Морин Чайлд - Глаза цвета страсти
Парень повернулся и одарил ее улыбкой.
Брейди хмуро наблюдал за Джо Даной. Он чуть не задохнулся от раздражения и… еще какого-то чувства. И ему совсем не понравилось, как Джо окинул взглядом соблазнительную фигурку Эйне.
– Лес выглядит так, словно он живой, – сказала Эйне.
– Спасибо, – откликнулся Джо, – но подождите, когда я добавлю в него вервольфов.
– Вервольфов? Может, вы обойдетесь без монстров?
– Игры нравятся людям именно из-за монстров, – вступил в разговор Брейди.
Услышав голос босса, художник смешался и перевел взгляд на свой рисунок.
– Мы должны придерживаться жанра, – сказал Джо, ловко добавляя черным маркером несколько штрихов, похожих на очертания оборотня. – Игра «Волк Клонтарфского леса» выйдет в следующем году.
– Что ж, выглядит устрашающе, – бросила Эйне, ни к кому конкретно не обращаясь. – Но до него лес выглядел таким спокойным, почти волшебным…
– Это одна из примочек, которые являются отличительной чертой наших игр, – пояснил Брейди.
– Вервольфы?
Джо рассмеялся:
– Не обязательно. Но босс прав. Мы создаем какой-нибудь красивый пейзаж и превращаем его в место, полное опасностей. Чтобы мурашки бегали по телу.
Эйне посмотрела на Брейди. В глубине ее безмятежных глаз ему тоже почудилось нечто опасное. Опасное для него. В ней бушевало притягательное пламя, а ее кожа словно просила о ласках. Если он уступит своим желаниям, то окажется в куда большей опасности, чем при встрече с вервольфом.
– Клонтарфский лес? – вдруг спросила Эйне, ее глаза подозрительно прищурились. – Это имеет отношение к битве при Клонтарфе?
– Мы используем ее как фон. Вы о ней слышали?
– Ирландцы знают свою историю. Последний король Ирландии Брайан Бору погиб в этой битве.
– Так и есть, – восхитился Брейди.
Он и Райаны много копались в истории Ирландии, не говоря уже о том, что родители братьев воспитывали сыновей на традициях своей родины. И в компьютерных играх они предпочитали обращаться к историческим персонажам и событиям, чтобы придать им ореол реальности.
– Думаю, на вас произведут впечатление сцены настоящего боя. Детям нравятся кровавые сражения.
– Вы превратили это в элемент игры? – ужаснулась Эйне.
Джо Дана присвистнул и склонился над рисунком. В их сторону повернулась пара голов, но Брейди ничего не замечал, завороженный изумрудным пламенем гнева в ее глазах.
– Король Брайан победил викингов, освободил Ирландию и погиб сражаясь! – Эйне пришла в ярость оттого, что трагический эпизод истории ее страны превратили в игру.
– Он умер, и в нашей игре он тоже умрет, – холодно произнес Брейди, взял ее за руку и повел за собой. – Однако у нас Брайан все же может победить, если ему помогут вервольфы, а игрок станет следующим королем. Взгляните на это с другой стороны, – продолжал он. – Играя, люди познакомятся с историей вашей страны.
– В истории Ирландии не фигурируют оборотни. – Эйне покачала головой. – Вервольфы в Ирландии!
Брейди пожал плечами:
– Почему нет? Ваши люди верят в банши, фей, злых духов. Список можно продолжить. Почему бы там не быть вервольфам?
– Согласна, – признала она, а затем вскинула голову и посмотрела ему в глаза. – Наши люди? Вы по-прежнему не считаете себя ирландцем?
Брейди, не ответив на вопрос, нахмурился и повел ее к столу другого сотрудника.
– Раскадровки выкладывают на экране и проверяют на наличие ошибок, а сценаристы создают текст, который объясняет, что происходит.
– Как вы и сказали, – кивнула Эйне. – Не только беготня и стрелялки.
Сознавала она это или нет, но ее расширившиеся глаза смотрели на него заинтересованно.
– Не только это, – сказал Брейди. – Есть также загадки и пазлы, которые нужно решать и собирать.
– Ну да, развивающая игра, – усмехнулась она.
Брейди кивнул:
– Именно так и есть.
Он удивил ее своим ответом. Но компаньоны гордились тем, что в их играх был глубокий смысл. «Селтик нот» вдумчиво подходила к процессу создания игр с элементом комментария, в котором фантазия переплеталась с реальными историями, что и увлекало игроков.
Брейди повел Эйне через широкий холл в другую половину дома, где были сосредоточены компьютеры.
– Здесь за игру принимаются наши программисты, – объяснил он.
