз изображен по весь рост образ Святого Казимира с крестом и лилией в руках. А и 1655 году представители католического духовенства из Вильни, спасаясь от войск царя Алексея Михайловича, поместили в Ружанском дворце мощи Святого Казимира — небесного покровителя Великого Княжества Литовского.

Однако во второй половине XVII века развитие Ружан приостановилось. Разрушению резиденции Сапег поспособствовали сначала междоусобицы среди местной шляхты, а затем Северная война. Фамильное имение пришлось восстанавливать заново, что и было сделано с блеском.

В 1770-х годах дворец, получивший название «белорусского Версаля», был перестроен саксонским архитектором Яном Самуэлем Беккером. Тогда же изменилась стилистика комплекса — от позднего барокко к набиравшему популярность в то время классицизму. Комплекс был задуман как сочетание главного и двух вспомогательных корпусов, объединенных мощной аркадой монументальных въездных ворот между флигелями.