Синди Майерс - Повод для служебного романа
Она прочитала свои заметки о нем. Ричард Прентис был вторым ребенком в семье с тремя детьми. Со своим старшим братом и младшей сестрой виделся редко. Плохо учился и рано женился, а через два года развелся, не успев завести детей. Начал с недвижимости: скупал старые многоквартирные дома, приводил в порядок и сдавал жилье в них за хорошие деньги.
Сколотив капиталец, он стал вкладывать средства в небольшие фабрики, бизнес-центры и даже развлекательные комплексы. Подобно Мидасу, превращавшему в золото все, к чему прикасался, он делал деньги на недвижимости и скоро из миллионера превратился в миллиардера.
Он ловко обводил вокруг пальца власти, чем и прославился. Имел особый нюх – находить частные владения рядом с общественными землями. А потом грозился настроить там каких-нибудь уродцев, исказить привычный исторический облик местности. Обещал организовать вредное производство вроде бумажной фабрики или свинофермы. В газетах писали о нем как о настоящем злодее. Но это было ему только на руку – формировалось мнение, что с ним лучше не связываться. Наконец терпение властей лопалось, и они шли ему навстречу – предоставляли взамен еще более обширные территории в другом месте или откупались от него такими деньгами, за которые он приобретал намного более ценные участки.
Он трижды с успехом провернул такие комбинации. Но в последний раз получил от ворот поворот. Он приобрел большой участок рядом с Национальным парком – Черным каньоном Ганнисона и, выставив на торги, заломил за него непомерную цену. Покупателя не нашлось. Зато вышло несколько официальных постановлений, которые связывали Прентиса по рукам и ногам.
Скорее всего, именно из-за этого он заимел зуб на местные власти и бригаду рейнджеров. Ратовал за неприкосновенность частной собственности. Возмущался произволом чиновников и защитниками национальных парков, которые к тому же содержатся за счет налогоплательщиков. Но Эмма догадывалась, отчего он так раскипятился. Рейнджеры просто ему мешали, вот он их и возненавидел.
Но все это не делало его преступником.
– Когда Бобби убили, работал ли он на Прентиса? – спросила она. – Кто его убил и почему? И что за таинственный груз он перевозил, о котором Грахам упорно помалкивает?
Мог ли Прентис – или кто-то другой – платить Бобби за контрабанду наркотиков из Мексики или Южной Америки? Если так, то он далеко не первый пилот, который подрабатывал таким способом. В Колорадо легализовали производство и распространение марихуаны для медицинских и восстановительных целей. Так что саму по себе ее перевозку нельзя считать противозаконной. Однако транспортировка наркотиков – включая марихуану – через границу оставалась серьезным преступлением.
А может, он вез кокаин, героин или другую отраву? Грахам наверняка знал какую, но прессе ничего говорить не захотел. Вполне резонно, однако его недоверие все равно огорчало Эмму.
Она закрыла файл, подперла руками подбородок, нахмурила брови и задумалась. Убийца Бобби мог решить, что она нашла на месте крушения какие-то улики. Или испугался ее расследования – вдруг отыщет то, что лучше не знать никому.
Она распрямилась, а ее сердце забилось чаще.
– Должно быть, так и есть. – Ей позвонили и предупредили, чтобы она дальше не копала. А именно этим она и занималась… Все упиралось в Бобби. Что происходило в самолете? Куда они направлялись? Что везли? И кто его нанял?
Начать следовало с самого близкого человека Бобби – матери его сына, на которой он был женат двенадцать лет.
Несмотря на внешнюю крутизну, Сьюзен Пейс выглядела измученной, напуганной и страдающей – матерью, которая борется за жизнь своего сына.
– Спасибо, что согласились со мной встретиться, – поблагодарила Эмма, когда они заказали кофе себе и молочный коктейль для Робби. – Знаю, что у вас сейчас беспокойное время.
– Рада хоть ненадолго вырваться из дома. – Она улыбнулась сыну. – У Робби тоже сегодня неплохой денек.
Эмма взглянула на Робби. Сьюзен вздохнула и достала из кармана джинсов горсть монет по двадцать пять центов.
– Робби, как насчет видеоигр?
– Ура! – просиял мальчишка.
– Тогда иди туда. – Она сунула ему монеты и легонько подтолкнула.
Женщины проводили Робби взглядом, когда он пересекал кафе. Ему пришлось встать на цыпочки, чтобы дотянуться до кнопок управления, но скоро игра поглотила все его внимание.
– Так о чем вы хотели меня спросить? – сказала Сьюзен.
– Кто-то залез ко мне в дом и украл мои записи. И мне угрожали по телефону. Думаю, тот, кто убил Бобби, не хочет, чтобы я об этом писала.