Эйне останавливалась у каждого компьютера и заглядывала в монитор. Стены зала украшали фрагменты их игр, а воздух буквально искрился от переполнявшей сотрудников творческой энергии. Здесь звучал тяжелый рок, в такт которому программисты стучали по клавиатуре.
Брейди видел, что Эйне увлеклась. Программисты отвлекались от работы, чтобы ей что-нибудь объяснить, хотя обычно эти парни никого не замечали. Черт, самому Брейди, когда он здесь бывал, приходилось заставлять их обращать на него внимание. Однако все мужчины вдруг устремили свои взгляды на Эйне Донован. Он не мог их в этом винить, но, черт побери, ему не понравилась сцена, которая разыгралась у него перед глазами.
Эйне рассмеялась над чьими-то словами, и Брейди напрягся. Она откинула голову назад, и ее роскошные волосы упали на спину, заструившись блестящим водопадом. Она положила руку на плечо программиста и наклонилась, чтобы увидеть что-то, что он показывал ей на экране. Брейди нахмурился еще сильнее. Неужели он ревнует при виде дружеского жеста? Нисколько, заверил он себя. Тем не менее он сделал все, чтобы сократить экскурсию до минимума, и увел Эйне в холл.
– Все это впечатляет, – сказала она, – хотя я не понимаю и половины того, что тут делается.
– Это нормально, – заметил Брейди, спускаясь с ней по лестнице. – Ведь я не знаю, как управлять замком, верно?
Эйне задумалась.
– Мне кажется, вы бы в этом преуспели.
– Не сомневайтесь, – заверил он, ведя ее к французским дверям, за которыми располагались патио и задний двор. – Но поскольку вы профессиональный менеджер, мне становиться таковым незачем.
Эйне встала в патио, залитом солнечным светом, проникавшим сквозь листву вязов.
– Как ваш менеджер я буду нести ответственность за изменения, которым подвергнется замок.
– Все верно.
– Полагаю, вы дадите мне список.
– И не только его. – Брейди предложил ей присесть. – Следующие три недели мы с вами будем работать над планами.
– Три недели?
В ее голосе послышалось удивление, которое, впрочем, не отразилось в глазах. Брейди этого словно не заметил.
– Я хочу знать ваше мнение по поводу ремонта номеров, замены мебели, установки нового кухонного оборудования. Да, мы хотим, чтобы замок сохранил средневековую атмосферу, но, естественно, все современные…
– Прошу прощения, – перебила его Эйне. – Вы сказали «три недели»?
– Ну да. – Он взглянул на нее. – Это проблема?
– Я не думала, что пробуду здесь так долго.
Эйне прикусила нижнюю губу, и у Брейди в животе что-то перевернулось. Ей лучше не играть в покер, решил он. Она не приучена следить за выражением лица – в отличие от него.
Всю свою сознательную жизнь Брейди скрывал свои чувства от окружающих.
С годами это даже стало легче, поскольку он просто не позволял себе испытывать никаких чувств. Дружба – это одно. Брейди проявлял заботу о братьях Райан, потому что более близких людей у него не было. Он никогда не сможет выкинуть их из своей жизни, даже если бы захотел.
Майк и Шон были единственными людьми, которые слышали смех Брейди, становились свидетелями его гнева и его слабости. Он полностью доверял только им. И он не собирался рисковать и подпускать к себе так близко кого-нибудь еще. Особенно женщину, которая на него работает.
Хотя это не означало, что он не может насладиться всплеском желания, которое вспыхнуло и захлестнуло его с такой силой, что у него чуть не подкашивались ноги.
– Три недели, – повторила Эйне.
– В чем дело?
Она распрямила плечи и вздернула подбородок. Почему такие обычные движения влияют на него сильнее, чем какой-нибудь эротический танец, было выше его понимания.
– Три недели – это долгий срок, – сказала Эйне. Ее лицо стало задумчивым. – Я сообщу моим коллегам в отеле, что задержусь, позвоню маме…
Это его удивило.
– Маме?
– Чтобы она не волновалась. Неужели вы думаете, что она не будет волноваться?
– Я не знаю, – ответил Брейди.
Откуда, черт возьми, ему знать, какие бывают матери? Собственная мать оставила шестилетнего Брейди в детской больнице, обещав забрать его в конце недели. С тех пор он ее не видел. Братья Райан навещали родных без него. Однажды он поехал с ними, когда учился в колледже. Хотя их родители очень старались, уик-энд показался Брейди невыносимо долгим. Он не знал, как общаться с членами семьи, и решил, что теперь слишком поздно пытаться это понять.
– Конечно, я с удовольствием останусь, – сказала Эйне, однако ее голос звучал натянуто. – И конечно, помогу всем, чем смогу.
– Вот и хорошо.
