Софи Барнс - Грешные желания Сары

– Я не знаю…

– Тогда, наверное, мне следует помочь тебе и самому за ней приударить, – сказал Чедвик.

Вцепившись рукой в подлокотник, Кристофер подался вперед, резким движением едва не расплескав бренди через край бокала.

– Не смей!

– То есть ты и сам не собираешься продолжать с ней отношения, и другим этого не позволяешь делать? Сказать по правде, Спенсер, я думаю, у тебя что-то не то с головой.

– С головой у меня все в порядке, – проворчал Кристофер.

Однако он не мог не задуматься, а не слишком ли строго ведет себя с леди Сарой, не позволяет ли вбитым в его голову правилам высшего света влиять на его решения, вместо того чтобы составить свое собственное мнение по данному вопросу. Действительно ли ее проступок является настолько тяжким, что перечеркивает его чувства к ней? Он по-прежнему доверял ей, теперь, когда она все ему рассказала, даже сильнее, чем прежде. Будь в ней меньше благородства, она не стала бы говорить правду, пока он сам не обнаружил бы это в их первую брачную ночь. Кристофер мысленно перебрал всех прочих дам, которых когда-либо знал. Ни одна из них не оказывала на него такого воздействия, как леди Сара. Ни одна не делала его настолько счастливым. Даже мисс Хепплстоун. Глубоко вздохнув, он посмотрел в глаза пристально глядевшего на него Чедвика.

– Ты прав.

– Я рад, что ты так считаешь, – сказал тот, широко улыбнувшись.

– Завтра я сделаю ей предложение.

Но когда на следующее утро Кристофер вышел к завтраку в столовую, желая поскорее встретить леди Сару и предложить ей позже отправиться вместе на пикник, то ее там не оказалось. Досадуя, он решил ждать и в итоге втянулся в долгий разговор с леди Данкастер о ее путешествиях по Индии, а также о том, как она один раз прокатилась на слоне.

– Редко встретишь даму в высшем свете, которая могла бы этим похвастаться, – заметила она с гордостью. – В обществе слишком много предписаний, бо́льшую часть которых я нарушила тем или иным образом. Но я ни о чем не жалею, Спенсер. Понимаете, пока все остальные матери семейств исправно занимались здесь вышиванием и рожали детей, я смотрела на мир, я жила. Я никогда не стану гадать, могло ли быть иначе, так как всегда руководствовалась велением сердца, хотя кое-какие мои решения шокировали моих родителей. – Она едва заметно пожала плечами. – Что ж, моя жизнь была полнокровной, в ней присутствовала и большая любовь, и счастье. Чего мне еще желать?

«И вправду, чего?»

– Вы совершенно правы в этом, – сказал Кристофер, встретив ее твердый взгляд. – Я, признаться, тоже недавно пришел к подобному заключению о том, что прожить счастливую жизнь важнее, чем постоянно пытаться угодить окружающим.

Леди Данкастер понимающе улыбнулась, и у Кристофера сложилось отчетливое впечатление, что она видит намного больше, чем другие. Едва ли что-то могло ускользнуть от ее внимания.

– Значит, вы тоже будете следовать велениям своего сердца? – спросила она.

– Король Эдуард Четвертый так и поступил, когда тайно женился на той обедневшей вдове, а он был монархом и от выбора им жены зависела политическая обстановка во всей стране. Почему же в таком случае я не могу жениться на леди по собственному выбору?

– Не вижу никаких возражений, – поддержала его леди Данкастер.

Кристофер кивнул.

– Тогда именно так я и поступлю.

– Я очень рада это слышать.

Допив чай, Кристофер поднялся на ноги.

– Благодарю вас, – сказал он, учтиво поклонившись.

– Не за что.

Он уже собирался повернуться, как леди Данкастер задержала его, сказав:

– Если позволите мне дать вам совет, лорд Спенсер, то рекомендую поторопиться.

Холодок пробежал у него по затылку, а сердце обмерло.

– На то есть какие-то причины, о которых я не знаю?

– Лорд Спенсер!

Обернувшись к двери, откуда его позвали по имени, он увидел спешившую к нему леди Эндовер, которая запыхалась и раскраснелась.

«Что на этот раз?»

– Слава богу, я вас нашла, – произнесла она, тяжело дыша.

– Миледи? – Кристофер озадаченно сдвинул брови.

– Я сначала подумала, что она, должно быть, сбежала с мистером Денисоном – он тоже уехал сегодня утром.

– Что?! – Сердце Кристофера оборвалось. Неужели она говорит о леди Саре? Только не сейчас, когда он наконец осознал, как она ему нужна, осознал, что не может жить без нее. Нельзя было выразить словами тревогу, охватившую виконта. Взяв себя в руки, он спросил: – Вы кого имеете в виду, леди Эндовер?