Глаза Сьюзен расширились.
– Так вот почему вы здесь. Если это киллер, лучше прислушаться к его совету.
– Не на ту он напал. Я хочу их найти и узнать, почему они убили Бобби.
Сьюзен беспокойно огляделась:
– Понятия не имею, во что Бобби вляпался. О его работе мы не говорили. А если тот, кто вам угрожал, проследил за вами и увидит нас здесь? У меня других проблем хватает. Не хочу, чтобы меня преследовал еще и киллер.
Эмма сжала запястье молодой женщины:
– Все в порядке. Никто за мной не следил. Мы всего лишь две подруги, которые решили поболтать о пустяках.
Сьюзен взглянула ей в глаза, затем кивнула и потянулась за кофе:
– Простите. Я совсем расклеилась. Мы с Бобби развелись, но чтобы он погиб так… Я просто потрясена.
– А как Робби это воспринял?
– Пока он не вполне понимает, что случилось. Я пыталась ему объяснить, что папа сейчас на небесах, но он знает, что Бобби управлял самолетами. Даже брал пару раз сына с собой. Робби иногда говорит, что папа поднялся в небо, но скоро вернется. Врачи боятся, что правда помешает его лечению, но пока он всего не знает.
– Знаю, что Бобби оплачивал медицинские счета. И в связи с этим тоже могли возникнуть проблемы. Я хотела бы написать статью в газету…
Сьюзен тряхнула головой:
– Не нужно этого делать. Бобби больше нет, и Робби помогут социальные службы.
– Рада, что вам не нужно об этом беспокоиться. Значит, Бобби никогда не рассказывал вам о своей работе?
– Нам и кроме этого было о чем поговорить. О более важных вещах. Мужем он был никудышным, но оказался хорошим отцом. – Она повертела над столом ложечкой. – Знаю, что он работал как проклятый. А когда увидела его за несколько дней до… до его смерти, он сказал, что скоро ему хватит денег для полной оплаты лечения. Я решила, что у него новый клиент, но не стала расспрашивать. Пусть бы зарабатывал, как хочет, лишь бы счета за процедуры для Робби оплачивались.
– А вы знали, что он совершает полеты для Ричарда Прентиса?
– У которого денег куры не клюют? – Сьюзен кивнула. – Да. Он много на него работал и, думаю, получал неплохо.
– А он не рассказывал, куда они с Прентисом летали?
– Говорю вам, меня это не интересовало. – Она повернулась на стуле и посмотрела в окно, на автостоянку, с поблескивающими на солнце машинами и шоссе за ней. – Знаю, что однажды он с Прентисом и кем-то еще летал в Южную Америку.
– А когда это было – полет в Южную Америку? – Эмма достала свой журналистский блокнот.
– Я уже говорила полиции. Около месяца назад.
– Как по-вашему, в последний раз он летал для Прентиса? Упоминал какого-нибудь мужчину? Возможно, женщину? Вообще хоть что-то?
Сьюзен нахмурила брови и через плечо посмотрела на Робби. Тот был поглощен игрой, непрерывно нажимал пальцами на кнопки управления.
– Думаю, это была женщина.
– Значит, его клиенткой была женщина?
Сьюзен кивнула:
– Прежде чем поговорить о деньгах, он упомянул о ней. Я подумала о его новой подружке, но сейчас понимаю, что ничего подобного он в виду не имел.
– Бобби рассказывал вам о своей личной жизни? – Неужели он поведал бывшей жене и о встречах с ней, с журналисткой?
– Нет, он был не такой. Но у него точно кто-то был. Одинокий мужчина, со своим самолетом – к таким тянутся женщины. Мне тоже это когда-то нравилось. – Она словно чуть улыбнулась. – Поэтому у меня вызвало досаду, когда он начал говорить о той особе. Решила, что он хвастается. А он сказал, что пытался взять у нее для меня автограф – словно она какая-то знаменитость. Я подумала, что он старается набить себе цену – дескать, вот какого ты мужчину упустила. Но если он говорил о клиентке, все это приобретает совсем другой смысл.
– А вы рассказывали обо всем этом полиции?
– Нет. Только сейчас подумала.
– А что точно он сказал?
– Что он познакомился с одной женщиной, и они сразу нашли общий язык. Вроде они собирались встретиться на следующий день, и тогда он хотел взять у нее для меня автограф.
– А сейчас вы думаете, что эта женщина – эта знаменитость – собиралась его нанять?
– Возможно. Или у них просто было свидание. Но Бобби никогда не бахвалился своими подружками. Я даже заподозрила, что он немного выпил.
– Выходит, он ничего не говорил о том, кем могла быть эта женщина? Прошу прощения за настойчивость, но это очень важно.