– Конечно Сару! – буквально заверещала та, подтверждая опасения Кристофера. – Потом конюхи и слуги уверили меня, что мистер Денисон уезжал один, – продолжила леди Эндовер. – Она судорожно вздохнула.

– Успокойтесь, – сказал ей Кристофер.

Он испытал некоторое облегчение, узнав, что леди Сара уехала из Торнклиффа не с мистером Денисоном. Сдерживая свое нетерпение поскорее узнать, что же произошло, виконт выдвинул из-за стола стул и усадил на него леди Эндовер.

– Может, начнете с самого начала? – предложил он ей.

Кивая, она промокнула лоб платком. Кристофер стиснул зубы.

– Сегодня утром, одевшись, я пошла к ней, чтобы проверить, не подхватила ли она какую-нибудь опасную хворь, которая могла бы нанести вред и всем нам. Как вы знаете, милорд, вчера вечером ей нездоровилось. Размышляя об этом, я вспомнила, что она была не вполне в себе с позавчерашнего дня.

– Ваша внимательность к состоянию вашей дочери вызывает восхищение, – сухо заметила леди Данкастер.

Кристофер едва удержался, чтобы не зааплодировать словам графини, при том, что леди Эндовер, похоже, совсем не заметила сарказма в свой адрес. Она кивнула.

– Но когда я вошла в ее спальню, то Сару там не обнаружила. Ее нигде не было, понимаете? Ее сестры утверждают, что не видели Сару с вечера накануне, так что могу лишь предположить, что она улизнула, пока они спали, оставив пустой ящик с соломой и хворостом внутри – очень странный, и почти всю свою одежду.

В голосе дамы совершенно отчетливо звучали обличительные интонации, раздражавшие Кристофера, но он сдержался.

– Так вот, мне нет никакого дела до того, что ей вздумалось на сей раз, но я не позволю Саре делать глупости, которые могли бы бросить тень на доброе имя нашей семьи. Прошу вас, лорд Спенсер, вы должны помочь мне найти ее!

– Да, конечно, – ответил он, хотя мысли его были поглощены новостью о побеге леди Сары и тем, чем это могло грозить их совместному будущему.

Он постарался взять себя в руки.

«Успокойся».

– Не оставила ли ваша дочь чего-нибудь, что могло бы навести на мысль, куда она направилась? – спросил он.

– Ничего, кроме записки на своем секретере, адресованной вам, – сообщила леди Эндовер.

Взяв из ее рук послание, он чуть помедлил, прежде чем развернуть его. Он рассмотрел изящную букву «С» в своем имени, украшенную пышными завитками. Короткая записка, состоявшая всего из пары предложений, сообщала следующее:

За время нашего непродолжительного знакомства Вы стали мне дорогим другом, и поэтому мне особенно больно осознавать, как нечестно я с Вами обошлась. Надеюсь, когда-нибудь Вы в своем сердце простите меня. Пожалуйста, знайте, что я желаю Вам столько счастья, сколько вообще возможно, и буду всю свою жизнь с теплотой вспоминать о часах, проведенных вместе с Вами в Торнклиффе.

Кристофер глядел на листок бумаги в своей руке. «Дорогим другом… простите меня… всегда Ваша». Сомневаясь в своих чувствах и не зная, что с этим делать, он оттолкнул ее от себя, причинил ей страдания, и все же выведенные черными чернилами слова были преисполнены доброты.

Он не дал ей никакого повода думать, что у их отношений есть будущее, почти вообще не говорил с ней в последние пару дней. А если заговаривал, то вел себя холодно и отстраненно. Вчера вечером, когда она больше всего нуждалась в утешении, он отвернулся от нее, боясь, что она станет свидетелем той беспредельной ярости, которую вызвало в нем нападение мистера Денисона. И вот теперь Сара уехала в твердом убеждении, что Кристофер ее ненавидит.

– У вас есть какие-нибудь соображения, где она может быть? – резко спросил виконт.

Леди Эндовер замотала головой.

– Никаких. Право же, я не могу себе представить, что на сей раз взбрело в ее глупую голову.

Расправив плечи, он устремил суровый взгляд на свою будущую тещу. Она не вызывала у него ни малейшего расположения.

– У вас есть скверная привычка подозревать свою дочь в наихудшем, леди Эндовер, совсем не оказывая ей поддержки. Ваша постоянная брань, ваше нежелание прощать… ей это чрезвычайно обидно. Сара знает, что совершила ошибку, и, бесспорно, будет сожалеть об этом всю свою жизнь. Вы, как ее мать, могли бы по крайней мере выказать хоть немного сочувствия, чтобы облегчить ее страдания, но, непонятно почему, вы не проявляете к этому никакого стремления. Да что там, вы и сейчас не удержались от нападок на нее.